— Когда ты заснула во время «Властелина Колец». Мне нужно было кому-то рассказывать все свои забавные факты и мелочи. Плюс, когда фильм закончился, мне пришлось объяснить, почему он может чувствовать себя немного…потрёпанным.

Я смотрю на него без выражения.

— Как ты думаешь, как ты оказалась в кровати? — он сужает глаза.

— Я предположила, что просто прошла полусонная.

— Нет, ты отрубилась.

Бо заводит машину.

— Ты отнёс меня в кровать? — спрашиваю я.

— Ага, — он кладёт руку на подголовник за моей головой, оглядываясь, чтобы выехать задним ходом. — Извини, это странно? Я пытался тебя разбудить.

— Нет, — я сглатываю, разглядывая чёткую линию его челюсти, пока он смотрит на дорогу позади нас. — Всё в порядке.

Несколько минут мы едем молча, если не считать рекламу по радио. Мы оба подпеваем одному джинглу, начинаем и заканчиваем одновременно, не обращая внимания друг на друга.

— Мы проехали кучу бургерных, — замечаю я через десять минут.

— Пожалуйста. Ты думаешь, я поведу мать моего ребёнка в «Макдоналдс» на праздничный обед? — он цокает языком. — Да ладно, имей больше веры в меня.

— Праздничный? — переспрашиваю я. — Что мы празднуем?

— Твой новый план. Ребёнка, которого ты вынашиваешь. Тебя в целом.

Я тут же краснею.

Бо замечает, затем отводит взгляд, его челюсть напрягается, а глаза сужаются на дороге впереди.

В тот самый момент, когда я спрашиваю:

— Нам стоит поговорить о вчерашнем?

Бо говорит:

— Прости за вчерашнее.

— Всё в порядке, — уверенно отвечаю я. — Напряжение будет зашкаливать, учитывая обстоятельства. Думаю, мы отлично справляемся, и надо ожидать некоторой…неловкости. Мы продолжим узнавать друг друга как друзья.

— Всё равно, мне не следовало говорить...

— Думаю, мне будет легче, если мы просто притворимся, что ты…не говорил.

— Хорошо, — кивает он, крепче сжимая руль. — Можно я извинюсь ещё раз? — он морщится, ненадолго поворачиваясь ко мне, и в его глазах читается милая застенчивость.

— Последний раз, — говорю я.

— Прости, — вырывается у него, будто он сдерживал это дольше, чем несколько секунд. — Отныне мы будем притворяться, что ребёнок появился в результате непорочного зачатия, а ты будешь моим бесполым другом Фредом, если тебе так хочется.

Я слышу высокий звон в ушах. Если я не ошибаюсь, это крик моего либидо, умоляющего о пощаде.

— Наверное, так будет лучше, — Бо переключает передачу между нами, и костяшки его пальцев случайно задевают мое бедро. Я стискиваю зубы, глядя в окно.

— Хочешь задать вопрос, пока мы не доехали до ресторана? — он достаёт колоду карт из внутреннего кармана куртки и протягивает мне, бросая быстрые взгляды то на дорогу, то на моё лицо.

— Конечно, – отвечаю я, беря карты.

Глава 21

Вселенная смеётся над нами.

— Эй, я видел это, — говорит Бо, его взгляд мечется между мной и машиной перед нами. — Никакой смены карт. Что там было?

— Поверь мне, — бросаю я, опуская колоду на колени.

— Мы ведь всё равно пройдём все вопросы, да?

— Да, но...

— Никакой смены карт, — он включает поворотник, перестраиваясь. — Новое правило.

— Ладно. — Я достаю карту из-под колоды и переворачиваю её, прижимая к дрожащему колену. — «Какой твой самый значимый сексуальный опыт? Что он тебе дал?»

Бо не смеётся, хотя я вижу, что ему хочется.

— Хороший вопрос... — сухо замечает он.

— Да уж. Точно не то, чего мы пытались избежать.

— Идеальный момент, серьёзно.

— Я могу ответить первой, — говорю я, постукивая уголком карты по колену. Чем быстрее мы с этим разберёмся, тем быстрее перейдём к следующему. И, надеюсь, наконец поедим. — Ну...ничего более значимого, чем тот раз, когда я забеременела, — шучу я вяло.

Но я не говорю о том, что никогда раньше не испытывала ничего подобного. О той близости с человеком, которого почти не знала. О том, как сильно доверилась ему, несмотря на это. Как часто я ловлю себя на воспоминаниях о том моменте, когда он поцеловал мою руку — гораздо чаще, чем готова признать. Как желанной он заставил меня почувствовать себя. Что он хотел меня не вопреки моим особенностям, но вместе с ними.

Но я не могу этого сказать. Это слишком личное. Слишком правдивое.

— И я точно усвоила, что нужно вовремя принимать противозачаточные, — добавляю я.

— А ты бы? — Бо не отводит взгляда от дороги.

— Я бы что?

— Если бы могла вернуться назад, стала бы принимать их вовремя? Избежала бы всего этого? — В его голосе нет ни капли осуждения, только искреннее любопытство.

— О, я... — Я прикусываю ноготь, обдумывая ответ. Как ни неожиданно всё это было, как ни изменилась моя жизнь — вряд ли я что-то поменяла бы. Я так долго шла без цели. Жила сегодняшним днём, не строя планов. Но теперь я смотрю вперёд. Жду того, что грядёт, пусть это и пугает. Планирую жизнь, которая уже не принадлежит только мне. Это меня разбудило.

— Если вопрос слишком личный, можешь не...

— Нет, — перебиваю я. — Я бы не стала специально беременеть. Это было бы несправедливо по отношению к тебе. Но если бы у меня был выбор вернуться назад...я бы не стала. Мне это было нужно.

Глубоко внутри я понимаю ещё кое-что: мне был нужен Бо. Кто-то, кто с первой же встречи понял меня на таком уровне, на котором немногие способны. Кто-то добрый, чуткий, трудолюбивый, кто верит в меня.

«И этого достаточно», – думаю я. Друга, который верит в меня. Он не обязан давать мне больше.

— Я тоже, — твёрдо говорит Бо, хотя я не спрашивала. — Я бы не вернулся.

Его голос окутывает меня, как тёплая шелковистая вода, стекающая по позвоночнику. Расслабляя каждую мышцу. Развеивая страх, который я скрывала даже от самой себя.

— Ты бы выбрал это? — спрашиваю я, чувствуя, как слёзы подступают к глазам.

Меня? Ты бы выбрал меня?

— Да, думаю, да. Время не самое идеальное, но если бы мне пришлось выбирать из всех людей на свете, с кем можно завести ребёнка...я бы снова выбрал тебя. Ты будешь потрясающей матерью, Уин.

Я бы снова выбрал тебя.

Из всех людей на свете.

Я знаю, что он имеет в виду не меня, а ребёнка. Но всё равно приятно. Что он считает, что я буду хорошей матерью, хотя сама в этом так часто сомневаюсь.

— Беее! — фыркаю я, вытирая слезу, успевшую скатиться по щеке ещё до того, как Бо договорил. — Не будь таким добрым. Я голодна, а этот ребёнок одержим идеей превратить меня в сентиментальную размазню. Я беззащитна.

— Хочешь следующий вопрос? — он улыбается, съезжая с трассы. — У нас ещё минут пять.

— Воу-воу, погоди, — сморкаюсь я. — Я же вижу. Ты не ответил.

Он облизывает губы, смущённо глядя на дорогу.

— Тот же ответ. Мы.

У меня было куда больше слов, когда я отвечала. Но его ответ почему-то весомее. Я игнорирую, как сжимается сердце. Так надо.

— По той же причине? Из-за ребёнка?

— Отчасти...Ребёнок, конечно, важный фактор. Но ещё то, что это значило для меня. — Я вижу, как его грудь тяжело вздымается.

— И что же это значило? — спрашиваю я так тихо, что не уверена, слышит ли он.

Его челюсть напрягается, взгляд скользит по моему лицу, нервная улыбка мелькает и гаснет.

— Я говорил, что после операции ни с кем не был. Думаю, начал убеждать себя, что, возможно, больше и не будет. Что никому я уже не буду нужен таким.

— Но ты же...ты, — глупо перебиваю я.

Бо самодовольно приподнимает подбородок.

— О, продолжай, мне нравится.

— Заткнись, — краснею я.

Он ослабляет хватку на руле, проводя ладонью по коже.

— Ты заставила меня почувствовать себя желанным, — говорит он так искренне, что слова проникают в грудь, отзываясь эхом в пустом туннеле. — Ты... — Он нервно смеётся. — Чёрт, почему это так сложно описать?