— Были бы премного признательны, — подтвердил я. — Но это уже на усмотрение. Если будут свободные силы и время.

Светлейший князь улыбнулся.

— Об этом не тревожься. С твоим появлением в нашей жизни мы изыскали столь много и сил, и времени, что не сможем отказать себе в удовольствии потратить их на тебя.

Косой взгляд на часы дал понять, что нам пора закругляться. Какими бы свежими ни выглядели Бериславские, а время близится к полуночи. Пора и честь знать. И без того припёрся без спросу, без предупреждения.

— В таком разе, искренне благодарю за готовность оказать посильную помощь.

Я поднялся с кресла.

— На сегодня предлагаю всем предаться отдыху. А завтра с утра начнём решать накопившиеся вопросы.

Алина посмотрела на хвостатую.

— Видимо, Лане предстоит разделить с нами кров? Увы, гостевые комнаты не готовы. Мы не ожидали гостей…

— Будто это проблема… — буркнул я. — У меня переночуем.

Лана заинтересованно наклонила головку к плечу.

— «У меня»? — переспросила ушастая. — Ты имеешь ввиду, своё расположение? В стенах Императорской Академии?

Хех… Бедняжка… Ещё даже не представляет, что её ждёт…

— Если бы, — усмехнулся я.

Троица Бериславских молча хмыкнула. Все трое поняли без слов.

Пора отвыкать от театральщины. Понимаю, что мирная гражданская жизнь без воя РСЗО и шелеста винтов «птичек» над тобой располагает к праздным шуткам, но, чую, скоро начну излишне частить с этим.

Прошёл до двери кабинета Бериславского, взял Алину за руку, потянул на себя и завёл девушку в помещение. Закрыл дверь. И открыл её секундой спустя, пробросив Путь из имения аккурат в свою квартиру.

Вот, что мне мешало просто переместить нас? Или, хотя бы, просто открыть портал в любом свободном месте? Нет же, позёр… Надо выпендриться, блин.

Хотя, учитывая отсутствие у меня тяги к дешёвым понтам, думаю, несколько безобидных выходок мне будет простительно.

— Добро пожаловать, дорогой друг Мастеров…! — бездарно кося под советскую мультипликационную экранизацию «Карлсона», нараспев продекламировал я. — Ну, и вы, девчонки, заходите…

Понты понтами, шутки шутками, но за бортом уже полночь, и людям надо спать. А ещё было бы неплохо отужинать, потому как, опять же, время позднее. Кто бы что ни говорил о том, будто после шести вечера есть нельзя, я — не я, если перед сном не закину в желудок хотя бы бутерброд с чаем.

Включил свет в коридоре, сбросил берцы. Алина пришла в мой мир босой, а Лана без вопросов последовала моему примеру и разулась следом за мной.

В кармане брюк ожил КПК.

[Салют заказчику. Комбез готов. В принципе, можем выслать курьером, но лучше подъехать самому, померить. Возможно, понадобится подшить или доработать. Часы работы мастерской знаешь. Ждём].

Отлично. Ребята с рекон-мастерской отписались. Посмотрим, что у них за зверь получился…

Убрал КПК в карман и прошёл на кухню, проводя за собой гостей.

— Что ж, — начал как палёный экскурсовод. — Прошу, приходите, располагайтесь. Алина тут уже как у себя дома, а ты Лана, наслаждайся. Мы сейчас в моём мире, похожем на твой лишь отдалённо.

Ушастая с нескрываемым любопытством осматривала квартиру с её минималистичным убранством. Горящие лампочки её почти не заинтересовали, а вот интерьер приковал глаз.

Соглашусь. Выглядит всё дёшево и не презентабельно, но всё равно отличается от того, что привыкла видеть в своём мире хвостатая. Тот же холодильник на кухне, куда я нырнул, доставая на стол продукты.

— Чай, кофе, или чего-нибудь покрепче? — поинтересовался, в темпе закидывая три порции замороженных полуфабрикатов в микроволновку.

Всё-таки, удобно, когда у печки большой объём камеры. Можно за один раз разогреть еду на несколько человек одновременно. Экономит и без того сэкономленное время.

— Кофе, — решительно выдала Алина. — Пожалуйста. Очень понравилось.

Пока жужжала микроволновка, быстро изготовил три кружки с насыпанным растворимым кофе. Пять минут — и мы уже сидим за общим столом, деля трапезу. Горячие мясные шарики с приправами в тесте как основное блюдо и кофе как разбавитель напряжённой обстановки.

Таковой последняя стала, как только я усадил Лану за стол. Девушка явно чувствовала себя не в своей тарелке. Кажется, даже догадываюсь, почему.

Это поняла и Алина.

— Не тревожься, — произнесла разноглазка хвостатой и откинулась на спинку стула, всем своим видом показывая, что всё нормально. — В этом мире нет тебе подобных. Вас тут не притесняют и не угнетают лишь за то, что непохожи на остальных. Про вас и не знают. Никто в этом мире не подымет на тебя руки за то, что сидишь за одним столом с людьми.

«Интересные у них, однако, порядки», — подумалось мне. «Ещё и сегрегация с апартеидом на марше. Что дальше? Будут прокажённых в гетто сгонять и продавать на невольничьем рынке?».

Лана опасливо подняла взор на собеседницу.

— Но вы-то не из этого мира, ваше высокопревосходительство… Мы с вами принадлежим к одному.

Разноглазка поморщилась.

— Просила же, без титулов… Говорю, не тревожься.

И, подавая пример, первой приступила к трапезе.

Я погладил хвостатую по шее и плечу.

— Приятного аппетита, — и пододвинул ближе выложенную перед ней вилку. — Не стесняйся. Тут все свои.

Ушло какое-то время на то, чтобы ушастая перестала опасливо коситься, будто ожидая удара в голову.

«Это грозится стать проблемой», — подумал я. «Охеренная тема для РЛС. Надо будет провести работу в отряде на тему любви, дружбы и дискриминации. Иначе перегрызёмся и перестреляем друг друга во сне по имя чистой крови, грязной шерсти и лживых идеалов».

(*РЛС — работа с личным составом, прим.)

Ночь — время отдыха. Но это не означает, что надо завалиться спать сразу же, как только зашло солнце.

Начнём с того, что на руках у меня выздоравливающая раненная. И пусть её повреждения заживают с нечеловеческой скоростью, ухода они требуют всё равно, так или иначе.

Да и в общей постановке вопроса личную гигиену никто не отменял. Алина привела себя в порядок у себя в имении. А вот Лане свершать омовения было недосуг. Она, видите ли, несколько дней подряд ассистировала у постели больной и училась, училась, и ещё раз училась. Потому и мне, и ей в обязательном порядке на сон грядущий нужен душ. Ей в большей степени, мне в меньшей. В конце концов, не у меня были открытые шитые рваные раны…

Раздевая прокажённую в ванной комнате, отметил поведение ушастой. Лана без вопросов и сопротивления давала себя обнажить и осмотреть. Её девичье смущение настолько незначительно, что его едва ли можно рассматривать как стыд. Ещё можно объяснить отсутствие стеснения перед противоположным полом моими действиями медика, но из меня медик — как из павлина истребитель.

Особенность отметил, но заострять на ней внимание не стал. Переключился на основную задачу сразу, как только увидел под снятой повязкой состояние ран.

Что ж. Сразу видно, работал профессионал.

Раны стянуты краями и очень крепко зарубцевались. Шрамы останутся наверняка, но они заживают чисто, без нагноений. По нижней кромке раневых каналов предусмотрительно оставлены дренажные зазоры для отведения гноя, но его нет и в помине. Марля под повязкой грязная от ранозаживляющих средств, но не от крови или грязи. Да, прилипли несколько выпавших шерстинок, но раны удовлетворительно чисты.

— Главный врач очень тепло отзывался о твоих врачевательских способностях, — тихо произнесла Лана, дав мне время осмотреть её повреждения на спине. — И без опаски передал заботу обо мне тебе, веря, что ты сведущ. Захария Ярославович впечатлён.

— То же самое могу сказать и о нём самом, — отозвался я. — У наших с вами миров сто семьдесят пять лет разница во времени. Но поражения заживлены так, что несильно уступают результатам работы моих медиков. Твой Захария поистине волшебник.