- Да, ты прав, прости. – Унял гнев инок – Я думаю, что сто́ит держаться сказанного мной. Давить на то, что епископ знает где мы.

-Стоит, наверное, сказать и о том, что священник в Любеке знает, где мы – предложил Элезар.

-Если честно, то у меня есть одна идея, но я не уверен, что сработает — подумав, сказал Александр – Просто потому, что она похожа на бред.

-Нам бы сейчас пригодился и бред!

-Хорошо, тогда если не сработает версия с епископом, то я начну говорить кое-какие вещи. Вы, главное, удивляйтесь посильнее, а ты, Элезар, начни на меня кричать, что я раскрываю тайну и вообще предатель, договорились?

-А что ты собираешься сказать?

-Не сейчас, кажется, приехали.

И действительно, повозка и вся процессия вышли к небольшому озерцу, посредине которого была роща огромных дубов. Исполины тянулись в небо на невообразимую высоту, и роща посреди озера производила неизгладимое впечатление. Если её и высадили специально, то это было сделано возможно сотни лет назад.…

Оставив на двух стражей имущество пленников, процессия зашла на большой плот. Шестами, отталкиваясь от дна, они довольно быстро приблизились к острову, где пристали к пологому берегу, привязали плот рядом с несколькими другими и отправились по приметной тропинке в дубраву.

Элезар немного пришёл в себя и даже не опирался на Александра. Лес вокруг был для него необычным. Ни сломанных веток, ни непроходимых кустов. Такой был более привычен его спутнику, монаху из будущего. Казалось, они идут через городской парк XXI века, а не почти на 1 тыс. лет раньше. Огромные дубы вздымались над ними, образуя сплошную крону.

Через некоторое время они вышли к частоколу. Ворота, открытые и не охранявшиеся, были сделаны также из дуба и располагались между двух невысоких башен. За частоколом располагались какие-то строения, а также капище. Столбы с истуканами, а в центре полукруга — искусно сделанная из дерева статуя. Причём неизвестный резчик справился со своей задачей феноменально. Деревянная статуя была почти живой.

Она изображала женщину с плодами каких-то, видимо, фруктов в руках. Это была не тонкая девушка, не стройная девушка. Среднего возраста, возможно, много раз рожавшая, судя по животу и немного отвисшим огромным грудям женщина. Именно так и можно себе представить настоящее земное плодородие, и типично женское изобилие. Так и должна выглядеть покровительница жизни. Ничего общего с представлениями о спортивной и здоровой сексуальности или полуэротическими изображениями богинь из американских фильмов. Вроде бы у них там и «бодипозитив» и «толерантность», но пока что до этой части мифологии не добралось, особенно в комиксах и франшизах по ним. Однако это изображение женщины не имело и ничего общего с необъятными телесами, ублажающими себя гамбургерами широкобёдрых африканских женщин. Если бы Александра попросили описать её двумя словами, то он бы сказал «нормальная женщина». Она была не худа, но и не была жирной. Она была скорее мощной. В её толстых ногах и руках чувствовалась сила. Её полные груди, казалось, готовы были начать источать молоко. Её живот не вызывал ассоциации с пивным брюхом, а слово, которое просилось на язык, звучало бы как «лоно». Нечасто нечто подобное по мастерству исполнения можно было увидеть в лучших музеях мира и тем более не ожидаешь увидеть такого в глухом славянском лесу на окраине мира.

-Что нравится, христианин? – задал вопрос явно довольный произведённым эффектом Вацлав.

-Пожалуй, нравится – не стал отнекиваться и пытаться оскорбить чужую веру Александр.- Великолепно сделанная работа.

-Её делали очень давно. По преданию, когда германцы разбили римлян в лесу в неделе пути отсюда, то они взяли множество пленных, которых распродали по разным племенам. Кто-то отказался и в этих местах. И вот один из них и сделал это изображение богини, которое с тех пор стоит тут. Наша богиня Жива вдохновила его, хотя мои предки тут ещё тогда не жили и называли её, возможно, иначе.

Рядом со статуей Живы были значительно более грубые изображения, выдолбленные прямо на стволах каких-то бородатых и грозных мужчин. Но они не вызывали такого интереса. Неудивительно, что у местных славян полабов именно богиня жизни была главной. На капище рядом с ней иначе и быть не могло. Она здесь среди этих истуканов и была главной без всяких сомнений и точка.

По всему капищу суетились люди. Они расставляли чаши для пожертвований, раскладывали венки из весенних цветов. Руководил всем старик в таком же, как у Вацлава, зелёном одеянии жреца.

-Это старейшина Анте, сын вождя Будимира. Он главный жрец. Будьте почтительны. От него зависит ваша судьба.- Тихо предупредил Вацлав и уже громче поприветствовал старейшину.

-И тебе здравствовать, Вацлав. В чём причина переполоха? Уверен, ты не стал бы отвлекать меня по пустякам.

-Так и есть, уважаемый Анте. Эти двое являются слугами епископа Шлезвига Сигурда и направлялись в Рим к их главному священнику. По дороге им встретился вот этот нищий, и они его проводили в наш город. Он же начал проповедовать сегодня какие-то бредни возле храма богини. А вот эти двое уже собирались сегодня уехать и отправиться дальше, но когда проезжали мимо храма, то по несчастью их узнали и посчитали, что они все вместе злоумышляли об оскорблении богини и избили. Но я вовремя появился и остановил толпу.

Александр подивился, как кратко и главное точно всё описал Вацлав, да ещё не забыв и себя похвалить, и при этом никого из горожан или стражников не подставил.

-Ну и чего ты их привёл? Надо было их отпустить, а этого нечестивца утопить.

-Прошу прощения, уважаемый старейшина Анте, но не могли бы вы меня выслушать? —решил вмешаться, услышавший быстрый приговор Александр.

-Говори. Но помни, что хоть мы датчанам и не враги, но проповедников в городе не потерпим. Нам тут христиане лишние не нужны.

Александр подумал, что раз не нужны лишние, то, значит, христиане в городе всё же есть и ситуация с ними не такая однозначная.

- Я буду краток, уважаемый. Дело в том, что этот пройдоха хоть и совершил ошибку, но не говорил ничего оскорбительного и более того, собирался сделать вашему городу большое одолжение. И не только ему, но и всей Вагрии и вашим соседям. Только я не могу говорить об этом. Это большая тайна…

-Раз начал, так говори, не тяни корову за хвост!

Элезар понял, что это тот момент, о котором говорил Александр, и следует подключиться, и потому он вступил в разговор, только для достоверности на немецком.

-Эй, Александр, не надо ничего говорить! Это тайна! Ты станешь предателем, если расскажешь. Этот жалкий, грязный, нищий и подлый болтун не стоит предательства! Пусть его утопят.

-Как утопят?! Что значит не стою?! – завизжал ничего не понявший Аглаек на слова Элезара и не подумав оспаривать саму характеристику – Стою! Я много стою. Чего угодно. Рассказывай ему там всё, что ты там собирался им сказать!

-Христианское милосердие требует этого, прости друг, да и скоро это будет известно всему миру – сказал Александр и продолжил на славянском, обращаясь к старейшине, который явно понял и всё предыдущее, на что и был почти импровизированный расчёт.-Дело в том, что мы идём с миссией о том, что бы остановить великий поход на славянские земли и направить его в другие места. В Риме сейчас проходит большой собор – это собрание священников со всего Запада, на котором принимается решение, куда отправить все военные силы христианских государств. И если будет принято решение о направлении их на крещение этих земель, то сюда придут огромные армии отовсюду и славяне будут насильно обращены в нашу веру. В то время как этот проповедник и многие другие хотят направить силы христиан в другое направление. На Иерусалим. Там страдают наши братья и им необходима помощь. И вот он призывал христиан, которые наверняка есть в этом городе, и которые здесь, возможно, лишние, к тому, что бы отправиться в паломничество в те земли. Если христиане отсюда уйдут в далёкие места, то остальным христианским государствам не будет никакого смысла идти к вам. Напротив, они пойдут в дальние земли на помощь ушедшим туда паломникам. Для вас же всё сложится только к лучшему. И христиане покинут эти места, и сюда не придут армии. Вам бы помогать таким, как этот проповедник, а не топить их.