Богомол справа от нас сделал невероятный прыжок, перелетев несколько десятков метров, и приземлился на соседний броневик. Его клешни полоснули по воздуху, и еще один боец развалился на две части, обильно поливая броню кровью. Я нажал на спуск, выпустив длинную очередь, но промазал – твари двигались слишком быстро, постоянно меняя траекторию.

– Короткими очередями! – заорал мне в ухо Толик, методично отстреливая приближающихся монстров. – Экономь патроны!

Я попытался взять себя в руки, вспоминая тренировку на полигоне. Глубокий вдох, задержка дыхания, плавный спуск… Следующая очередь из трех патронов попала богомолу в корпус, но тот даже не замедлился. Разрывные пули оставили рваные дыры в хитине, из которых сочилась зеленоватая жижа, но монстр продолжал нестись к нашему броневику.

Кроха рядом со мной открыл огонь, и его винтовка загрохотала как пулемет. Великан стрелял с удивительной для его размеров точностью, каждая очередь находила цель. Один богомол буквально развалился пополам под градом пуль, другой потерял голову и еще несколько секунд дергался в предсмертных конвульсиях.

Мэри действовала с хирургической выверенностью, выцеливая уязвимые места – сочленения конечностей, основания крыльев, глаза. Ее винтовка методично выплевывала короткие очереди, и с каждой из них еще один монстр валился на землю. При этом на ее лице не дрогнул ни один мускул, только легкий румянец на щеках стал ярче от напряжения.

Капеллан… Капеллан был чем-то невероятным. Он не суетился, не паниковал, просто методично отстреливал приближающихся тварей, время от времени бормоча что-то, видимо, из Святого Писания. Когда патроны в магазине закончились, он перезарядился одним плавным движением, не прерывая молитву.

«Спокойно, Саня!» – заорал я сам себе, пытаясь унять дрожь в руках. – «Вспомни тренировку! Короткие очереди! Целься в голову или корпус! Не распыляйся!»

Следующий богомол выскочил прямо передо мной, его жвала раскрылись, готовые перекусить меня пополам. Время словно замедлилось, и я отчетливо увидел каждую деталь – капли ядовитой слюны на хелицерах, ряды мелких зубчиков на внутренней стороне жвал и свое отражение в фасеточных глазах.

Палец сам нажал на спуск. Три выстрела слились в один, и голова твари взорвалась фонтаном зеленой жижи. Обезглавленное тело по инерции сделало еще пару шагов и рухнуло, подергиваясь в агонии.

– Есть! – заорал я, не веря своей удаче. – Я попал! Вы видели? Я его завалил!

– Не отвлекайся! – крикнул Толик, отпихивая меня в сторону.

В то место, где я только что стоял, вонзились клешни другого богомола. Если бы не реакция друга, меня бы разрубило пополам.

Бой превратился в безумный калейдоскоп выстрелов, криков и смерти. Богомолы атаковали со всех сторон, используя деревья как трамплины для своих невероятных прыжков. Некоторые пытались запрыгнуть на броню сверху, падая с нависающих веток. Другие неслись по земле, петляя между стволами.

Водители выжимали из техники все возможное, пытаясь оторваться от преследователей. Броневики подпрыгивали на ухабах, кренились на поворотах, чудом не переворачиваясь. Несколько раз наш транспортер так тряхнуло, что я чуть не вылетел за борт, спасла только судорожная хватка за поручни.

И тут еще один из богомолов сумел-таки допрыгнуть до нашего броневика.

Тварь была просто огромной – метра три в длину, не считая сложенных крыльев. Хитин отливал болотно-зеленым цветом с черными разводами, покрытый какими-то наростами и шипами, которые выглядели острыми как бритва. Но самым страшным была голова – непропорционально большая даже для такого тела, с челюстями, способными перекусить стальную балку.

Монстр приземлился прямо передо мной, и от удара броневик качнулся. Вонь ударила в нос – смесь тухлятины, кислоты и чего-то неописуемо чужеродного. Богомол повернул голову с механической точностью хищной машины, его глаза зафиксировались на мне.

Существо щелкнуло челюстями в сантиметре от моего лица, и я почувствовал ветерок от смыкающихся лезвий. Еще чуть-чуть – и моя голова покатилась бы по броне отдельно от тела.

– А-а-а-а! – вырвался у меня совершенно не героический вопль.

Я инстинктивно шарахнулся назад, теряя равновесие. Ноги подкосились, и я рухнул на спину, врезавшись в сидящего позади Толика.

«Все, конец», – мелькнула паническая мысль, пока я лежал на спине, глядя на нависшего надо мной монстра. – «Сейчас эта тварь сожрет меня, и бабуля даже не узнает, где могила ее непутевого внука. Хотя какая могила – от меня сейчас останется только мокрое место на броне».

Богомол поднял переднюю конечность-косу, готовясь нанести смертельный удар. Я видел, как солнечный луч отразился от острого как бритва края, и успел подумать, что это довольно красиво для орудия убийства.

Но смерть не пришла. Вместо этого над моей головой пронеслась тень, и между мной и монстром встал Капеллан. Он двигался с такой скоростью, что мой мозг просто не успевал обрабатывать его перемещения – только что сидел рядом, и вот уже стоит, загораживая меня своим телом.

Плазменный штык-нож на его винтовке вспыхнул ослепительно белым пламенем, температура которого плавила даже закаленную сталь. Капеллан не стал ждать, пока богомол атакует – он сам бросился вперед с яростью берсерка.

Раскаленное лезвие вошло в голову монстра как нож в масло, прожигая хитин и плоть. Раз! Удар снизу вверх, пробивающий нижнюю челюсть. Два! Горизонтальный разрез, отсекающий половину головы. Три! Прямой выпад в то место, где у богомола должен быть мозг.

Капеллан наносил удары, превращая голову твари в дымящееся месиво. Воздух наполнился вонью паленого хитина и жженой плоти. Брызги зеленоватой крови шипели на раскаленном лезвии, превращаясь в пар.

Туша богомола дернулась в последней конвульсии и начала заваливаться набок. Капеллан ловко отскочил, избегая падающего тела. Мертвая тварь соскользнула с брони и исчезла под колесами с мерзким хрустом ломающихся конечностей.

Я потрясенно выдохнул, все еще лежа на спине и глядя на Капеллана снизу вверх. Тот спокойно деактивировал плазменный штык, стряхивая остатки богомольей крови.

– Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, – пробормотал он, усаживаясь на место так, словно только что не превратил трехметрового монстра в котлету.

– С-спасибо, – выдавил я, поднимаясь и нашаривая винтовку, которую я умудрился выронить, благо она не упала с броневика.

– Не за что, сынок. Поднимай оружие и продолжай стрелять. Это еще далеко не конец.

И он был прав. Бой продолжался с неослабевающей яростью. Наши броневики петляли по узкой дороге между стволами деревьев-гигантов. Стрельба не прекращалась ни на секунду, сливаясь в сплошной оглушающий грохот.

Я подхватил винтовку и снова включился в бой, стараясь не думать о том, как близка была смерть. На этот раз действовал увереннее – может, встреча со жвалами отрезвила, а может, просто не осталось места для страха, когда вокруг царит такой хаос.

Богомол справа – короткая очередь в корпус, попытка увернуться, вторая очередь в голову. Есть, упал! Еще один слева, несется зигзагами – веду стволом, пытаюсь предугадать траекторию, выстрел с упреждением. Промах, черт! Еще раз, спокойнее, не дергать спусковой крючок… Попал в лапу, но тварь продолжает бежать. Третья очередь – и голова монстра разлетается на куски, забрызгивая все вокруг зеленой кровью.

«Ничего себе!» – восторженно подумал я, не веря своим глазам. – «Да я просто машина для убийства! Терминатор! Неудержимый Сашка Васильков, гроза богомолов! Еще пара таких боев, и местные насекомые начнут слагать обо мне легенды».

Я уже поворачивался к друзьям, чтобы похвастаться своим достижением, увидеть восхищение в их глазах…

И тут кто-то со всей силы пнул бронированным ботинком меня в спину. Мир закрутился в безумном калейдоскопе. Я почувствовал, как теряю равновесие, как ноги отрываются от поверхности броневика. Руки судорожно попытались за что-то ухватиться, но пальцы лишь скользнули по гладкой поверхности брони, так и не найдя опоры.