Меня наградили двумя ударами в живот, потом кулаком по яйцам и, на закуску, локтем в ребра.

Блин, если это все, на что они способны, мне даже как-то стыдно их убивать-то будет!

- Теккер, осторожнее, не забей его насмерть! – Женский голос откуда-то со стороны моих ног, остановил «мальчика», так ни дня и не проведшего в клинике по лечению алкоголизма! – Помни! Он нам нужен живой, пока не скажет, откуда у него взялась та информация!

- Мама, я не дурак! – Младший Теккерлебби протяжно выпустил воздух через зубы. – и я только разогреваюсь!

Удары посыпались на меня с трех сторон, пока тот же женский голос не скомандовал:

- Хватит! Вытащите кляп и расспросите его как следует!

- Ну, мама! Сейчас приедут Маг и Олив, оставь нас одних! Ты и так меня постоянно контролируешь!

- Вытаскивай, давай!

Освободив мне рот, Джонни Теккерлебби не отказал себе в удовольствии ткнуть меня большим пальцем в глаз.

- Рассказывай! – Женщина, вытиравшая сухие глаза на суде, склонилась надо мной. – Рассказывай и умрешь быстро и безболезненно!

Судя по блестящим глазам, леди Теккерлебби откровенно врала, но…

- О чем рассказывать? – Полюбопытствовал я. – О вашем сыне, о вашем тесте…

Воткнув мне в ногу обычный перочинный нож, женщина меня прервала.

- Где результаты, где образцы…

И тут до меня дошло!

Эти люди искренне считают, что у меня на них есть что-то, кроме логики и здравого смысла!

- В разрушенном доме искать не пробовали? – Полюбопытствовал я, убавляя чувствительность боли и командуя нейроузлу заниматься ранами, оставляя «для видимости», порезы и синяки.

- Мы, сперва, в твоем поищем! – Расхохотался Эльдан. – Там, говорят, дорогущие картины есть!

- Идиоты! – «Мамочка» снова рыкнула на парней. – Брасс и Конрое действительно поехали к нему в дом?!

- Да что там такого-то! – Сыночка не выдержал. – Дом как дом, ключи у них есть…

- Боже! Какой-же ты идиот! И дружки твои – конченные дебилы!

- Они, поди, еще и на моем пикапе поехали?! – Расхохотался я, уже предчувствуя ответ.

- Заткнись, урод! – Джонатан воткнул мне в живот нож и потянул его вниз, старательно вскрывая меня.

«Серьезные повреждения. Активация дополнительных нанитных фабрик!»

- Боже! Я воспитала недоумка! Немедленно прекрати! Если он сдохнет – мы никогда не узнаем, откуда у него информация!

- Это ТЫ не узнаешь! – Парень выдернул из меня свой режик и, Звезды, реально – ДЕБИЛ! – демонстративно его облизнул! – А мне на это наплевать! Он вечно путается под ногами, как эта сучка, Лори! Я просто убью его и все в этом сраном городе поймут, что связываться с нами – опасно! А его голову я отправлю русским, как предупреждение!

- Сынок! Я…

- Да уж, леди, ваш ребенок действительно особенный… - Я захрипел, и засмеялся, одновременно. – Тесть хоть умный был, но что один сын, что второй – оба слабоумные!

- Заткнись! Не смей унижать мою мать! – Джонатан снова занес надо мной свой режик, но в следующую секунду повалился на пол, колотясь головой о колесики стола-каталки, в припадке эпилепсии.

Женщина поспешила сыну на помощь, приятели, в странном испуге прижались к стене, а я решил, что «пора»!

Судя по часам, меня тут мурыжат уже долгонько, часиков десять и если я не звякну жене, то уже через час в этом городе сменится не только мэр, но и население подсакратится, Ванда уже предупреждала, что если с моей головы, хоть волос… То она придет и всем наступит кельманда!

И она, увы, нифига не шутила.

- Дай сюда! Дай сюда! Дай сюда! – Женщина выламывала из руки сына нож, видимо, в надежде разжать ему зубы и вытащить язык.

«Пвреждения…»

«Среднее исцеление»

«… не обнаружены»

Пока народ суетился с эпилептиком, неторопливо освободился от наручников – это в гениальных фильмах и книгах наниты растворяют цепи за считанные секунды, на деле же…

Чем тратить кучу нанитов на сталь толщиной в пару-тройку миллиметров цепи, они быстрее «сжуют» тонкие пружинки механизма замка, превращая его в пустой бзик.

- Он… Он… Он освободился! – Еврейчонок почуял опасность первым и первым же пострадал, получив пусть и босой ногой, но прямо между ног.

Была бы скорлупа – точно бы треснула!

Осклторн оказался немного умнее и чуточку быстрее – услышав вопль своего другана, прямо с низкого старта кинулся к выходу, но…

Немного не судьба и я в этот раз точно не при чем – мальчик просто запнулся.

Если верить булькающему воплю, либо он себе шейку повредил, либо и вовсе оделся на что-то грудью, прошибая легкое.

- Ты врач! Спаси, спаси моего сына! – Леди Теккерлебби развернулась в мою сторону с такими безумными глазами, что даже будь у меня в голове мысль спасать ее ублюдка, она бы именно сейчас и свалила бы на заслуженный покой! – Тогда, сдохни!

Вытянувшись в длинном выпаде, женщина явно ожидала, что я сам, послушно, подставлю пузо под нож еще раз!

А вместо этого…

Я чуть сдвинулся в сторону и замер, ожидая, что же будет дальше.

Пару минут леди, матерясь совсем не как леди, кидалась на меня с ножом, а потом, отбросила нож в сторону, вытащила телефон и принялась кому-то названивать, но…

Абонент как-то долго не отвечал…

Содрав с кровати окровавленную простыню, замотался в нее и пошлепал босыми ногами к выходу, сожалея, что всей нашей с Алой ведьмой «телепатии» хватает метров на 10-12, а так…

Выругавшись, развернулся и отобрал у женщины телефон.

Набрал номер капитана Стэна.

Потом набрал Баньши.

Потом номер полицейского участка.

Номер «Скорой…».

Вздохнул и набрал номер Гекка, надеясь, что хотя бы он ответит!

А то как же!

Может, у леди на телефоне денег нет?!

С телефоном в руках спустился из певческого зала старенькой и действительно заброшенной церковки в общий зал, а оттуда – на улицу.

Под яркое, палящее солнце сентября, уворовывающего последнее тепло и даярщего его людям.

«Полночь» оказалась «полднем».

Присмотревшись к часам на нейромодуле, выругался матом.

Хорошо же меня приложили по голове, если я еще и дату перепутал, потеряв где-то в пустоте провала беспамятства трое суток!

ТРОЕ СУТОК!!!

Это значит, что Ванда, как минимум сутки уже сходит с ума!

А когда Ванда сходит с ума, появляется Скарлетт Вич и мир прогибается под ее запросы и интересы, высвобождая Хаос на ровном месте!

В окровавленной простыне, босой и представляющий реальные возможности Ванды, припустил через дорогу, к ближайшему дому, искренне надеясь, что там живут нормальные люди и что мне дадут позвонить!

В первом доме вообще никто не жил, во втором меня послали и пригрозили вызвать полицию, в третьем – вызвали полицию, но позвонить не дали, спасибо хоть водички вынесли попить…

Все, блин, пусть Ванда не обижается, но я с этого континента первым же рейсом сваливаю!

А если она откажется свалить со мной – разведусь, нахрен!

То лязгая зубами от осеннего холодка, то просто истаивая на солнышке, побрел вниз, под горку, надеясь, что сориентировался верно и не прусь в ебеня.

Патрульную машину, из которой выскочил близняшка Фил (или Форрест?!) я честно попытался обойти стороной, плохо соображая, что делаю.

Как ни крути, но три дня с ЧМТ, без медицинского вмешательства – это даже для нейромодуля слишком, хоть он, будем честны, он сделал все, что мог и даже чуточку больше!

- Дэн! Дэн! Ты ранен?! – Голос Филлипа наконец-то простучался в мое сознание. – Садись, тебе в больницу надо, тебя все обыскались!

- Жрать хочу… - Признался я. – И пить…

Прихлебывая минералку из бутылки и методично уничтожая сэндвичи, прикупленные парнем в ближайшем магазинчике, одним ухом вслушивался в творящийся в городе, переполох.

Точнее – будем говорить честно! – полный пиздец!

- Дэн! – На полдороге перед полицейской машинкой возник хорошо знакомый фургончик с зеленым халком на двери, из которого выпрыгнула Романофф и махая руками и отчаянно матерясь, вытащила меня с заднего сиденья патрульки, чтобы закинуть на заднее сиденье фургона. - Дэн! Ванду надо остановить!