Мы устроили контрольную минуту тишины, не разговаривая и внимательно прислушиваясь к окружающей обстановке, потом встали и зашагали на другую сторону.

До середины мы дошли без приключений. Два встречных потока движения разделял большой отбойник. Мы перемахнули через него, и я снова удивился, как ловко это у меня получилось.

Мы уже двигались к деревьям, когда вдалеке показались фары автомобиля. Он ехал со стороны МКАД, и вполне возможно, держал путь на стадион, где, как сказал Серёга, тоже обосновались чёрные. А значит, он должен проехать через то место, где мы находились сейчас.

Автомобиль был далеко, и времени, чтобы уйти с дороги, у нас было предостаточно. Главное, не мешкать, чтобы нас не захватило светом фар.

Мы немного ускорились и через некоторое время уже оказались в кустах на обочине дороги. Там мы залегли и стали наблюдать за приближающейся машиной. Должен сказать, что мчалась она очень быстро. Носиться так сейчас по городу было довольно самоубийственно. Разве что, водитель очень хорошо знал маршрут и очень часто ездил по нему.

Если, как говорил Серёга, даже сегодня несколько раз проходили машины мимо его дома, значит, дорога эта расчищена, и они ей активно пользуются. И ещё это говорит о том, что где-то там у них есть ещё одна база, возможно, как раз основная, ведь здесь они обосновались относительно недавно.

Машина просвистела мимо нас, но разглядеть, кто в ней сидел, было нереально. Сначала нас слепил свет фар, а потом, глядя ей вслед, вообще было ничего не понять.

— Багги, что ли? — повернулся я к Амине.

— Вот сука! — ругнулась та.

— Что? — спросил я, но тут же понял.

Следом за первой машиной, мимо нас промчалась вторая. Но эта двигалась в полной темноте и тишине. Наверное, на электродвигателе. И получается, что она шла в фарватере первой машины, пользуясь светом её фар. То есть, просто висела на хвосте на некотором расстоянии.

— А это, похоже, мимо нас только что прокрался босс! — сказал я тихонько.

Получалось, что первая машина исполняла роль разведчика и громоотвода. И то, что во второй ехал кто-то важный, кто очень заботится о своей безопасности, тоже не вызывало сомнений. Это было очень любопытно.

Фары исчезли где-то дальше на дороге, скорее всего, машины свернули на стадион, но нам с нашего места это было практически не видно, можно было только догадываться об этом.

— Ну что, попартизаним? — радостно сверкая в темноте белками глаз, сказала Амина.

— Прикрути свой азарт, — сказал я, — нужно действовать с холодной головой!

— С холодной! — сказала Амина, — но дерзко и решительно!

— Возможно, про холодную голову мы по-разному понимаем, — вздохнул я, — но давай только без необдуманных действий и прежде чем что-то сделать, будем советоваться друг с другом.

— Конечно, без необдуманных! — сказала Амина, — ты же меня знаешь!

— Сдаётся мне, что не очень хорошо! — вздохнул я.

Поблизости от нас постов видно не было. Скорее всего, их лагерь охранялся, но по периметру. И наверняка на дорогах стояли блокпосты. А в лесу можно было наткнуться только на случайно «заблудившихся» бойцов.

И через пятнадцать минут мы нашли как раз такую группу. Всё время сидеть в лагере под присмотром командиров многим не хочется, поэтому они ищут возможности сходить хоть в небольшую, но самоволку. Даже просто, ускользнуть в лес, посидеть там вокруг костра, попить чаю… или чего покрепче, но только чтобы без начальственного взора и окриков. Такая маленькая свобода.

Четверо бойцов в чёрной форме сидели вокруг небольшого костерка, над которым висел закопчённый чайник. Бойцы вели неспешную беседу, и суть её заключалась в сомнениях по поводу справедливой оплаты их труда.

Мы залегли в кустах поблизости и приготовились к длительному ожиданию. Чтобы выловить интересную информацию из чужого разговора, иногда его нужно слушать долго, пока собеседники, наконец, не коснутся интересующей тебя темы. И то, если ещё коснуться! А могут и не сказать ничего дельного!

Амина хотела сразу троих убить, а одного допросить, но я настоял на более деликатном способе получения информации. И не то чтобы мне было жалко этих людей, в контексте всего происходящего это были враги, просто нам рано было себя обнаруживать, даже косвенно. А исчезновение группы бойцов может вызвать тревогу и изменение в системе охраны лагеря.

— Не, ну реально же не справедливо получается! — говорил один и повторял это, видимо, уже в сотый раз, — тем, кто умер, просто не заплатят, и всё! Некому же платить, верно?

— Ну да, хорошо бы общую сумму делили между теми, кто выжил, — мечтательно сказал второй.

— Ага, — сказал третий, — тогда свои же в спину друг другу будут стрелять, чтобы уменьшить количество людей и увеличить свой гонорар. Думай, что предлагаешь!

— Но так ведь тоже нечестно! — сказал первый, — ладно бы семьям отдавали… ну неважно кому, нужно спрашивать у нас, кто в случае смерти должен получить вознаграждение. Тогда было бы нормально!

— Ага, тогда тот, кого ты записал в наследники, молился бы, чтобы ты сдох! — заржал четвёртый, — нет, либо мне, либо никому. Воюйте лучше, чтобы не умирать. А померли, какая разница получит кто-то ваши деньги или нет? Вас-то уже не будет!

— А так наниматели будут желать нам смерти, чтобы потом не расплачиваться. Конечно, тогда нас выгодно в самое пекло посылать, чтобы потом не платить, — сказал первый, — куда ни кинь, всюду клин! Нет, они всё равно должны отдать деньги, которые обещали. Я так считаю!

— Да пекла вообще никакого быть не должно было, — сказал второй, — операция была рассчитана на три дня максимум. Сборы, подготовка, это понятно. Но именно брать конвой мы должны были быстро!

— Ага, — усмехнулся четвёртый, — только вот что-то пошло не так.

— Всё пошло не так. И эта бойня в промзоне не должна была случиться. Слишком большие риски за те деньги, которые нам платят. Слишком большие! — сказал второй.

— Говорят, там мертвецы выпрыгивали прямо из воздуха и рвали на части наших ребят. И какой-то гигантский монстр из металла крушил здания, где были наши отряды. Там был настоящий ад! — сказал первый.

— Ха, слушай больше! — засмеялся четвёртый, — у страха глаза велики! Врут, чтобы оправдать своё поражение. Никого из нас там не было, а то, что рассказывают выжившие, так это байки. Сейчас мир, конечно, не тот, что прежде, и в мертвецов, которые нападают, я могу поверить, и в огромных роботов… но отдельно. А здесь слишком уж много всего и сразу. Робот, мертвецы, а потом и сами бойцы конвоя подоспели!

— Откуда же тогда несколько сотен погибших? — сказал первый.

— А ты сам их пересчитал? — сказал четвёртый, — тоже врут! Наверняка кто-то умер, но значительно меньше. А теперь все друг другу эти слухи пересказывают, а когда одно и то же несколько раз услышат, то сами верить начинают. Да, была вооружённая стычка, и наши в ней проиграли, это факт. Остальное, больная фантазия, призвана оправдать поражение.

— Думай как хочешь! — сказал первый, — мне рассказывали ребята, которых я давно знаю и они точно врать не будут.

— Могу сказать тебе то же самое, — сказал четвёртый, — думай как хочешь! — и он рассмеялся.

— Да ладно вам, — вмешался третий, — всё это бессмысленный спор. Ну, было и было. Ну, повезло нам там не оказаться, так радоваться нужно. Может, завтра и мы куда вляпаемся, а другие не будут верить, что такое возможно!

— А может, и нет, — сказал четвёртый.

— А может, и нет, — кивнул третий, — так какой смысл спорить? Что будет, то будет.

— Да мы общаемся же! — возразил ему второй, — а то что, молча сидеть и друг на друга таращиться?

— Давайте лучше о бабах! — предложил четвёртый.

— Кстати, вы видели баб у лысых? — спросил второй, поддавшись на смену темы.

— Тс-с-с! — зашипел на него четвёртый, — не об этих бабах! Жить надоело? — и он начал озираться по сторонам, как будто эти лысые могли сейчас выйти из кустов.