– Ты так думаешь? – обрадовалась Кристина.

– Определенно, – кивнул Бускадор и засмеялся. Она еще и сомневается.

Кристина помолчала. Слишком много всего она узнала, слишком много вопросов, чтобы задать хоть один.

Бускадор накинул камзол на плечо. Он спал достаточно, чтобы теперь идти всю ночь и путать собственный след.

Окинул взглядом комнату – ничего не забыл.

– Постой! – вскочила Кристина с пола и запрыгала на одной ноге: отсидела вторую. – Ты уходишь?

Бускадор кивнул. Он сам уходил оттуда, где варят счастье. Второй раз.

Кристина схватила шпагу с кровати и направила на него.

– Ты же… ты же не ответил на мой вопрос, Бускадор! – шепотом крикнула она. Почти умоляюще.

Бускадор не сдержался.

– Мое настоящее имя – Венто.

Почему-то он был уверен, что она его не сдаст.

– Венто?.. – Кристина озадаченно опустила шпагу и отступила. Слышала ли она это имя раньше?

Венто Бускадор дернул сумку на плече. И сухо сказал:

– Мы с твоим отцом… из одних и тех же мест. Мест, где варят счастье. Это называется Вертикаль. Твой отец был ловцом счастья. Я тоже мечтал… Но не повезло. Так вот. Однажды отряд не вернулся. Только адмирал и несколько матросов. Адмирал объявил, что остальные погибли. Маленькие портреты нарисовали в память о каждом. Твой отец был на одном из них. Вот так я его и узнал.

Бускадор взялся за ручку двери.

– Стой! – подбежала Кристина и схватила его за рукав. – Ты же не… уходишь?

– Ухожу, – улыбнулся Венто. – Уже давно пора. Монету я оставлю внизу. Передашь родителям?

У Кристины дрожали пальцы. Зачем он рассказал?..

– Только не вздумай искать Вертикаль, – предостерег Венто. Бессмысленно. Если она решит, то разобьется в лепешку или найдет. – И амарант тоже. Не женское это дело. Опасное.

– Но ты… ведь найдешь амарант? – с надеждой спросила Кристина.

Венто подумал и кивнул.

– Обязательно.

Почему-то казалось, что он непременно должен обещать ей это.

– Тогда привези мне. Пожалуйста, – попросила Кристина.

Вот так – просто. Если это родственная душа, то преград не остается.

Венто наклонился и поцеловал ее в лоб.

– Привезу.

Сегодняшний вечер просто утыкан обещаниями, как морской еж иголками.

Кристина стояла и смотрела, как следом за Венто закрывается недавно смазанная дверь. В последний момент поймала ее за ручку, чтобы не хлопнула.

Все еще сжимала шпагу. Чувство было такое, словно снова прощалась с Энрике.

Кристина села на скомканную постель и сжала эфес пальцами обеих рук. Почему сражаться должны другие? Уходить, а она – оставаться? Почему искать должны тоже они? А если Венто не сдержит обещания? Или утонет?

Венто. Конечно, его следовало называть Венто, а не Бускадор. Это имя шло ему больше. Кристина улыбнулась.

Она уже знала. У папы Мигеля точно была тайна. Он выжил, чтобы стать ее папой – он не мог поступить иначе.

Но и она не может.

Кристина спустилась в гостевой зал на цыпочках, чтобы повесить шпагу на место, пока никто не заметил. Но уже на лестнице ей послышались приглушенные голоса со двора.

Мужские. И один из них – папы Мигеля.

Второй принадлежал Венто Бускадору.

Кристина хотела броситься к ним, уговорить Венто подождать ее, папу – отпустить, найти маму и обнять на прощание, а затем топать по морскому берегу и пене навстречу к будущему… Но мама Карла учила быть вежливой. Когда говорят взрослые, подумай семь раз перед тем, как подать голос. И Кристина спряталась возле еще теплой печной стены.

– Понимаю, – вполголоса сказал Венто. В звездном свете было видно его спину, наполовину скрытую камзолом, и светлые космы, выглядывающие из-под шляпы.

Папа Мигель молчал. Кристина заерзала – может, она просто не слышит?..

– Я ничего больше не умею делать, Бускадор. Только счастье. Еще и не каждый день. Кроме «Горизонта» мне дать семье нечего. И это все, что мне нужно. Когда я встретил Карлу, все было решено. И я не жалею, что сбежал.

– Я тоже, – согласился Венто.

Раздался хлопок – наверное, они пожали друг другу руки.

– Я не позволю, чтобы Кристина и Карла узнали о Вертикали, амаранте и всем остальном. Это… бред, который портит жизнь одним своим существованием. Это опасное знание.

Голос папы Мигеля звучал пугающе сурово и не оставлял ни лучика надежды.

– Незнание – не лекарство, – странными словами ответил Венто. – Приглядывайте за дочерью. Не важно, знает она или нет, но узнать она хочет. И может вовремя не остановиться. Сами знаете, что это значит.

– Я позабочусь обо всем. Спасибо, Бускадор.

Кристина стиснула зубы. Они держат ее за ребенка?

– Доброй ночи, – сказал Венто и поднялся. Кристина прижалась к печной стене. Шпага тихо звякнула о чугунную заслонку.

– Семь футов под килем, – усмехнулся папа Мигель. – И удачи.

Пришелец ушел через калитку над морем.

Кристина пяткой почувствовала: Бускадор не вернется.

Папа Мигель решил, чтобы Кристина не знала. Решил за нее. Обидно, едва ли не до слез. Кристина сидела на заднем дворе и поигрывала шпагой, ловя свет звезды на острие.

Хотя он имел право на тайны, как и все. Без тайн жизнь была бы… не такой сказочной. Только зачем было обманывать про амарант? Почему папа сказал Венто, что это бред, и что он отравляет жизнь? Ведь из амаранта делают счастье. Если найти амарант, посадить здесь, раздать всем во всем круглом мире Магеллана… то люди смогут быть счастливы. Будут печь печенье из амарантовой муки, … И папа Мигель сможет закрыть «Горизонт» на два года и уплыть… Совершенно верно. Если бы про амарант знали, столько всего изменилось бы к лучшему. Из счастья секрет делать неправильно…

Если бы Энрике мог узнать про амарант! Он бы знал, что делать в своей войне с пиратами. И вернулся бы домой. Уже давно.

Она бы ему рассказала. Если бы знала, где его искать.

Кристина поджала губы. Соленый ветер прилетел с берега и донес шум мятежной волны.

Разве отправиться за амарантом – плохо? Почему Венто сказал папе Мигелю приглядывать за ней?

На кухне появилась мама Карла. Не спит. Зажгла масляную лампу. Кристина подвинулась к стене, чтобы не объяснять, что она делает на заднем дворе. Мама Карла загремела посудой, а потом охнула, и что-то разбилось:

– Что ты тут делаешь?!

Кристина вздрогнула. Все же увидела?..

– Напугал! Не спится, что ли?

Нет, дело было в папе Мигеле.

– Карла, я жутко устал…

– Ну, вот, – запричитала мама Карла тихим голосом. – Снова началось… Этот Бускадор, или как его там…

– Он ушел, не волнуйся.

– Ну, и слава богу… Ты видел, как он на Кристину смотрел? Чтоб ноги его больше тут не было…

Кристина навострила уши. А как он смотрел?..

Похоже, папа Мигель тоже не заметил, потому что он спросил:

– Как?

– Наша дочка выросла, Мигель. Пора ее выдавать замуж.

Кристина вздрогнула и икнула. Как… замуж? Сердце замерло.

– Карла… ты же помнишь, она любит Энрике, – слабо сопротивлялся папа Мигель. Сердце Кристины пропустило два благодарных удара. Хотя она не думала, любит или нет. Просто… Энрике был в ее сердце странно драгоценным воспоминанием. – Мы не можем вот так…

– Это детская блажь, а не любовь. Да и где он, Энрике?.. Даже весточек домой не шлет уже года три… Нет, Мигель, нельзя ей вечно витать в облаках. Ты же не хочешь, чтобы наша дочь зажила, как ты?

Папа Мигель не ответил. Теперь сердце взяло и сжалось. Пальцы Кристины впились в рукоятку шпаги до боли. Но она хочет жить именно так, как папа Мигель!

– Не хочу, – ответил папа Мигель наконец. И мечты Кристины упали с поднебесья и разбились вдребезги. – Только обрезать ей крылья – жестоко, Карла…

– Чушь, – не согласилась мама Карла. – Выйти замуж – это не обрезать крылья. Это нормальное земное счастье, которого вам с ней так не хватает. Вечно бродите душой…