- А теперь пришло время очередного транша? – Догадался я. – Верно?

- Абсолютно. – Павел сделал глоток вина. – Если бы вы, гм, упокоили Бенедикта, тогда семья бы и не морочила голову, признав основного наследника покойным, просто выплатила бы транш из его средств, но… Как я понимаю, наследник вот-вот придет в себя и семью будет ожидать большой позор…

- Ну, занималась бы семья воспитанием своих наследников, а не тыканием их носом в грязь, думаю, с оплатой долгов проблем бы не было. – Я пригубил вино.

Очень хорошее вино.

Ни за что и не скажешь, что это вино никогда не было виноградом!

Особый сорт водоросли, нежно выращенный атлантами звезды знает когда, давал превосходное вино, по некоторым возможностям, даже лучше виноградного.

К сожалению, были и минусы.

Водорослевое вино нельзя было держать больше трех-пяти лет, оно превращалось в жуткий уксус, одной бутылкой которого можно устранить человек 50, даже с самыми лужеными желудками!

- Сие мне не известно… - Павел вздохнул. – Вот только, семейство Архин не примет девочку, даже если она будет очень стараться.

Опять за рыбу деньги!

Да что эти атланты так помешались на смешанных браках, а?!

- Павел… - Я отставил бокал в сторону. – У меня есть все основания предполагать, что вы не правильно ставите вопрос. Примет ли эта девочка семейство Архин?

Я потер запястье и вздохнул.

Самоходная лаборатория проекта «Шалла».

Одна из 50 штук, постоянно крейсирующих по океанам планеты.

Сильно похожие снаружи, внутри каждая из этих «барж» сильно отличалась.

Например, те две «Шаллы», что я видел до этого, были неторопливыми исследователями океанического дна и его обитателей, рассчитанными на совместное человеко-атлантское, использование.

То есть были отсеки с водой для атлантов и сухие – для людей.

«Шалла», на которой мы находились сейчас, относилась к патрульным, с повышенной скоростью, меньшими удобствами и буйным вооружением, способным из-под воды снять любой спутник.

Есть «Шаллы» исключительно атлантские, не имеющие сухих комнат или запасов воздуха.

Существует даже «Шалла»-музей, в количестве двух штук, обе стоят у бывших америкосов, рядом друг с другом и в одной экспозиция «поверхности», а в другой экспозиция «подводности».

Обе эти «Шаллы» - головная боль местного муниципалитета, в чью обязанность входит смена воды в бассейне, обеспечение безопасности туристов и еще техническое обслуживание , а это очень не дешево!

- Дэн… Мы обнаружили батискаф «Куага», в двух километрах от места ядерного удара. – Павел вздохнул. – Ты знал его владельца?

- «Кауга»?! – Я искренне поискал в голове это название и честно развел руками, так и не найдя.

- Ваш техник-инженер, Гас, это его батискаф. – Пояснил капитан, удивляясь моему ответу. – Ну, тот, самый…

- Ну, Гаса-то я точно знаю! – Выдохнул я. – С ним все впорядке?

- Нет… - Капитан «Золотых» вздохнул. – Мы нашли кормовую часть корабля. Изрядно искореженную и радиоактивную…

- Два километра? Радиоактивную? Нонсенс. – Я покачал головой. – Если верить официальным заявлениям – боеголовка была 5 килотонн и в двух километрах, подводой, его бы только покачало волной или кавитационным пузырем, но и это больше к фантастике, чем к реальности! Меня зацепило в километре, едва-едва…

- К сожалению, ЕП использовала мегатонную боеголовку.

- Тогда я бы сдох от цунами или подварился. – Я развел руками. – Глубина в 200 метров, Павел! 200 метров! Это не суша, тут другие правила и тебе это прекрасно известно, даже лучше, чем мне. Так что либо Гас был почти в эпицентре, а это невозможно, потому что мы с ним распрощались и он отбыл от «лысины» минут на 15-20 раньше меня, либо он зачем-то возвращался к «лысине», что маловероятно, ведь его ждали на другой станции и через «лысину» он шел, что называется транзитом, лишь бы слегка потрепаться со мной.

- Есть все основания считать, что Гас хотел спасти «лысину» от удара. – Капитан помрачнел. – К сожалению, правды мы точно не узнаем.

- А что, «ваши» не могут надавить на «наших»? Как ни крути, а удар ядерный в вашей стихии…

- Умеешь ты, зараза, правильные вопросы задавать, хоть и наобум! – Капитан «Золотых» помрачнел и осушил бокал до дна. – Удар санкционировали ОБА правительства…

Бенедикт открыл глаза ровно через двое суток, как я и рассчитывал.

Более того, случился один шанс на миллион и пришел он в себя ровно в тот момент, когда я проверял аппаратуру, вертясь рядом с его койкой!

- Дэн! Это приводные маяки, сваливай! – Бенедикт сел в постели, обрывая сеточку опутывающих его проводов. – Сцуки!

- Не матерись! – Я принялся отключать приборы, зашедшиеся в истеричном вопле. – К сожалению, я уже в курсе…

- Дэн… Получилось! – Гас попытался спрыгнуть с кровати, но…

Даже атлантской шкурке требуется разминка!

- Тихо! Мы у атлантов на «Шалле»! – Я приложил палец к губам, давая понять, что сейчас Гасу лучше изображать из себя тупого, немого и постоянно усталого, как мы и договаривались сразу.

Вызвав Эву, отдал в ее чуткие руки Гаса, а сам самоустранился, наблюдая, как кроме Эвы вокруг Гаса-Бенедикта вертятся атлантовские доктора, включая психолога, с которым мы вчера продолжили знакомство в весьма приватной обстановке…

Кстати, чешуи на атлантках нет – это миф!

И хвоста, как все теперь знают – тоже нет.

И пахла Иррена сладковато-холодным запахом, от которого кружится голова.

Верхняя.

Нижняя отбирает всю кровь себе и все, пиши пропал человек…

- Доволен? – Капитан протянул мне двадцатку, глядя на суету вокруг больного, пока нас не поперли, что мы-де стесняем больного!

Они бы и Эву выгнали, да вот только Бенедикт вцепился ей в руку с такой силой, что оторвать можно было только руки!

Да и Эва умопомрачительно разыгрывала дурочку, влюбившуюся с первого взгляда!

- Совершенно доволен. – Признался я, пряча двадцатку в задний карман джинсов.

- Дэн… Ты не возможен! Как можно так относится к деньгам, а?!

- Пфе… Легко пришли – легко ушли. – Я пожал плечами. – Если за них цепляться – весь мир пропустишь!

- Дэн… - Павел уставился на меня. – А ты очень богат?

- Ну-у-у-у… - Я искренне почесал затылок, обращаясь к нейромодулю, который отвечал за мои счета. – С миллион, наверное, будет…

- Миллион?! Ремов?! – Павел остановился, как вкопанный. – И ты работаешь врачом пятой категории (грубо говоря – фельдшер) за копейки?!

- Ну, во-первых, мне хватает. – Я рассмеялся. – А во-вторых, благодаря Энжи у меня тройной оклад все это время капал, а это почти 15 тысяч, так что…

- Мамочка, так что ж ты меня во врачи-то не отдала! – Всплеснул руками капитан, реально стекленея взглядом. – Вот ваша «семерочка» охреневшая!

- Так у нас результативность была – из шести работ – три готовые к производству, одна на клинических испытаниях и две теоретических, на которых потом можно будет… Землю перевернуть!

Это я промолчал, что, скорее всего, была и седьмая-восьмая работа, но пока Энжи не поймают, это фиг узнаешь точно!

- А ты к ним каким боком?! – Капитан отмер и потащил меня в тренажерный зал, где занимались его три подкомандные пятерки.

- Исключительно, как лаборант. – Признался я, загодя давая команду нейроузлу, разогреть мышцы. – Но очень удачливый лаборант!

- Ты, как я посмотрю, вообще во многом удачливый лаборант! – Павел провел рукой над сенсором, открывая дверь. – Ну, будем корону снимать!

Да, по идее, мы должны были переодеться, разогреться, поклониться, но…

Вместо всего это мне, уже от входа, Павлуша засветил в печень, а я, едва успев подставить локоть, лягнул его в колено!

Из коридора-раздевалки в сам тренажерник мы влетели в клинче, прижимая локти к ребрам и вырываясь изо всех сил.

Ага, сейчас…

Чтобы догнать атланта по скорости и силе, мне надо было врубать свои импланты процентов на 35-40, а вот по опыту…