Я вспомнила. Когда-то при первой встрече Клементина, являвшаяся по совместительству законником и бухгалтером Гастионов, рассказывала, что у Ротара Гастиона есть еще незаконнорожденный сын. И, если он решит появиться, он будет в очереди на наследство раньше Остия. Сейчас, когда живы были, как я надеялась, и Бриен, и Даррен, эта тема больше не поднималась.

Я злилась на себя, что не расспросила Софи сразу, приняв за истину ответ, что эта безделушка из-за Лютого моря. Где было мое любопытство? Кто живет за Лютым морем, они с нами торгуют или что?

— Опусти оружие, Иссабелия, — пророкотал Раторум, теперь в его голосе почти не чувствовался акцент.

Рука моя с лопатой плетью упала вдоль тела, а потом ладонь разжалась. А ведь я почти успела сделать выпад.

Раторум поднялся и подошел ко мне. Я с трудом сумела справиться со своими мышцами и подняла на него глаза. Голова была тяжелой, как и руки. Ноги так вовсе точно желудок Маласеции казался залитым раскаленным металлом.

— Если бы ты не смотрела в ночник, мне бы пришлось сложнее, — ласково произнес Раторум, гладя меня большим пальцем от уха и до подбородка. Потом он также нежно отбросил упавший на лицо локон и нырнул всей ладонью мне в волосы. Звякнули охранные артефакты, перегорая под его рукой, а его рука жестче ухватила волосы на затылке, сильнее задирая мою голову.

— Ну же, королева, — голос его был мягкий и укутывал меня словно одеяло. Я сопротивлялась как могла, но ничего не получалось. Я не могла закрыть уши и зажмуриться, так что приходилось смотреть в приближающееся ко мне лицо, в эти холодные словно соленая вода глаза до тех пор, пока глаза не заслезились.

А когда я сумела сморгнуть слезы, то ахнула. Сердце мое забилось как сумасшедшее.

— Даррен! — я не верила своим глазам. Разве моя вторая половинка не разделила его на дух и тело? Но ошибки быть не могло, передо мной стоял Даррен и улыбался, глядя мне в глаза. — Я… я скучала.

— Я тоже скучал, Иссабелия, — Даррен помог мне подняться с кровати и обнял. — Но теперь мы вместе и нас ничто не разлучит.

Он наклонился и накрыл мои губы своими. Как же мне не хватало этого! Его рук и губ, таких жадных и уверенных! Его острых зубов, по которым нужно было очень осторожно водить кончиком языка, чтобы не порезаться, его когтей, которые осторожно царапали нежную кожу, забираясь под юбки.

Он прижал меня к себе так сильно, что едва не выбил дух, а на бедрах наверняка остались синяки, но я не собиралась ругаться с ним из-за этого. Даррен слишком долго избегал меня, чтобы не мешать учебы, и наши короткие редкие поцелуи — разве это дело?

— Здесь не получится, — признался Даррен. — Твоя домохозяйка чертовски сильная женщина и не смотрела в ночник. Она может освободиться с минуты на минуту.

— А что тогда делать? — Я расстроилась. Вечно что-то мешает!

— Для начала я хотел бы надеть на твою руку свой браслет, — темные глаза Даррена впились в мое лицо, словно ища что-то.

— Но ты сказал Флину, что потерял его, — заметила я. Первый жар от встречи немного спал, и я чувствовала себя неловко. Я же королева, разве нет? Можно и потерпеть еще немного, да и Даррен прав — крошечная комнатушка не для этого. Первый раз у нас был в тюрьме, можно же было для второго подобрать что-то менее экзотичное!

— Мне жаль, что я так сказал, — покаялся Даррен. — Дело в том, что мой браслет… он не совсем браслет. Там, откуда родом моя мать, супругам надевают… ожерелье.

Я нахмурилась. Арриена ничего не говорила о том, что она из таких странных мест!

— Не хмурься, милая, тебе не идет, — Даррен провел пальцем по моему лбу и снова зарылся пальцами в волосы. — Пойдем отсюда, я наконец надену на тебя ожерелье, и ты станешь моей невестой. Теперь по-настоящему.

Сердце мое забилось чаще. Стыдно признаться, но я уже мечтала, когда наконец это случится. А ведь была твердо уверена, что все эти свадьбы не для меня! Хотела уехать к границам и там в свое удовольствие поднимать мертвецов, да шляться по болотам!

Но когда Даррен надел мне на руку ненастоящий браслет, я почувствовала себя как-то не так. Вроде как я сама согласилась на этот обман, но в то же время до чего обидно же! Софи сразу поняла, что я чувствую — у нее было магическое, но кольцо. Эльфы пользовались ими. Хотелось же совсем другого.

«Ничего, — сказала тогда Софи. — Перед свадьбой он наденет тебе настоящий браслет. Ты будешь самой красивой невестой».

С ее стороны было очень мило так сказать, потому что и вампиру ясно, что самой красивой невестой будет сама Софи, когда на ней женится Викуэль. В общем, я была очень тронута.

— А куда мы идем? — я еле успела подхватить лопату, так резко Даррен потащил меня из комнаты. Оставлять ее в комнате я не собиралась. Мало ли что!

Мы почти бегом спустились по лестнице и выскочили на улицу.

— Самое романтичное место для тебя, дорогая Иссабелия, — хмыкнул Даррен. — Угадаешь, какое?

Я надолго задумалась, но скоро вариантов стало меньше — мы приближались к кладбищу. Вообще-то, кладбище зимой — место и впрямь красивое, но мне там больше нравилось летом. Впрочем, когда на меня свалился целый сугроб снега с растущей у входа на кладбище рябины, я подумала, что выгляжу немного наряднее в этом снегу.

Даррен подхватил меня на руки и понес к возвышающейся усыпальнице. Я почему-то думала, что он понесет меня к могиле, где был похоронен и он, и Бриен. Кстати… а как он пришел в себя? Я заворочалась на его руках, пытаясь повернуться лицом к лицу.

— Не шевелись, а то я тебя уроню, — предупредил Даррен, и я крепче прижалась к нему. Не то чтобы я боялась упасть в сугроб, но приятно, когда о тебе беспокоятся!

Удивляло меня другое. Я совсем недавно была на этом кладбище, и здесь было очень тихо. Почти все мертвецы крепко спали под снежным покрывалом, шептались только самые беспокойные, да ворочались упыри, не собираясь раньше времени выбираться из-под мерзлой земли. Сейчас же тут было шумно как летом!

«Не он… он не он… не тот… королева… открой глаза, королева!» — шепот раздавался отовсюду, влезал в уши, царапал изнутри.

Тем временем Даррен донес меня до усыпальницы. Сильными руками он раскрыл застрявшую дверь склепа, и мы нырнули внутрь.

— Почему здесь? — я с любопытством огляделась.

В этом склепе я раньше никогда не была. Я понятия не имела, кому он принадлежит. Судя по всему, его разграбили еще до моего появления в городе, вероятно, унесли и кости, потому что иначе я бы попыталась их разложить по местам из человеколюбия и совершенно безвозмездно.

— Здесь нам никто не помешает, — пояснил Даррен. — И всё как ты любишь. Склеп, кости, разве нет?

Я наморщила нос. Даррен иногда удивлял меня. Он же был дипломированным некромант и должен был понимать, что мертвое — это не кости, могилы или усыпальницы. Мы работаем с совсем другими материями. А я как королева мертвых, как назвал меня однажды Каньер, и вовсе слышала их всегда.

Я опять почувствовала угрызения совести. Мне стоило меньше сидеть с подругами и пить чай по вечерам и больше бродить по университету. Я нашла бы, где похоронена Кайса, и освободила бы ее. Но нет, снова я решила, что у нас полно времени!

«Уходи… уходи… беги… беги, королева!» — казалось, что даже камни шепчут! Я оглядела склеп. Неужели тут хоронили сначала в землю, а потом уже поставили каменные гробы. И вот они-то и стояли пустыми! Загадочная история.

Похоже, Даррен подготовился. На каменных крышках стояли свечи, которые он разжег с помощью огнива. Как давно я не видела огниво! В этот раз при мне никто не разжигал огонь у инквизиторов, даже Лета уже пришла с горящим факелом.

В нашем королевстве огнивом никто не пользовался. Даже самые слабые маги, которые мечтать не могли об учебе в университете, легко высекали искры из пальцев. Удивительно было видеть такое внимание к деталям. Вскоре Даррен закончил, и мы оказались в окружении десятка свечей. Их неровное слабое пламя трепетало от легкого сквозняка, а Даррен вернулся ко мне.