– Нет, – ответил Сосновский. – Поэтому я и удивился, когда увидел Порфирьева. Юрий Андреевич вел себя с ним, как с малознакомым человеком.

– Это очень подозрительно, – заметил я.

– А ведь ты прав, Саша, – медленно сказал Сосновский. – Что, если всю эту историю с завещанием подстроил Юрий Андреевич? Ведь у него и возможности были, но я не могу поверить, чтобы он пошел на это.

– У нас нет необходимости во что-то верить, – улыбнулся я. – Можно пойти и поговорить с Юрием Андреевичем.

– Так и надо сделать, – решительно кивнул Николай. – Я сейчас же пойду и заставлю его все мне рассказать.

Он бросил вилку и поднялся из-за стола.

– Сядь, пожалуйста, – спокойно попросил я.

Сосновский остался стоять, глядя на меня.

– Коля, сядь и выслушай меня, – повторил я.

Он медленно опустился на стул.

– Ты обратился ко мне за помощью, – сказал я. – И я тебе помогу. Но действовать буду сам. И очень прошу тебя не вмешиваться, чтобы не испортить все дело. Ты меня понимаешь?

Глядя на него, я ждал ответа.

– Понимаю, – кивнул Сосновский.

– Вот и хорошо, – мягко сказал я.

Солнце наконец-то выкарабкалось из-за старых лип и бросило на пол кухни яркую полосу теплого света.

– Ешь, – напомнил я Сосновскому и тоже придвинул к себе тарелку. – Ты попал в очень загадочную историю, и мой магический дар говорит мне, что в ней далеко не все гладко. Я возьмусь за твое дело, Коля.

– Спасибо, Саша, – горячо поблагодарил Сосновский. – Я заплачу любые деньги, только бы понять, что произошло. Почему мой отец лишил меня наследства? Кому перешел наш родовой дар? Я очень хочу это знать.

– Денег я с тебя не возьму, – улыбнулся я. – Предлагаю другой вариант. Ты знаешь, что роду Воронцовых сейчас требуется много корабельного леса?

– Да, я видел это в документах, – кивнул Сосновский.

– Вчера я вместе с Юрием Владимировичем был на верфи. Мастер жаловался, что новая партия леса оказалась низкого качества. Вместо корабельного леса привезли обычную сосну.

– Этого не может быть, – ошарашенно сказал Сосновский. – Отец всегда внимательно следит.

Он замолчал и сгорбился.

– Да, отца ведь больше нет. Наверное, управляющий что-то напутал. Я постараюсь разобраться, Саша, хотя теперь у меня нет никаких прав.

– Не нужно ни с чем разбираться, – улыбнулся я. – Давай договоримся так: если мне удастся помочь тебе восстановить право на наследство, ты проследишь, чтобы на наши верфи шел самый лучший лес.

– Конечно, – с облегчением кивнул Сосновский. – Об этом ты мог бы и не говорить. Я все сделаю.

– Вот и замечательно, – улыбнулся я. – На этом и порешим.

– Я ведь и не рассчитывал, что мне кто-то поможет, – неожиданно сказал Сосновский. – Бродил по городу в полной растерянности и совсем случайно вспомнил про тебя. Мы не виделись с самого выпуска, но я вспомнил, что ты получил путь Тайновидца.

– Хорошая память всегда помогает, – улыбнулся я.

– Что мне теперь делать, Саша? – спросил Николай.

– Во-первых, тебе нужно хорошенько выспаться, – сказал я. – Отправляйся домой и отдохни. Если хочешь, можешь несколько дней пожить у меня. Так мне даже будет спокойнее.

– Спасибо, но я лучше поеду домой, – отказался Сосновский.

– Смотри сам, – улыбнулся я. – Но самое главное, не пытайся сам ничего выяснить. Предоставь заниматься твоим делом мне. Я буду держать тебя в курсе. Если мне понадобится твоя помощь, я тебе об этом сообщу. Мы договорились?

– Да, – кивнул Сосновский. – Саша, не думай, что я какой-то нервный подросток. Все это потрясло меня, но я смогу вести себя благоразумно.

– Это самое лучшее, что ты можешь сделать, – улыбнулся я. – Доедай, а я пока вызову тебе извозчика.

Николай жадно принялся за остывшую яичницу. Он был голоден, и не мудрено. Как я понял, Сосновский ничего не ел со вчерашнего вечера.

– Еще одно, – вспомнил я. – Ты знаешь Петра Брусницына? Он служит у вас лесничим.

– Да, я знаю его, – кивнул Николай. – Правда, мы не очень близко знакомы. Общались от случая к случаю и только по делу. Но он кажется мне хорошим парнем.

– Давно он у вас служит? – уточнил я.

– Сколько я себя помню, – кивнул Николай.

Когда Сосновский уехал, я сварил себе кофе. С чашкой в руках спустился в кабинет, откинулся на спинку кресла, глядя в потолок, и глубоко задумался. Пока я видел только два наиболее очевидных варианта. Во-первых, завещание могло оказаться фальшивкой. В это трудно было поверить, ведь подлинность бумаги очень легко установить. Но я не мог сбрасывать со счетов такую возможность. Если завещание поддельное, адвокат Стригалов наверняка к этому причастен. Второй вариант: отец Николая Сосновского затеял какую-то грандиозную махинацию, и лишение сына наследства было только ее частью. Об этом адвокат тоже мог знать больше, чем он рассказал Николаю. В общем, с какой стороны ни посмотри, адвокат Стригалов оказывался ключевой фигурой. Значит, с него и нужно было начинать.

Дело было очень интересное. К тому же, оно напрямую касалось нашего рода. Поэтому первое, что я сделал – послал зов Игорю Владимировичу.

– Прошу прощения, что беспокою вас так рано, ваше сиятельство, – вежливо сказал я.

– Ты смеешься, Саша, – возмутился Игорь Владимирович. – Я давно уже на ногах, и занимаюсь делами.

– Но свободная минутка у вас найдется? – уточнил я. – Разговор очень важный.

– Конечно, – насторожился Игорь Владимирович. – Что случилось?

– Полчаса назад ко мне домой приехал Николай Сосновский. Мы с вами вчера говорили о нем, помните?

– Конечно. Наследник старого графа Сосновского. Ты сказал ему, что на верфь привезли некачественный лес?

– О поставках корабельного леса вам придется разговаривать не с ним, – сообщил я. – Старый граф лишил Николая наследства. Теперь Сосновский лес принадлежит некоему купцу Порфирьеву. Завещание огласили вчера вечером. А сегодня Николай пришел ко мне. Он растерян, и ничего не понимает.

– Вот это новость, – протянул Игорь Владимирович. – А в чем причина? Почему старый граф Сосновский так поступил?

– Николай ничего не знает. Даже представить себе не может, что произошло. Говорит, между ним и отцом все было хорошо.

– Чужая душа – потемки, – хмыкнул Игорь Владимирович. – Как, ты говоришь, фамилия нового владельца леса?

– Купец Порфирьев. Он откуда-то из Вологды. Кажется, торгует рыбой. Вы не знакомы с ним по торговым делам?

– Даже не слышал его фамилию, – сразу же ответил Игорь Владимирович.

Я не усомнился в его ответе. У деда была прекрасная память, он наизусть помнил всех, с кем вел дела.

– А юриста Стригалова вы знаете? – спросил я. – Советник юстиции Юрий Андреевич Стригалов.

– Знаю, – немедленно ответил Игорь Владимирович. – Это юрист Сосновских. Граф Граф Сергей Петрович часто пользовался его услугами. Но наше соглашение о поставках леса оформлял не он.

– Зато Стригалов составлял завещание графа Сосновского, – сказал я.

– Нужно с ним поговорить, – сразу же загорелся дед.

– Игорь Владимирович, – осторожно сказал я. – Очень прошу вас предоставить это дело мне. В нем есть одна странность.

– Только одна? – усмехнулся Игорь Владимирович.

– Эта странность имеет отношение к магии, – сказал я. – Помните, вы мне рассказывали вчера о родовом даре Сосновских? Насколько я понимаю, действие родовой магии завязано на родственной крови. Не важно, что граф Сосновский написал в завещании. Он мог передать свое имущество кому угодно. Но родовой дар должен был перейти к его сыну. Вот только Николай Сосновский уверяет, что он не получил родовой магический дар. Это-то и странно. Непонятно, перешел ли дар к кому-то другому или просто пропал.

– Вряд ли родовой дар Сосновских мог перейти к этому купцу Порфирьеву, – задумчиво сказал Игорь Владимирович. – Хотя… Надо узнать, не родственник ли он Сосновским. Похоже, Саша, это дело именно по твоей части. Магическая загадка. А что ты посоветуешь делать мне?