- Посмотрим. Поедемте домой. Я соскучилась по Светке и по дому. У вас всегда так уютно.

- Поехали, милая.

Садимся в машину и отправляемся в путь.

Света встречает меня крепкими объятиями. Как же я скучала!

Ольга

Уместив вещи в спальне, я достаю домашнюю одежду и переодеваюсь.

Хочу расслабиться, но не получается. Напряжение нарастает, я очень переживаю и нервничаю. Мысли об Андрее меня не покидают.

Сегодня мне предстоит ехать к нему в больницу. Что там будет? Мне страшно. Страшно от того, каким я его увижу.

Со слов Кости, Андрея собирали по запчастям.

Я не могу представить, моя нервная система не выдержит того, что я могу увидеть.

Закрываю лицо ладонями, устраиваюсь на краю постели и погружаюсь в мысли о нём. Просто не представляю, как дальше быть. Как справиться с этим? Справлюсь ли я? Выдержу ли? Буду ли я когда-нибудь счастлива?

Понимаю, что одна больше не могу вариться в своих мыслях и переживаниях, встаю с постели, выхожу из комнаты и иду на кухню. Нужно позавтракать и попытаться уснуть. Хотя навряд ли получится. Валерьянки точно придётся выпить.

Позавтракав, я беру снотворное, которое мне порекомендовал Фридрих. Оно в малых количествах малышу не повредит. Да и я смогу поспать и отдохнуть.

Убрав за собой на кухне, я иду в комнату и ложусь отдохнуть. Пытаюсь ни о чём не думать, но из мыслей никак не выходит картинка, какой он может быть покалеченный. И смогу ли я выдержать то, что увижу. Не замечаю, как начинают катиться слёзы по щекам. Закрываю глаза и проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь оттого, что меня обнимает Света. Моя Светочка:

- Ты вернулась. Как я скучала. — заключает в свои крепкие объятия. Я слышу, как она шмыгает носом. - Я с тобой, родная. Всё будет хорошо.

- Ты так успокаиваешь меня, словно у меня кто-то умер. — отстранившись, смотрю на неё, слабо улыбнувшись.

Она смотрит на меня красными глазами. Такой убитой и зарёванной я её ещё никогда не видела:

- Ты просто крепись, Оль. То, что ты увидишь в больнице, тебя может подкосить. Но я с тобой. И поеду с тобой.

Я резко усаживаюсь на кровати и смотрю на неё очень серьёзным взглядом:

- О чём ты? Ты так говоришь, словно Андрей умер.

- Оль, он в коме. И уже была остановка сердца. Понимаешь? — она срывается на плачь, и закрывает лицо ладонями.

А я просто ошарашена тем, что она сказала.

Заключаю её в объятия и путаюсь успокоить.

- Собирайся и поедем в больницу.

Встаю с постели и начинаю метаться по комнате в поисках подходящей одежды. Я не успокоюсь, пока его не увижу.

Быстро одеваю свой бордовый строгий костюм, пиджак, брюки и топ.

Света умывается, приводит себя в порядок и тоже собирается со мной.

Мы добираемся до больницы на такси. И как только переступаем порог заветного здания, я резко останавливаюсь и перевожу дыхание. Сердце громко стучит и вот-вот выпрыгнет из груди от волнения. Становится тяжело дышать.

Закрываю глаза на миг. Сама себя успокаиваю мысленно. Я должна его увидеть, и неважно, в каком он состоянии. Я буду с ним, пока он не придёт в себя. Даже если придётся здесь сутками находиться.

Открыв глаза, я делаю глубокий вдох, выдыхаю и направляюсь на тот этаж, который нам назвала медсестра на ресепшене.

Поднявшись, иду по коридору, и практически вплотную подхожу к дверям нужной мне палаты.

Внутри становится тяжело, сердце выскакивает из груди. Я должна это увидеть и пережить!

Снимаю пальто и резко открываю дверь в палату и захожу в неё.

Замечаю, что здесь все самые близкие друзья Андрея. Девчонки плачут, а парни просто стоят рядом с ними. Все переводят взгляд на меня.

Ко мне подходит Костя, но я огибаю его и с трудом заставляю себя посмотреть на него ...на Андрея. Не дойдя до его кровати, я устремляю взгляд на него. Округлив глаза, теряю дар речи оттого, что я вижу. Костя подходит сзади.

Мой....мой Андрюша весь в проводах, голова забинтована, открыты только нос, глаза и губы, лицо синее, кислородная маска, замечаю гипс на левых ноге и руке.

От увиденного я просто падаю. В глазах потемнело, словно выключили свет.

Я не заметила, как потеряла сознание. Лишь почувствовала, что парю в воздухе. Затем, шум, крики, и резкий запах нашатыря, от которого начинаю морщиться и потихоньку прихожу в себя.

С трудом размыкаю глаза, обнаруживаю, что лежу на диване, а вокруг столпились почти все, кто был в палате и медсестра с ватой, от которой несёт нашатырём. Морщусь от резкого запаха и отпихиваю руку медсестры:

- Девушка, вы как? Вы слышите меня?

Закрываю глаза обратно. Мне плохо.

- Дайте мне немного полежать. — с трудом выдавливаю. - Мне нехорошо. Голова кружится.

Со мной рядом остаются Костя, Лера и Света.

Первая попытка зайти в палату не удалась. Я снова в коридоре!

Ольга

Немного прогулявшись по улице в компании этой троицы, я наконец-то прихожу в себя и успокаиваюсь.

Иду, держась за локоть Кости. Боюсь упасть. Рядом с ним не страшно.

- Оль, ты как? Готова попробовать снова зайти в палату?

- Попробую. Но, только когда там не будет Тани, Шуры и Макса. Я просто хочу побыть наедине с ним.

- Понял, сейчас отпущу их домой.

- Да зачем? Пусть сидят.

Повисает тишина, затем тяжело вздохнув, Костя продолжает:

- Оль, я знаю, что этот дурак тебя любит. Да он бывает очень импульсивный, да, перед аварией сделал глупость, но, кажется, он за это уже расплатился. Теперь с твоей помощью будем возвращать его назад.

- Думаешь, получится?

- Любовь, она и с того света тебя достанет. Я решил, что если ты вернёшься, будешь рядом, говорить с ним. Он услышит и придёт в себя. Говорят же, что они хоть и в коме, всё слышат. Просто ответить не могут.

- И ты решил, что это должна быть я?

- Ну а кто ещё? Он тебя любит. Помириться хотел. Да и только ты могла вызвать у него бурю эмоций. Он у нас остро только на тебя реагирует. Ты улетела и видишь, что с ним случилось? Он не справился.

- Я попробую. Но я не забыла всё то, что он мне наговорил тогда.

Костя останавливает и, повернувшись ко мне лицом, добавляет:

- Оль, я понимаю, как тебе тяжело. Честно. Но помоги мне его вытащить. Я 7 лет его знаю. Он был нормальный парень. Но походу кое-кто его психологически поломал. И поэтому такая реакция случилась. Я его не оправдываю. И знаю, что поступил он неправильно. Но я думаю, придя в себя, он попросит прощения. А если ещё раз обидит, мы мозги ему вправим.

- Давай только без кулаков? — искоса, с ухмылкой, выдаю я ему.

- Какие кулаки? Ты что? Пусть живёт. — выставляет он ладони вперёд. - Мы морально будем прочищать мозг. — произносит с довольной видом.

Да-а-а морально. Конечно.

- Ладно, Кость, пойдём. Я думаю, что теперь я готова.

- В бой. — с улыбкой произносит он, и мы продолжаем путь в сторону палаты.

Поднимаемся на третий этаж. Не доходя до палаты, я снимаю пальто и, удобно перекинув его через локоть, захожу в палату. Одна. Закрываю за собой дверь и медленно поворачиваюсь к двери спиной. Мне вновь тяжело смотреть в сторону его постели. Вдох-выдох и медленно, словно в замедленном кадре, я устремляю свой взгляд на него. Медленно подхожу к его постели. Глаза тут же наполняются слезами. Моргаю часто и смахиваю скатившиеся слёзы.

Его лицо напоминает цвет мраморной плиты. На лице синяки, губы сухие, потрескавшиеся, кожа в царапинах. Словно здесь его держит только аппарат искусственного дыхания. Ужасно.

Поднимаю правую руку и, чуть притормозив, зависаю. Я боюсь до него дотронуться. Я боюсь почувствовать, что он холодный, мёртвый, чужой. Меня бросает в дрожь от страха. И с замиранием сердца я едва касаюсь кончиками пальцев его руки.

Тёплая. Она тёплая.

Закрываю рот ладонью и начинаю рыдать.

Боже, он живой. Он живой. Я не верю. Срываюсь на истерику. Не могу остановиться. Крепко вцепившись в его ладонь, сижу и содрогаюсь от рыданий.