Повстанцы были плохими стрелками, но их число имело значение. Снайперы успели сделать всего несколько выстрелов, когда Фергюсон бросил гранату. Она упала на дорогу, сбив с ног нескольких человек и остановив на секунду остальных, дав команде время прицелиться. Морпехи начали подавлять огнем и вскоре уже делали меткие выстрелы. Никто больше не пытался перейти дорогу. Повстанцы держали свои АК над головами и безрассудно стреляли, выставляя поверх насыпи только оружие. Время от времени один из них вставал, чтобы выстрелить, но сделав только один-два выстрела, снова отходил в укрытие. Морпехи знали, что скоро прибудут силы быстрого реагирования, и все, что им нужно было сделать, это выиграть время. Каким-то чудом никто из снайперов не был убит, но у всех осталось по последнему магазину. В пылу борьбы за свою жизнь казалось, что стрельба длится всего несколько секунд, но прошло уже двадцать минут.
Стрельба со стороны дороги прекратилась, и команда снайперов, оглянувшись, увидела «Хаммер» сил быстрого реагирования с отделением морских пехотинцев на борту, мчащийся по дороге слева от них. Как и планировалось, Стейскал бросил дымовую гранату, чтобы обозначить их позицию и предотвратить «дружественный огонь». В морской пехоте пулеметчиков учат стрелять очередями по шесть-десять патронов, но никто не собирался поправлять морпеха на заднем сиденье «Хамви», который крепко держал спусковой крючок своего пулемета М240G, поливая огнем из стороны в сторону.
— Приготовится! Когда СБР приблизятся, переходим дорогу, чтобы атаковать, — сказал Ромео. — Свои рюкзаки оставляем здесь.
Когда «Хаммер» оказался на расстоянии 100 метров, команда вскочила и поспешила к дороге. Отделение уже спешивалось, когда снайперская команда, развернувшись в цепь, начала подниматься по насыпи на дорогу с оружием наизготовку. Но когда они добрались до противоположной стороны, к их удивлению, они не увидели ничего, кроме нескольких луж крови и брошенных сандалий.
— Куда, черт возьми, они подевались? — спросил Стэнтон.
— Смотрите! — крикнул Фергюсон.
Вдалеке иракцы убегали в пальмовые рощи. Через несколько секунд команда услышала, как над их головами щелкают пули.
— Развернуться вправо! Держать боевой порядок! — приказал Ромео. Отделение тоже развернулось в цепь, прикрывая левый фланг.
Морские пехотинцы двинулись вперед, благополучно избежав нескольких случайных пуль, прилетевших в их сторону, но когда они достигли опушки пальмовых рощ, по ним открыли огонь минометы и пулеметы. Повстанцы ждали, пока они доберутся до деревьев, и подготовили контратаку. Мины ложились в отдалении и не причиняли никакого ущерба, но пулеметный огонь бил по деревьям вокруг них, вынудив их остановиться, когда был ранен один из морских пехотинцев. Когда он упал, отделение прекратило атаку, начало закрепляться на своей позиции и открыло ответный огонь. Повстанцы стреляли из домов на другой стороне пальмовых рощ, и было трудно сделать по ним хороший выстрел через деревья.
Мир вокруг Ромео завращался с огромной скоростью. Каждый звук был оглушителен. Он слышал крики морских пехотинцев и удары пуль по деревьям вокруг. Рядом промелькнуло несколько молний. Все казалось нереальным. Он взглянул на морпеха, который был подстрелен и теперь лежал на земле. Он находился в стороне от вражеского огня, и его товарищи работали по врагу всем своим арсеналом, все еще не в состоянии двинуться вперед. Они оказались прижаты к земле всего в пятидесяти метрах слева от команды Ромео, и кто-то, находившийся в корпусах сгоревших танков, вел по ним прицельный огонь.
— Вперед, вперед! — крикнул Ромео своей команде. — Мы должны охватить танки! — и они начали двигаться. В отделении поняли, что делает эта команда из четырех человек. Это была обычная пехотная тактика — подразделение подавляло цель, не давая врагам поднять головы, в то время как снайперская команда собиралась обойти с фланга, чтобы прикончить их.
Снайперы быстро продвигались к корпусам танков с правой стороны, когда Стейскал крикнул:
— Я вижу его! Он прямо здесь! Он прямо здесь!!!
Пока его товарищ кричал и показывал на врага, Ромео обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как пуля ударила Стейскала в верхнюю часть туловища.
Ромео был ошеломлен. Он видел, как его напарник падает на землю, слышал, как тот стонет, дико дрыгая ногами, и уговаривал сам себя: «С ним все в порядке! Он все еще двигается и кричит!»
Команда уже действовала согласно типовому порядку действий[16], согласно которому, если один из военнослужащих будет поражен в бою, остальные трое должны были продолжать вести бой до тех пор, пока не смогут оказать помощь своему товарищу.
Как бы Ромео не хотелось, ему пришлось оставить Стейскала и идти дальше. Двое других товарищей по команде удерживали позиции и прикрывали его огнем, но Ромео, оглянувшись на Стейскала, остановился.
«Черт побери!» — подумал он, повернулся и подбежал к своему напарнику. Он уже знал, что Стейскал, скорее всего, мертв. Но когда Ромео подошел к нему, тот простонал:
— Ааа! Моя спина! Моя спина!
Увидел кровь на его плече, Ромео ответил:
— Это ничего, просто немного крови, парень. Ты в порядке!
— Нет, это моя спина. Срежь с меня мое снаряжение! — его товарищ скрежетал зубами от боли.
Ромео задумался о том, как он будет срезать его снаряжение, но потом вспомнил, что у него в кармане есть нож. После того, как он разрезал бронежилет Стейскала и только начал переворачивать того на бок, чтобы проверить спину, он внезапно вспомнил, куда указывал Стейскал, и посмотрел в ту сторону.
Сквозь пальмы Ромео увидел человека метрах в ста от себя, укрывавшегося за одним из разбитых танков. Он был одет во все черное и сидел так, что отделение со своей позиции не могло его видеть. Он тоже оглядывался через плечо на Ромео и как раз наводил на него снайперскую винтовку СВД. Снайперская винтовка Драгунова — это выбор многих снайперов по всему миру, поэтому снайперы-разведчики морской пехоты внимательно изучают это оружие и его возможности, чтобы при обнаружении его можно было легко распознать.
Стэнтон и Фергюсон вели огонь, когда Стэнтон почувствовал, как что-то сбило его с ног. Боли он не почувствовал, и Фергюсон проверил его тело на наличие раны. Все, что он нашел, — так это маленькую дырочку в камуфляже у плеча. У него не было никаких признаков кровотечения, поэтому Фергюсон сказал ему, что он в порядке, и Стэнтон снова поднялся и продолжил бой.
Ромео крикнул Стэнтону, чтобы тот проверил, как там Стейскал, а сам поднял свою М-16 и принялся стрелять в человека, который теперь стоял перед ним. Наадреналиненный, видя перед собой повстанца, который только что поразил твоего напарника, Ромео атаковал вражеского снайпера в одиночку. Но у него сейчас было туннельное зрение, и он неосознанно бежал через направление огня отделения. Он быстро перебегал от пальмы к пальме, стараясь не стать легкой мишенью. Ромео слышал, как его пули отскакивают от задней стенки танка, и видел, как они попадают в пыль вокруг вражеского снайпера. Тот пригнул голову и не мог стрелять в ответ из-за огня Ромео, что давало морпеху достаточно времени, чтобы приблизиться к человеку на расстояние пятидесяти метров.
Когда Ромео остановился и поднес оптический прицел к лицу, он увидел, что человек, лежавший теперь на животе, начал подтягивать винтовку к плечу, чтобы прицелиться в него. Ромео тут же прицелился ему в грудь и нажал на спусковой крючок.
Из-за тяжелого дыхания выстрел сорвался, но он видел, как человек вздрогнул от боли, когда пуля вошла ему в бедро. Часть халата вокруг его талии приподнялась, открывая морпеху место, куда пришлось попадание.
Стоя между пальмами без укрытия, Ромео знал, что одна пуля не убьет повстанца, в лучшем случае она лишь временно выведет его из строя. Прицелившись ему в грудь, он снова нажал на спусковой крючок, посылая очередную пулю в живот. Человек вздрогнул, и его халат снова задрался, но он все еще двигался. Ромео взял упреждение и прикинул, где должна быть точка прицеливания, чтобы попасть человеку в грудь. Он выпустил последнюю пулю и попал тому точно в то место, в какое хотел. Противник растянулся на земле, снайперская винтовка выскользнула из его рук. Он был мертв.
