Так начались их скитания. Алекс снова и снова разрывал реальность, перемещаясь между вселенными, следуя за едва уловимыми энергетическими следами, которые мог почувствовать лишь Хаос. Они проносились мимо миров, сотканных из чистого звука, мимо вселенных, где время текло вспять, мимо галактик, где разумными были сами звезды. Бесконечность, полная чудес и ужасов. Но их цель ускользала.

Прошли, казалось, годы. Алекс потерял счет времени, ориентируясь лишь по внутреннему циклу своей силы. Наконец, в одной из туманностей, состоящей из застывших моментов времени, они наткнулись на них.

Две фигуры, два Демиурга, тоже путешествовали по межмирью. Они не были похожи на тех, с кем Алекс сражался раньше. Их ауры были спокойными, лишенными агрессии. Один выглядел как гуманоид, чье тело было выковано из чистого, полупрозрачного сапфира, а внутри него медленно вращались галактики. Второй был окутан в мантию из живых теней, из-под которой не было видно лица.

Они остановились, увидев Алекса, их интерес был скорее академическим, чем враждебным.

«Приветствую, странник», – голос сапфирового Демиурга прозвучал как глубокий, резонирующий гул. – «Твоя аура… она несет в себе отголосок порождения. Редкое явление в этих краях».

Алекс остановился. Он не чувствовал от них угрозы.

«Я ищу одного из ваших», – сказал он прямо. – «Того, кто зовет себя Глейпнирион».

При этом имени тени вокруг второго Демиурга на мгновение сгустились, а сапфировый гигант потускнел.

«Глейпнирион. Тот, кто способен запечатывать само пространство, создавая неразрушимые темницы…» – прошелестел теневой Демиург. – «Опасный выбор для поиска. С какой целью ты его ищешь?»

Взгляд Алекса стал ледяным. В его голосе, до этого тихом и уставшем, прорезалась сталь, и он, сам того не осознавая, заговорил с интонациями, полными величия и неоспоримой власти, почти как у Хаоса.

…Из-за мести. Я – владелец безхозных земель, и каждый, кто посягнет на них, будет мертв…

Два Демиурга на мгновение замерли, ощутив ту древнюю, первозданную мощь, что скрывалась за словами этого смертного. Они переглянулись.

«Хорошо… хорошо…» – поспешно проговорил сапфировый голем, его тон стал гораздо более уважительным. – «Мы не хотим вмешиваться в ваши… старые счеты. Он скрывается в карманном измерении, сотканном из собственных печатей. Его координаты…»

Они указали ему направление.

«Благодарю», – коротко кивнул Алекс и, не прощаясь, разорвал пространство, устремляясь по указанному пути.

Два Демиурга остались одни в туманности.

«Ты это почувствовал?» – спросил теневой.

«Да», – ответил сапфировый. – «Это был не просто носитель. Это был сам Хаос. Он вернулся. И он в ярости».

Они поспешили удалиться, не желая оказываться на пути надвигающейся бури. А Алекс уже приближался к последней цели своего крестового похода.

Алекс разорвал реальность по указанным координатам и шагнул вперед. Он оказался в карманном измерении, сотканном из чистой воли. Здесь не было ни земли, ни неба, лишь бескрайняя, переливающаяся всеми цветами радуги пустота. А в центре этой пустоты, на троне, сотканном из самого пространства, сидел он. Глейпнирион. Он выглядел как воин в серебряных, идеально подогнанных доспехах, его лицо было скрыто гладким, безликим шлемом, а из-за спины простирались шесть кристаллических крыльев, которые лениво преломляли свет.

«Что ж, полагаю, настал и мой черед», – его голос был спокоен, лишен эмоций, как гладь нетронутого озера. Он медленно поднялся с трона. – «И знаешь, я не сожалею о содеянном. Твои порождения кошмарили Границу Звезд долгое время, и ты оставил о себе плохую репутацию среди многих Демиургов. Даже после нашей гибели найдутся те, кто посягнет на твои территории. Отныне ты никогда не будешь спокоен. Это будет тебе кармой. Кармой за то, что пошел по не тому пути. Каэоли был таким же товарищем нам, как и ты, но ты решил предать нас и бросил его».

«Что это значит?» – мысленно спросил Алекс у Хаоса, опешив от этих слов.

[…Был у нас еще один…] – голос Хаоса был тяжел, полон древней, застарелой боли. – […Каэоли. Он шагнул не на тот путь, его поглотило безумие. И дабы он не посеял бесчинств в Границе Звезд, мне пришлось… взять эту роль на себя. Я был сильнейшим из них. И Каэоли был моим лучшим другом из всей этой компашки…]

Алекс замер, осознавая, какую чудовищную, болезненную ношу пришлось нести Хаосу. Его месть… она была не просто за себя.

Он снова посмотрел на Глейпнириона, и в его взгляде больше не было ярости. Лишь холодная, неумолимая решимость.

...Я не Хаос..., – его голос прозвучал в пустоте. – ...Но я несу его волю. И мне без разницы, будешь это ты или кто-либо другой. Все посягнувшие или только желающие посягнуть на мой дом, будут уничтожены. Та же участь ждет и тебя...

После этих слов Алекс обнажил свой клинок и понесся на Глейпнириона.

Демиург Пространства принял удар со смирением. Он даже не стал пытаться дать отпора. Он просто стоял и ждал.

[Сердце Ледяной Пустоты].

Один разрез. В одно мгновение. Глейпнирион, один из древних Демиургов, был разрублен на две идеально ровные половины и аннигилирован, не оставив после себя и следа.

Алекс опешил. Он опустил меч.

«Неужели… это все?»

[…Да, Наследничек…] – устало ответил Хаос.

Последний из семерых пал. Месть была свершена.

Алексу предстоял долгий путь домой. На Землю.

Путь домой, сквозь ревущие туннели межмирового пространства, был на удивление коротким. Но мир, в который шагнул Алекс, был ему незнаком. Он ожидал увидеть заснеженную Сибирь или огни ночной Москвы, но вместо этого его встретила выжженная, растрескавшаяся земля под вечно багровым, пыльным небом. Воздух был пропитан запахом гари и смерти. Горизонт был усеян остовами разрушенных городов, которые выглядели так, словно война здесь не прекращалась ни на день. Леса, которые он помнил, превратились в обугленные пустоши, а по всему периметру, насколько хватало глаз, кишили монстры – мутировавшие, искаженные версии тех, с кем он когда-то сражался.

Алекс остолбенел. Неужели из-за его отсутствия на Земле произошло это? Неужели он так ошибся с координатами?

В ходе своих долгих, ошарашенных скитаний по этому умирающему миру он наконец нашел их. Небольшую группу людей, укрывшихся в руинах подземного бункера. Это были потомки Охотников, их глаза были полны страха и усталости, но и несгибаемой воли к жизни. Они и поведали Алексу обо всем, что произошло с Землей, с эпохи расцвета Охотников и до нынешнего момента.

Как выяснил Алекс, с его отбытия прошло не три года, не десять, и даже не двадцать. Прошло триста лет.

Спустя тридцать лет после его ухода на Землю наткнулся один из странствующих Демиургов. АЗИМУТ, который к тому времени стал невероятно силен, дал ему отпор, и тот ушел. Но еще через двадцать лет он вернулся, приведя с собой двух других. И вместе они напали на Землю. Это была не война. Это был геноцид.

Иван, Елена, Настя, Артем, Виктор… Все они, столпы того мира, пали в неравной битве. Человечество было почти стерто с лица Земли.

«Но один остался», – говорил старик, чье лицо было покрыто шрамами. – «Альберт Краев. Он стал нашим предводителем. Единственный, кто удостоился силы истинного Асуры. Он в одиночку смог сначала ранить одного из Демиургов, а потом и убить. Последние двести лет только он и остался из сильнейших Земли, и был единственным, кто защищал нас все это время».

«Когда кто-то из нас спросил, зачем он это делает, он ответил, что должен защитить Землю, пока ''младший господин отошел по делам''», – добавил другой выживший. – «Мы так и не поняли, как у кого-то столь сильного мог быть господин…»

Алекс понял. Это было про него.

«Но даже он не выдержал», – закончил старик. – «Натиск был слишком силен. В битве с одним из Демиургов Альберт был тяжело ранен, и двое других тут же стянулись и убили его. Пятьдесят лет назад. С тех пор последний оплот человеческих надежд пал, и мы, остатки, перебираемся с места на место, отбиваясь от полчищ монстров в попытках выжить…»