– Ха! Эти придурки сбагрили все свое добро за груды абсолютно ненужного металла.

– Золото – ненужный металл? – гыгыкнул тролль, придержал подбородком кочергу на плече и запустил освободившуюся руку в суму. – Шеф, по-моему, наша бесятина на солнце перегрелась.

– Наивное дитя природы, – сокрушенно вздохнул Люка. – Ты даже не подозреваешь, что через день-два тот лаваш с козьим сыром, которым нас снабдила мамаша Синдбада, будет стоить дороже арбы золота!

– Бряхня! – прочавкал тролль.

Люка рывком развернулся:

– Шеф! Он жрет наши припасы!

Зырг одним могучим глотком отправил недожеванную пищу в желудок.

– Жалко, что ли? – обиделся он. – Загоним нашего барашка – жратвы на всех хватит.

– Стоп! – До Кевина, похоже, тоже что-то дошло, и он резко остановился. – Если у всех теперь этого золота немерено, то кому будет нужен наш барашек?

– Пять с плюсом, – поздравил его Люка. – Ты чисто эмпирическим путем допер до такого понятия как дефолт, следствием которого является гиперинфляция, резкое обнищание народа, а затем, как правило, идет голодный бунт и смена правительства.

– Кевин, ты что-нибудь понял? – тронула юношу за локоть Офелия.

– Я понял главное. Нам не на что будет нанять корабль. И на что ты рассчитываешь? – в упор спросил Кевин Люку.

– На то, что в этой стране непуганых идиотов есть и умные люди. К ним мы и идем.

– Так веди! И хватит коситься в сторону трактиров!

– Не надо путать трактир и чайхану, – начал было разглагольствовать Бессони, но, наткнувшись на сердитый взгляд Кевина, заткнулся.

Дело сразу пошло шустрее. Лавку башмачника Нияза ибн Агимурзы нашли быстро. Это был действительно умный человек, так как в отличие от своих соседей, чьи лавки были закрыты в связи с тем, что их хозяева тряслись над своим золотом, спокойно продолжал тачать сапоги. И, похоже, все содержимое его лавки, включая инструмент и нераспроданный товар, были в целости и сохранности, в чем друзья убедились, сунув нос в распахнутую дверь.

– Переговоры буду вести я, – категорично заявил Люка, входя в лавку. – Слышь, хозяин, одно дело перетереть надо.

– С кем имею честь, уважаемый чужеземец, да ниспошлет Всеведущий тебе почтения и уважения к моим сединам? – Благообразный старичок в тюбетейке даже не поднял головы, продолжая смолить дратву.

Люка намек не понял.

– Я самый крутой авторитет северных земель. Быстренько свяжи меня с вашим смотрящим.

– Вай ме! – старичок все же поднял глаза. – Я думал, северными языками владею. Что вы имеете в виду, уважаемый? Ваш диалект мне незнаком.

– Я ж тебе русским языком… Тьфу! Дикая страна, – начал кипятиться бывший бес. – Ладно, повторяю еще раз для особо одаренных, на нормальной блатной фене: мне нужно встретиться с уважаемыми людьми и…

– Так, – оборвал его Кевин, – замолкни. Уважаемый – обратился он к башмачнику, – нам нужно пристроить один товар. Синдбад ибн Саид посоветовал обратиться к вам.

– О! Вы от нашего лучшего друга Синдбада, – расплылся башмачник. – Очень хороший клиент, очень. Какие славные дела мы с ним имели! Если вы привезли особый товар, то обратились по адресу. Надеюсь, вы знаете мой стандартный процент?

– Синдбад сказал, чтобы счет вы прислали ему.

– С вами очень приятно иметь дело, уважаемые чужестранцы, но над домом почтенного Саида ибн Алибабы сгущаются тучи… – башмачник задумчиво пожевал губами, – …и я уже не так уверен в его платежеспособности. – Нияз отложил в сторону дратву. – Однако, зачем еще нужны друзья, если они не могут помочь в трудную минуту?

– И вы даже не хотите посмотреть товар? – удивился Люка.

– Ах, молодость, молодость. Нескоро до нее дойдет, что любопытство все-таки порок. Когда-нибудь вы поймете древнюю истину: меньше знаешь – крепче спишь. Мне достаточно процентов от удачной сделки, которые заплатят уважаемые люди.

Башмачник насмешливо посмотрел на «авторитета с северных земель», и Кевин понял, что старичок далеко не так прост, как на первый взгляд кажется. Те же мысли посетили и голову Люки.

– Ласковое дитя двух маток сосет? – хмыкнул он.

– Хороший посредник, – потупился башмачник, пряча хитринку в глазах, – имеет свой процент как с той, так и с другой стороны, если сделка состоялась.

– А если напарят? – напрямую спросил Люка.

Как ни странно, посредник его понял.

– Все в руках Всеведущего, – смиренно вздохнул он. – Однако к делу. Раз вы от Синдбада, то значит, вам надо встретиться с паханом.

У Люки при этих словах отпала челюсть.

– Вам повезло, – продолжил башмачник. – Он только что откинулся с каменоломен. Сейчас на малине с братвой отдыхает.

– Нияз Агимурзаевич, – спросил потрясенный Бессони, – а вы откуда такие слова знаете?

– Обратилась ко мне как-то в трудную минуту одна пери по имени Арзибиби, – сдержанно хихикнул башмачник, – и я от не такого наслушался! А она в свою очередь подхватила это от одного…

– Так, некогда нам ваши байки слушать, – заторопился Люка. – Вы там что-то насчет пахана чирикали?

Кевин искоса посмотрел на Нияза, перевел взгляд на бывшего беса.

– Насчет Арзибиби у нас с ним еще будет отдельный разговор, – сурово сказал он. – Уважаемый Нияз, так как нам найти… э-э-э… нужных людей?

– Такой базар мне все же больше по душе, – усмехнулся башмачник и поманил юношу за собой на улицу. Следом вышли и все остальные. – Идешь туда, – показал Нияз Кевину направление, – три проулка проходишь, на четвертом заворачиваешь налево, идешь до тупика, видишь маленькую дверь, стучишься. Тебя спрашивают: «Ти кито такой?». Отвечаешь: «Сваи, дарагой!». Только не перепутай. Сваи, а не свои, и дарагой, а не дорогой. Там охрану с гор наняли. Они не любят, когда с ними не по-ихнему говорят. Очень обижаются.

– И все?

– И все.

– Спасибо, почтенный Нияз.

– Да ниспошлет Всеведущий вам удачу, уважаемые, – приложил руку к сердцу башмачник и отвесил Кевину поклон.

Юноша поклонился в ответ, и друзья двинулись в указанном направлении. Почтенный Нияз ибн Агимурза, задумчиво смотрел им вслед, поглаживая свою седую бороду, затем, на что-то решившись, заторопился обратно в лавку и начал запирать ставни.

Нужный тупик нашли быстро. Дом тоже. Ошибиться адресом было невозможно. Он был один в этом тупике, хотя внешне больше напоминал сарай, чем дом.

Кевин осторожно постучал в дверь.

– Ти кито такой? – вопросил охранник с другой стороны двери.

Все пока шло согласно сценарию, а потому юноша уже более уверенно ответил:

– Сваи, дарагой.

– Вах! Гиви, оны опять дразнятся!

– Давай их зарэжэм!

– Давай!

Дверь распахнулась, оттуда выскочила пара квадратных карапузов с огромными молотами в руках.

– Вах! Болшая дура, – уставился один из них на тролля. – Нэ попадом.

– В этого, авось, попадом, – сказал второй коротышка, оценив взглядом рост Кевина.

– В этого, нэбось, попадом, – согласился его кунак, и они начали молотами «рэзать» юношу.

Тот, от неожиданности, сначала просто уворачивался от них, затем опомнился, перехватил кувалды в момент замаха и вздернул вверх. Горные гномы со своим оружием расставаться не пожелали. Они висели в воздухе, держась за рукояти, отчаянно ругаясь и дрыгая ногами, пытаясь пнуть юношу, однако ножки у них были гораздо короче рук Кевина, а потому до его тела не доставали.

– У тебя нет ощущения, что этот старый хрыч дал нам не тот пароль? – спросил Люка, ловя одного из гномов за ногу. – Братва его не признала.

– Пароль, может, и тот, – возразил юноша, с любопытством рассматривая братву с гор, – а вот насчет акцента он перемудрил. Ну, и что мне теперь с ними делать? Отпущу, опять брыкаться начнут.

– Главно, чтоб кувалдами не начали махать. Надо их от них отделить.

Люка начал щекотать пойманного за ногу гнома под мышкой. Тот радостно захихикал, разжал ручки и плюхнулся на землю. Бессони тут же принялся за второго. Щекотка оказалась против карапузов самым действенным оружием. Коротышки забавно подпрыгивали около Кевина, пытаясь поймать рукояти своих молотов, покрытые многочисленными зарубками, по-прежнему болтавшиеся в воздухе на недосягаемой для них высоте.