— Кто-то же дал полиции этот адрес, — проговорил Минус. — Кто-то из тех, кто ходил туда. Дайна твоя, скорее всего. С чего это ей тебя отговаривать⁈

Белла задумчиво посмотрела на него:

— Ты так считаешь, Семён⁈

— Не знаю, — Серёга пожал плечами. — Похоже на то. Ты не говорила ей про меня⁈ Точно ничего не говорила⁈

— Точно, — Белла кивнула. — Я никому про тебя не рассказала и не расскажу. Не думай так обо мне, пожалуйста!

— Хорошо, — Минус неохотно кивнул. — А ты не глупи больше! Я тебя осуждать ни за какие отношения не собираюсь! — добавил он тихо. — Понятно⁈ Мне знать нужно, где тебя искать и всё!

— Я сама себя осуждаю, — вдруг прошептала Белла. — Встречались мы с Гришей в Александровском парке. Второй раз уже. Знаешь, мне сегодня так стыдно стало!

— Ну, встречались, — Серёга пожал плечами. — Чего тут стыдиться⁈

— Не нужна я ему! — тихонько заговорила Белла. — Так ясно это почувствовала! Мне нравился он! Очень нравился! А вот поцеловал меня и всё закончилось! Противно мне стало набиваться к нему!

— Он тебя не обидел? — проговорил Серёга шёпотом.

— Нет, — она замотала головой. — Ничего плохого. Просто поняла я, что нельзя быть дурой такой! Нечего пытаться сделать так, чтобы тебя всё-таки полюбили! Не выйдет! Или любят сразу или нет! Ведь, правда⁈

— Да, — кивнул Минус. — Я тоже так думаю.

— Знаешь, а Николай меня замуж позвал, — прошептала Белла, улыбнувшись. — Возле «Апполона». Мы с ним на улицу вышли. Сказал, что влюбился, когда увидел. Как думаешь, правда⁈

— Да, — Серёга тяжело вздохнул, не зная, как сказать, что Коли больше нет. — Правда.

— С родителями познакомиться пригласил. Имение у них небольшое, за Печерском. А я отказала ему. Зря, наверное⁈ — она вопросительно посмотрела на Минуса.

— Погиб Коля, — неохотно сказал Серёга. — Убили его сегодня на Виноградной.

— А почему он там… — и Белла побледнела, не договорив. — Ты с ним ездил⁈ — всё же произнесла она.

— С Либой он ездил.

— А ты за ней! — Белла в ужасе покачала головой. — И это всё из-за меня!

— Сложилось так, — произнёс Серёга. — Не вини себя. Ты не могла знать, что так получится.

Белла молча уставилась в сторону. Минус провёл рукой по её голове:

— Бывает так. Я в душ пойду и уберу — он кивнул на К6. — Можно же тебя одну оставить⁈

— Да, — она посмотрела на него. — Я ничего себе не сделаю. Не переживай. А с Либой всё нормально?

— Да, — Серёга скривился. — Можно и так сказать. Ты лучше не ходи к ней сейчас. А с Аней помирись, ладно⁈ Переживала она за тебя, понимаешь⁈

— Хорошо, — Белла тихонько ответила. — Ты иди, Семён. Тебе и так досталось. А к нам не придут⁈

— Не знаю, — Минус пожал плечами. — Не могу точно сказать. «Бенц» засветился недалеко, но, может, на время отоврусь, в случае чего. «Фиат» на Институтской брошен. Но там номера другие, да и неблизко от места происшествия. Если кто из-за него явится, то скажем, что украли ещё две недели назад, а в полицию заявлять не стали. Может и прокатит ненадолго. С Либой только поговорить нужно. А ты, главное, Дайне ничего не скажи! Всё хорошо. Сделай вид, что ничего не знаешь. И про Колю не брякни. Ты рассказывала ей о нём⁈

— Да, — Белла кивнула. — Немного.

— И не поссорься с ней пока. Ладно⁈ Веди себя, как обычно. Я знаю, что ты сумеешь.

— Не достать, — Хешел развёл руками. — Я попросил Талика, но не знаю, что выйдет. Там ведь Государь будет. Билетов не найти! За любые деньги купят!

— Понятно, — кивнул Минус. — Талику я звонил. Обещал он постараться. Я ещё хотел про стрельбу на Виноградной узнать. Может, что слышали⁈

— Слышал, — Хешел удивился. — Шределю влетело за неё, едва не отстранили. Охранные затеяли, а ему досталось. Слух прошёл, — еврей тихо произнёс, — что упустили они тех, за кем явились! Не знаю, как на самом деле, — он испытывающе посмотрел на Серёгу. — Да только охранные отчитались, что за неполный месяц ликвидировали более тридцати опасных революционеров и теперь в Киеве полное спокойствие. Государя ждут, — усмехнулся Хешел. — Нужно ведь доложить об успешной работе! А то вдруг приезжать раздумает! Начальник охраны-то Императора, тесть Кулябко нашего! Зятьку подставить его ни в коем случае нельзя! Хоть на каждом углу по революционеру стоять будет, а доложит, что всех лично удавил! А то снимут и на связи не посмотрят! Но тех, кто ушёл, ищут, не поднимая шума. Очень старательно ищут.

— Я вот ещё про одного человека хотел узнать, — Минус неуверенно сказал. — Вам прозвище Американец говорит о чём-то⁈

— Нет, — еврей задумался. — Не говорит. А что⁈

— Да просто спросил. Из ваших он, как я слышал.

— Из наших⁈ — Хешел удивился. — А что-нибудь о нём известно, кроме прозвища?

— Нет, — Серёга вдруг пожалел, что затеял этот разговор. Он почему-то не захотел дальше говорить об этом непонятном еврее. Вдруг, окажется, что он слишком хорошо знаком с торговцем недвижимостью. — Не знаю больше ничего. Да это не очень важно, — добавил Минус. — Так, ерунда.

Серёга распрощался с Хешелом и вышел наружу. На улице, в открытом кузове «бенца», негромко переговаривались девушки.

— Ну, что⁈ — спросила Аня. — Достал он?

— Нет, — Минус помотал головой. — Пока не смог. Куда поедем? К Харманну? — и он обвёл глазами Либу с Беллой.

— Мне всё равно, — ответила Белла спокойно. Они с Либой теперь почти не разговаривали. — Поедем, куда хочешь.

— А ты что скажешь⁈ — он посмотрел на Аню.

— Можно и туда, — Аня задумчиво перевела взгляд на Катю, сидящую у Либы на руках. — Только там сладости одни. Может, лучше в «Охотничий»? Кухня хорошая и место красивое. Раз ты уже решил нас всех на прогулку вытащить.

— Давай, — Серёга кивнул головой. — Если никто не против.

«Охотничий» выходил прямиком на набережную Днепра. Ветерок тянул с реки, место и вправду было красивое. Минусу есть особо не хотелось и он развернул свежий номер «Киева». На первой странице красовался подполковник Кулябко в парадном мундире. Статья называлась «На страже Отечества». Серёга прищурился, вглядываясь в лицо доблестного полицейского. Он пробежал глазами текст и фыркнув от смеха, отложил газету в сторону.

— Ты чего⁈ — негромко сказала Либа. — Что там может быть смешного⁈

— Да так, — Минус махнул рукой, — ничего со временем не меняется. Всё, как обычно. «Уничтожено до трёхсот националистов», в общем. Абсолютный порядок. Граждане могут быть спокойны. Дату только поменять и для любого года текст сгодится. И через сотню лет такую же муру писать будут.

— Думаешь⁈ — Аня удивлённо посмотрела на него.

— Уверен, — усмехнулся Серёга. — Есть вечные ценности, так сказать.

— А мне бы интересно было туда попасть! — заговорила Либа. — Представляешь, через сто лет! Ведь всё по-другому! Здорово, правда⁈

— Наверное, — Минус улыбнулся. — Тебе бы, может, и понравилось. Кто знает⁈

Он обвёл глазами девушек и протянул руку к бутылке красного вина:

— Я бы хотел, чтобы вы всё-таки помирились. Мы не можем изменить то, что уже случилось. Перестаньте дуться друг на друга. От этого только хуже. Ведь никто из нас не хотел, чтобы так произошло. Я очень вас прошу. Не отдаляйтесь. Ведь на самом деле вы очень хорошие. Белла совершила ошибку, обманув нас, но ведь она не знала, что может случиться из-за этого. Она не виновата. Ведь никто не просил нас ехать туда. Мы сами так решили, — Минус разлил вино по бокалам. — Я хочу выпить за того, кто не вернулся в тот день. За Колю. Он был хорошим парнем.

— Я не могу забыть, как он… — Либа замялась, поглядев на Катю. — Ой, Сеня! — вдруг прервалась она. — Как же хорошо, что ты ко мне пришёл! — слёзы выступили у неё на глазах, но Либа отвернулась, скрывая их.

Минус подождал пока она успокоится и поднял бокал:

— За Николая! — проговорил он. Лицо артиллериста предстало перед ним, как вживую. «Быть воином — жить вечно!», — подумал Серёга, — Ты был настоящим человеком'.