«Нет. Но это даст мне время», – спокойно ответил мужчина, игнорируя вопрос Демиурга.

Он поднял свой меч. [Клинок Аннигиляции]! Лезвие не просто окуталось тьмой – оно само стало тьмой, черной дырой в форме меча, поглощающей свет, звук и саму реальность вокруг.

[Разрыв Реальности]!

Он не рванулся вперед. Он просто шагнул, и пространство между ним и Моргретом схлопнулось. Он оказался прямо перед Демиургом, чей кровавый барьер все еще трещал под натиском цепей.

«Ты…» – голос Моргрета прервался. Его алые глаза расширились от ужаса, смешанного с абсолютным, первобытным неверием. Он узнал эту ауру. Эту всепоглощающую пустоту. Он чувствовал ее на своей шкуре тысячелетия назад, во время той самой, Великой Войны. – «Невозможно… Хаос?! Как ты вырвался из печати?! И… в теле этого смертного червя?!»

«Я – его гнев. Его месть. И твой конец», – холодно ответил мужчина и нанес удар.

[Сердце Ледяной Пустоты]!

Это была не просто атака. Это была безграничная мощь Хаоса, Повелителя Бездны. Удар, который не просто убивал. Он стирал.

Клинок, окутанный не только тьмой, но и аурой абсолютного нуля, вошел в грудь Демиурга. Не было ни взрыва, ни крика. Лишь вспышка абсолютной тьмы, в центре которой горела одна, нестерпимо яркая точка белого света. А затем все вокруг начало распадаться. Тело Демиурга, его энергия, его сама сущность – все это превращалось в ничто, втягиваясь в точку сингулярности, оставленную ударом.

Моргрет, Повелитель Крови, один из древних Демиургов, в свои последние секунды осознал, что его страх был оправдан. Это действительно был он. Его древний враг. Восставший из пепла в самой неожиданной и унизительной форме.

Когда агония почти поглотила его разум, он почувствовал, как на его распадающееся плечо ложится рука. И в его угасающем сознании прозвучал до боли знакомый, но забытый тысячелетиями голос. Голос Хаоса.

[…Что ж, помри свинской смертью, ублюдок…]

Мужчина убрал руку. Агонизирующий взгляд Моргрета был прикован к нему.

[…Алекс, что ж, свою цель здесь мы выполнили. За эти девять лет ты почти достиг моего уровня…] – голос Хаоса в голове Алекса звучал устало, но с ноткой глубокого, мрачного удовлетворения.

«Девять лет…» – прошептал Алекс, глядя, как последний фрагмент Демиурга растворяется в небытии. Он опустил меч. – «Сколько же времени прошло на Земле?.. Как там Иван, Елена?.. Насколько выросла Настя?.. Помнит ли она меня еще?.. Все ли хорошо у них дома?..» Волна тоски и беспокойства, которую он подавлял все эти годы, нахлынула с новой силой.

[…Эй, Наследничек, я понимаю, что тебе охота домой, и наша авантюра подзатянулась…] – Хаос словно почувствовал его состояние. – […Но я тут почувствовал одну из падалей. Да так, похоже, она еще и ранена. Может, наведаемся к ней? Отомстим за твоего дружка-очкарика и остальных. Думаю, они не будут против такого подарка от нас.]

«Нет», – твердо ответил Алекс, поворачиваясь спиной к месту, где только что был бог. – «Сначала домой. Я увижу всех. А только потом – к той падали. Я должен убедиться, что с ними все в порядке».

[…Блин, не ломай комедию! За девять лет ни капли не изменился! Все такой же сентиментальный дурак!] – в голосе Хаоса прозвучало притворное раздражение, но Алекс уловил в нем и тень… понимания? – […Ладно, твое право. Но портал в этот раз открывай сам. Пора уже учиться ходить без костылей.]

«А как?» – спросил Алекс, чувствуя, как его израненное тело начинает подводить, а колоссальная сила, данная для боя, отступает.

[…Вспомни то, что было в прошлый раз, когда я вытаскивал тебя из той жабьей норы. Только теперь сделай это сам. Стяни энергию Пустоты вокруг своей руки. Подумай о месте на Земле, куда хочешь попасть. Представь, как ты простираешь туннель через вселенные от этого мира к Земле. Моргрет сам двигал Сангвинус ближе к вашему миру, так что проблем с контактом быть не должно. Если бы не твои выкосы его армии, он бы давно на Землю приперся и без Вортекса.]

Алекс закрыл уцелевший глаз, концентрируясь. Он протянул руку. Пространство перед ним замерцало, пошло рябью. Он позволил своему разуму найти якорь, единственную точку привязки в мире, который он оставил так давно. Это было не место. Не поместье Волковых, не Академия, не поле битвы.

Это было воспоминание. Ощущение.

Воспоминание о тепле посреди вечной зимы его души. О бушующем, упрямом пламени жизни, которое отказывалось гаснуть, сколько бы тьма ни сгущалась вокруг. Эта искра, это тепло, не дававшее ему окончательно превратиться в чудовище, стала его маяком.

Он сфокусировал всю свою волю, всю свою тоску и надежду на этом образе. И ударил по реальности кулаком, окутанным чистой, первозданной энергией Бездны.

Пространство разорвалось, открывая нестабильный, но вполне проходимый туннель. Он сделал шаг. И еще один. Он возвращался домой.

Три года относительного затишья закончились внезапно, без предупреждения, как это всегда и бывало. Сигнал тревоги пронзил утреннюю суету Москвы не привычным воем, а резким, вибрирующим гулом, который заставлял дрожать стекла в небоскребах и стынуть кровь в жилах. Это был сигнал о несанкционированном прорыве аномально высокого класса в черте города. В эпоху после Паймона, когда мир жил на пороховой бочке, такая тревога означала только одно – смерть уже стучится в дверь.

Прорыв случился на северо-западной окраине, в гуще старых промышленных районов. Первоначальная оценка, выданная Ассоциацией, гласила: «Врата класса SS, нестабильные». Ошибка. Фатальная ошибка, рожденная спешкой и перегрузкой систем.

Первыми на место прибыли они. Гильдия «Багровый Рассвет». За пять лет, прошедших с того рокового дня у S-врат, когда атака Падальщиков почти полностью уничтожила ее первый состав, гильдия Елены Волковой, словно феникс, восстала из пепла. Битва за Москву три года назад лишь закалила их сталь. Во главе с их новым капитаном, ветераном SS-ранга, перешедшим к ним после расформирования его старой гильдии, они превратились в одного из титанов России.

Острием их копья был элитный штурмовой отряд «Алый Феникс».

Восемь фигур в темно-красной броне высадились из транспортника. Среди них была и она. Настя Петрова. Ее волосы теперь были иссиня-черными, коротко остриженными, но стоило ей активировать свою силу, как они начинали тлеть и светиться багровыми искрами. В ее голубых глазах больше не было юношеского азарта. Лишь холодный, сфокусированный огонь SS ранга и стальная уверенность ветерана.

«Боевое построение! Уничтожить все, что вылезет!» – голос капитана, SS-ранга по имени Ростислав, был подобен грому.

И оно вылезло.

Из серебристой ртути медленно сформировалась фигура. Гуманоидная химера, ростом под четыре метра, из жидкой, переливающейся стали. На месте головы был гладкий, безликий шлем, из прорези которого горел один-единственный, всевидящий красный окуляр. Химера Стали. Высший Апостол.

«Надо же», – механический, но полный разума и высокомерия голос прозвучал в их головах. – «Меня послали зачистить этот убогий мир, а первыми на моем пути попадаются какие-то насекомые. Какая скука».

Битва превратилась в бойню. Апостол, которого звали Малакором, играл с ними. Он двигался с немыслимой скоростью, его стальные лезвия проходили сквозь SS-ранговые щиты, как нож сквозь масло. Отряд «Алый Феникс» был уничтожен за считанные секунды. Капитан Ростислав пал, пытаясь прикрыть отступление своих людей.

Настя осталась одна. Израненная, ее S+ аура едва теплилась. Она стояла посреди останков своей команды и смотрела в холодный окуляр приближающегося чудовища.

«Ты дралась лучше остальных, девчонка», – констатировал Малакор. – «За это я дарую тебе быструю смерть».

Его стальное лезвие медленно поднялось. Настя закрыла глаза. «Простите, ребята…»

Она ждала удара.

Но вместо боли и смерти была лишь внезапная, оглушающая тишина.

Настя с удивлением открыла глаза. Химера Стали стояла перед ней в той же позе. А затем… ее безликая голова с оглушительным скрежетом отлетела в сторону и с грохотом врезалась в стену недостроенного здания. Из шеи чудовища хлынул не кровь, а поток серебристой ртути. Обезглавленное тело SSS-рангового Апостола качнулось и рухнуло на землю.