- Раб?! Слышишь ты, б*я, благородие ряженное, иди-ка ты на х*й, м*дак конченый! Сейчас такой п*ды тебе вставлю, что всю жизнь икаться будет! Да я тебя, паскуда б*ская в землю зарою!
Мужик на коне озадаченно замолчал, вслушиваясь в незнакомые, но чем-то привлекательные обороты. И хотя сказанного не понял, лишь догадавшись по интонациям о значении, однако чем-то у него вызывали глубокое уважение столь интересные и новые для него слова. Ему почему-то остро захотелось их запомнить и при случае использовать. Прямо магия какая-то.
-Кхм, наверное, должен принести свои извинения. Я вижу, что вы нисколько не можете быть слугой господина Элезара и произошла ошибка. Мы как-то не с того начали. Меня зовут Лантберт. Я имею честь быть судебным исполнителем славного города Бардовикк. И мне необходимо уведомить господина Элезара о необходимости явиться завтра в полдень на суд, который состоится в городском совете.
-Другое дело – широко улыбнулся Александр – Сейчас позову Элезара и вручите ему свою повестку.
-Какую повестку?
-В суд говорю позовёте.
-Да, да, именно в суд я и хотел его вызвать.
Не став и дальше обмениваться бессмысленными фразами, монах зашёл в сарай и растолкал всё ещё спящего Элезара. Тот сперва не мог понять чего от него хочет друг, а потом вдруг принялся приводить себя в порядок.
-Ой, да оставь ты, иди выслушай этого индюка и будем завтракать.
-Думаешь? А, ну ладно. Пойду.
Выйдя во двор в одних штанах и с сеном в волосах, Элезар вежливо поздоровался с судебным исполнителем, а тот поморщился, но ответил на приветствии и представился.
-Я имею честь говорить с господином Элезаром, посланником епископа Сигварда?
Дождавшись кивка, Лантберт продолжил:
- Господин шультгейтс* Юрген Дитфрид уполномочил меня вызвать в суд господина Элезара по спору между настоятелем собора Петра и Павла и им относительно имущества в виде коня. Заседание суда состоится завтра, в полдень в здании городского совета, куда господин Элезар обязан явиться беспрекословно. В случае неявки обеих сторон суд отменяется, с вызываемой стороны взыскивается судебный сбор. В случае неявки одной из сторон имущество присуждается второй, а с неявившегося будет взыскан судебный сбор.
-Эээ, благодарю. А как проходит у вас суд?
Судебный исполнитель посмотрел на Элезара как на сельского дурачка, как если бы каждый житель мира обязан был быть осведомлён об особенностях судопроизводства в городе. Но всё же снизошёл до объяснения.
-Вы оба предстанете перед шультгейтсом, являющимся судьёй в городе от имени герцога, будет осмотрено спорное имущество, затем вам можно будет представить свидетелей и другие доказательства принадлежности вам имущества. После этого шультгейтс вынесет приговор: либо вам будет дано время на предоставление других доказательств, либо ему понадобится время на то, что бы решить кто из вас прав.
-А кого можно приводить в качестве свидетелей и какие можно приводить доказательства? – уточнил Александр.
-Любых свободных. А что касается доказательств, то в силу должностных обязательств не имею права вам помогать. Сами подумайте, что могло бы доказать принадлежность вам коня.
На этом судебный исполнитель попрощался и удалился вместе со своим чувством самодовольства, которое, казалось, витало вокруг него, как некие пары.
-На рынок нам надо.
Оба друга обернулись на голос. В дверях сарая стоял Аглаек, задумчиво и сонно посасывающий травинку сена, которое, вообще-то, вполне могла быть не очень и чистой, учитывая соседство с животными.
-Что? Зачем нам на рынок? – спросил Элезар.
-Да чтобы торговцев найти. – усмехнулся проповедник. Элезар на этот очевидный ответ только недоумённо захлопал глазами.
Александр, который уже догадался, что имеет в виду их спутник, разъяснил.
- Наверняка не мы одни за эти дни прибыли из Любека. Многие по реке шли и нас обгоняли. А кто-то и по морю мог успеть доплыть. Да и не одни мы по дороге шли. Наверняка есть те, кто присутствовал во время судебного боя. Можно привлечь их в качестве свидетелей. Они подтвердят, что ты честно выиграл коня. Гглавное — нам ведь доказать, что именно ты получил его честно. А где его взял покойный проигравший уже и не так важно. Или важно, но пусть уж по этому поводу они спорят с князем Любека. У него вроде бы как родня тут среди саксонской знати. Так что удачи им.
-Эх, а может и сейчас судебный поединок попросить?
-Во-первых, никто его между духовными лицами не разрешит. Я вообще не понимаю, почему нас позвали на графский суд, а не на суд епископа. Хоть ты и не клирик, но мы формально служим епископу, исполняя его поручение. Тут есть какая-то скрытая причина, и это тоже неплохо бы выяснить у знающих людей. А, во-вторых, Элезар, сказано: не искушай Господа Бога твоего. Один раз тебе просто повезло. Я хоть и небольшой профессионал в схватках, но точно видел, что это была печальная для Маркуса Ингвардсена случайность.
- Это не было случайностью! Это была ошибка. Его ошибка. Я видел, что он высоко поднял щит и воспользовался этим. Да, Господь был на моей стороне, но ошибку он совершил сам, и я сам использовал свой шанс. Моя победа неслучайна.
-Не будем спорить, но уверен ли ты, что Бог будет и в этот раз на твоей стороне? Ты ведь понимаешь, что этот викинг запросто мог и ограбить караван и тем более убить случайного путника на большой дороге. Ты сам рассказывал, что таким не гнушаются промышлять и простые крестьяне, и даже благородные сословия, особенно всякие младшие сыновья каких-нибудь владельцев небольших лёнов. И получается, что конь, если это так, действительно принадлежит церкви. И будет ли при таких обстоятельствах на твоей стороне Господь в судебном поединке?
Элезар задумался. Такие доводы ему в голову не приходили. Он даже на мгновение подумал отдать коня церкви, но всё же он рисковал за него жизнью, это был его трофей. Отдать его просто так было жалко. А Александр закрепил его сомнения:
- В конце-то концов законный суд – это тоже в какой-то мере суд Господа. Не зря же сказано апостолом: «Будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро».
Этот довод окончательно убедил Элезара положиться на герцогский суд. Однако, как в судебном поединке следовало защищаться, также следовало защищаться и в поединке словесном. Поэтому они закончили утренние процедуры, позавтракали и отправились на рынок.
И практически первым, кого они там увидели, был их недавний знакомый купец Святовит из Ратибора. Тот тоже тут же узнал недавних своих пленников и собутыльников.
-О! Кого я вижу! Не думал, что вы задержитесь в этом городе. Мне казалось, что вы спешите поскорее попасть в Рим, друзья мои!
Спутники тоже поприветствовали купца и поведали ему о своих проблемах.
-Да уж, я смотрю вы умеете находить неприятности в любом городе, который посещаете! Как вы только дожили до своих лет? – рассмеялся Святовит. Но глядя на мрачные лица, которые были ему ответом, уже серьёзнее заговорил – Слушайте. Не переживайте. Я сюда прямо за вами приехал на следующий день. Но мы плыли целым караваном. И тут есть целых два уважаемых купца, которые могли бы подтвердить вашу историю о бое. Мы с ними вас полдороги обсуждали. Уж как твои боевые подвиги, — нахваливали, Элезар!
Юноша засмущался и поблагодарил, а также попросил свести с этими двумя знакомыми Святовита. Тот оставил товар на слуг, и все вместе они прошли несколько торговых рядов.
Рынок Бардовикка представлял собой почти привычный даже Александру сельский рынок. Крытые лавки с навесами, на которых лежал товар. Если речь шла о чём-то крупногабаритном, то купцы выкладывали образцы, а товар потом передавали на складах, но сделки заключались здесь, прямо на месте. В целом все доверяли качеству и тому, что товар соответствует образцам. Репутация имела значение, ну а кроме того, не было никакого смысла на рынке показывать одно, а потом подсовывать плохой товар. Сначала просто будет скандал, потом дело дойдёт до суда. И суд вряд ли встанет на сторону мошенника. А ведь это может и полностью торговлю в Бардовикке закрыть, не говоря уже о судебных издержках. Время от времени такие споры случались. И мошенники, как продавцы, так и покупатели, случалось и такое, жестоко наказывались. Без членовредительства, но разорение незадачливым хитрецам грозило полное. Потому на такое могли пойти либо один раз и не собираясь возвращаться в город, либо от отчаянья, когда разорение и так было не за горами.
