Двадцать седьмое цветеня, в день возвращения Алой Кометы

Я смотрел на изящную девушку перед собой и представлял, как подхожу ближе. Протягиваю руку. Касаюсь нежной кожи лица. Провожу большим пальцем по скуле, спускаюсь к впадинке на шее, под которой бьётся пульс. А потом с хрустом эту шею ломаю! Боги, какое наслаждение! С каким удовольствием я бы прибил эту наглую, беспринципную, алчную мерзавку!

– Повтори то, что ты сказала, – зло потребовал я, подступил ближе и посмотрел сверху вниз так, чтобы она подавилась своими требованиями и убралась подальше из Альтарьера.

Да как она посмела?!

Но вместо того, чтобы сжаться в комок под моим взглядом, она вздёрнула подбородок и посмотрела с вызовом. Дрянь! Какая же нахальная дрянь!

А как бесила её причёска! Нет, такого я ещё не видел. Это отвратительно! Это должно быть запрещено на законодательном уровне! Женщины не имеют права стричься под мальчиков, потому что это сбивает с толку! Смотришь на неё – и кажется, что это деревенский пацанёнок в одежде с чужого плеча. А потом цепляешься взглядом за спелые, сочные губы, за обтянутую тонкой застиранной тканью стоячую грудь, и мысли в голову лезут… дурные!

Нет, срочно в бордель. Хотя какой мне теперь бордель с этой аурой? Только сеанс отчаянного рукоблудия… До чего я себя довёл, если начинает возбуждать одетая в обноски и стриженная под обувную щётку нахалка с деревенским говорком? Ещё немного, и у меня начнёт, как у Эрика, мозги отшибать.

Я зачем-то представил, как стаскиваю с этой нахалки брюки, укладываю грудью на стол и отвешиваю несколько смачных шлепков по белой попе, затем хорошенько наказываю за наглость очень приятным способом, после чего она страстно шепчет: «Это лучшее, что случалось в моей никчёмной жизни! И да, я с удовольствием подпишу отказ от притязаний на наследство Синвера Альтара».

Даже не знаю, какая фраза порадовала бы сильнее.

Я постарался сосредоточиться на том, чтобы надавить на алчную мерзавку взглядом посильнее. Вместо того чтобы отступить, она сжала кулаки, шумно сглотнула и выпалила уже в который раз:

– Я – дочь карона Синвера Альтара и имею право на его имущество! Как наследница!

– Наследница чего? – ядовито спросил я. – Его многотысячных долгов за заложенное имение?

– Нет больше никаких долгов, – зло процедила она, яростно сверкая серыми, как у Аливии, глазами.

Она вообще была очень похожа на Аливию, жаль, что не характером.

Разум наконец перестал фокусироваться на возмутительно коротком ёжике её лиловых волос и зацепился за эту фразу. Нет больше… нет больше…

– Значит, ты всё-таки знала, что долги были, – схватился я за мысль и принялся раскручивать дальше: – И пришла ровно тогда, когда их погасили. Подумала, что невозможно потребовать возмещения налоговой выплаты? Что ж, от государства ничего получить действительно нельзя, зато можно подать регрессный иск против тебя.

– Оплата долгов была добровольной! И произошла до вступления эрцегиней в наследство. Её никто не принуждал оплачивать долги за собственность, которая по закону ей ещё не принадлежит! Так как она меня в известность не поставила, моего согласия не получила, то я ей ничем не обязана! – выпалила мерзавка. – Это самовольство! Вот!

Желание сломать шею этой Зое усилилось стократно, потому что мерзавка была права, что и бесило сильнее всего. Но кто мог знать, что у подонка Альтара была дочь? И ещё такая! Откуда она вообще взялась?

– Давайте успокоимся и всё обсудим за чашкой чая, – вмешалась Аливия, и я бросил на неё такой взгляд, что она ойкнула и отступила поближе к молчавшему Каю.

Чай эта дрянь у меня будет пить только один – отравленный.

Меня накрыло таким бешенством, что вокруг пальцев заискрили маленькие портальные вихри. А может, выкинуть её куда подальше? В пустыню? Тогда она сдохнет без моей помощи. Хотя… нет, хочется посмотреть, как очаровательно она будет это делать у меня на руках.

– Я уничтожу тебя в суде. У тебя ни свидетельства о рождении, ни имени, ни денег. Ты – бастард. На каждом этапе твоей борьбы за Аль-Альтарьер я буду вставлять тебе палки в колёса, затягивать процесс, оспаривать каждую принесённую тобой бумажку. Я вгоню тебя в долги, потому что замучаю любого твоего адвоката так, что он выставит тебе тройной ценник. Я сделаю всё, чтобы ты сначала подавилась деньгами Амелии, а потом блевала своим намерением нажиться на ней. И ты ещё должна доказать, что ты действительно дочь Альтара. Кто знает, может, ты просто алчная лгунья и притворщица?

– Томин, успокойся, пожалуйста, – хрипло попросила Аливия, подходя ближе. – Ситуация экстраординарная. Зою необходимо сначала выслушать. Мы не можем осуждать её за то, что она пряталась от Синвера всё это время.

Я резко развернулся и уставился на неё. Кай верно истолковал моё настроение и оттащил свою маленькую невесту в сторону. Правильно, меня редко когда можно довести до такого бешенства, но если довели, то лучше держаться подальше.

Самое паршивое, что выбора не было. Я понимал, что мы рискуем, выплачивая долги до того, как сёстры Альтарьер вступят во владение имением Альтара, но налоговая служба уже начала процесс отчуждения собственности за недоимки, и вариантов не осталось. Если бы мы не заплатили, имение забрали бы, а дальше не факт, что удалось бы выкупить его с аукциона. И уж точно не за стоимость одних лишь долгов. Я понимал риск, однако пошёл на него, будучи уверенным, что других наследников у Синвера нет. А теперь эта наглая мерзавка пришла на всё готовое и хочет забрать то, за что боролись девочки.

Даже если признать, что именно ей принадлежат деньги синкайя – двести семьдесят тысяч – этого всё равно не хватило бы. Мы заплатили за Аль-Альтарьер триста семнадцать. Кроме того, очень спорный вопрос, откуда у Синвера Альтара взялось девяносто тысяч на оплату заказа. Вероятнее всего, это деньги, которые он получил, заложив собственность девочек, и тогда притязания этой дряни выглядят особенно мерзко.

Сёстры Альтарьер многое пережили, чтобы избавиться от долгов и получить эти деньги, именно поэтому смотрящая на меня наглая гадина вызывала столько жгучей ненависти.

И мало было проблем, но вмешались ещё и духи. Когда они появились в воздухе, Зоя вздрогнула всем телом и от удивления приоткрыла пухлый рот. Сразу захотелось засунуть туда что-нибудь… что-нибудь… в общем, что-нибудь!

Как она меня бесит! Аж пальцы свело в сжатых кулаках.

– Полехче, – насмешливо сказала Салишша. – Это моя кровь. Не знаю, дочь она Синвера или нет, лиш-шена счастья быть лично с ним знакомой. Но по крови она стоит ко мне ближе, чем сёстры Альтарьер, а значит, права на замок имеет.

– На деньги, которыми за него заплатили, тоже? – насмешливо спросил сидевший на журнальном столике Ихесс. – У С-синвера не было ни медяшки, одни долги.

– Какая разница, кто заплатил за Аль-Альтарьер? Главное, ш-што он остался в семье, – возразила Салишша.

А ведь ей шею точно не сломаешь! Дохлая дрянь! Сразу видно, в кого пошла эта Зоя.

От ярости меня аж немного мутило. А мерзавка только приободрилась, почувствовав поддержку.

– Как дочь Синвера Альтара, я имею право на его наследство, – упрямо повторила она.

– Что тебе нужно на самом деле? – подошёл я ещё ближе, практически вплотную.

Мне даже не надо было делать угрожающее лицо, я бы действительно с удовольствием её прибил. Самое обидное, что она ни тонтера не боялась, смотрела дерзко и вызывающе прямо мне в глаза.

– Мне нужны деньги.

– Кто бы сомневался, – зло хмыкнул я. – А что, с другими способами подзаработать не сложилось? И даже в бордель не взяли? Хотя неудивительно. Я бы за такое платить тоже не стал.