ПРОЛЕТАРКА, ПРОЛЕТАРИЙ, ЗАХОДИТЕ В ПЛАНЕТАРИЙ Войдешь и слышишь умный гуд в лекционном зале. Расселись зрители и ждут, чтоб небо показали. Пришел главнебзаведующий, в делах в небесных сведущий. Пришел, нажал и завертел весь миллион небесных тел. Говорит папаше дочь: «Попроси устроить ночь. Очень знать нам хочется, звездная Медведица, как вам ночью ходится, как вам ночью ездится!» Завнебом, пальчиком ведя, покажет звездомедведя. Со звездою в осень скупо. Здесь же вызвездило купол. Не что-нибудь, не как-нибудь, а ночь как ночь и Млечный Путь. И тут, и сбоку, и везде — небесный свод в сплошной звезде. Как примус, примутся мерцать, спаля влюбленные сердца. Завнебом вежливо спросили: «Какие звезды над Бразилией?» Зажег завнебом Южный Крест, невиданнейший с наших мест. Светят, как миленькие, небесные светильники. Аж может устроить любая горничная затмение лунное и даже солнечное. Умри, поповья погань! Побыв в небесных сферах, мы знаем — нету бога и нету смысла в верах. Должен каждый пролетарий посмотреть на планетарий. ПОСЛЕДНИЙ КРИК
О, сколько женского народу по магазинам рыскают и ищут моду, просят моду, последнюю парижскую. Стихи поэта к вам нежны, дочки и мамаши. Я понимаю — вам нужны чулки, платки, гамаши. Склонились над прилавком ивой, перебирают пальцы платьице, чтоб очень было бы красивое и чтоб совсем не очень тратиться. Но несмотря на нежность сильную, остановлю вас, тих и едок: — Оно на даму на субтильную, для буржуазных дармоедок. А с нашей красотой суровою костюм к лицу не всякий ляжет, мы часто выглядим коровою в купальных трусиках на пляже. Мы выглядим в атласах — репою… Забудьте моду! К черту вздорную! Одежду в Москвошвее требуй простую, легкую, просторную. Чтоб Москвошвей ответил: «Нате! Одежду не найдете проще — прекрасная и для занятий и для гуляний с милым в роще». НЕ УВЛЕКАЙТЕСЬ НАМИ
Если тебе «корова» имя, у тебя должны быть молоко и вымя. А если ты без молока и без вымени, то черта ль в твоем в коровьем имени! Это верно и для художника и для поэта. Есть их работа и они сами: с бархатными тужурками, с поповскими волосами. А если только сидим в кабаке мы, это носит названье «богемы». На длинные патлы, на звонкое имя прельстясь, комсомолец ныряет пивными. И вот в комсомольце срывается голос, бубнят в пивных декадентские дятлы. И вот оседает упрямый волос, спадают паклей поповские патлы, и комсомольская твердая мысль течет, расслюнившись пивом трехгорным, и от земли улетают ввысь идеализма глупые вороны. Если тебе — комсомолец имя, имя крепи делами своими. А если гниль подносите вы мне, то черта ль в самом звенящем имени! |
