Нет, особо «русская мафия» ничем в это время не славна, не после 90-хх чать поди, но связываться с нашим братом, европейцу всегда было больно.

Их фашистские идеалы спасовали перед итальянскими коммунистами, а тут…

Впрочем, дедок был явным фашиком, потому как услышав русскую речь сразу подобрался, как змей и махнул кулачком, в котором до сих пор сжимал три моих обугленных колечка, которые на нем почему-то не действовали.

Мелькнул кинжал и избивающий меня амбал в синей джинсе с удивлением принялся рассматривать свою беспалую правую гробарку, на которой танцевал сине-зеленый кладбищенский огонек.

Секунд пять рассматривал, а потом начал орать.

Нейроузел активировал выращенные импланты и мир замедлился.

Вот дедок соскакивает со своего места, роняя табурет, тянет руку к кобуре, но, передумав, разворачивается и бежит к выходу.

Наверное, решил, что сейчас я его тут и оприходую…

Глупый…

Дождавшись, когда за Пидроном закроется дверь, еще раз огляделся по сторонам и вздохнул.

Пусть бежит.

Пусть хорошо бежит, далеко, пусть собирает народ, пусть готовится вернуться в этот подвал с поддержкой, а я…

- Ради святой Девы…! – Избивавший меня бык, на останках коленок дополз до меня и повалился в ноги. – Защиты…

Ну да, ну да, привычка мелкой мрази, каждый раз взывать к святым.

Ну, да на тебя у меня особые планы, бычара…

Схватив оплывающую воском тушку за воротник, отшвырнул ее в центр комнаты, прямо в квадрат света, падающего из далекого окна.

Я то – русский…

Только я не добрый русский!

Подчерпнутые из простейших разделов «некромантии» знания, легко сплелись в единую сеть, упавшую на оплывающего макаронника, сплелись в кокон, который выл так, что даже мне стало его чуть-чуть жаль, но ровно до того момента, как из земли начали вырываться полупрозрачные, белые, желтоватые и голубоватые, фигуры людей.

Многих людей!

Каждый призрак проходил сквозь меня, словно благодаря, потом касался кокона, добавляя ему громкости, а потом взмывал к квадрату света, растворяясь в нем с легким вздохом облегчения.

Мужчины, женщины, дети…

В этом подвале много и со вкусом мучали…

С каждым прикосновением кокон рос.

Орал.

И рос.

А потом лопнул гнойным нарывом, являя свету крохотную, но ослепительную звездочку.

- Фас. – Вздохнул я и сел на пол своей камеры, чувствуя, как земля подо мной тоже вздыхает с облегчением, очистившись и от крови, и от грешников, и от невиновных.

Звездочка убавила свечение, стала полупрозрачной и замерла, словно слово «фас» ей было не знакомо.

- Иди!

И вновь звездочка вопросительно повертелась вокруг своей оси, ожидая более точных инструкций.

Собравшись духом, представил себе Пидрона и внятно, проговаривая сперва каждое слово нейроузлу, проверяя его на точность и только потом вслух, отдал приказ:

«Всех, в ком его кровь. Всех, с кем здоровался. Всех, кто желал ему здоровья. Всех, кто знал, кто догадывался и тех, кто молчал, получая выгоду. Убей так, как убивали тут…»

Звездочка, в этот раз понятливо качнула плечиками-лучиками и умчалась к двери, просочилась сквозь дерево, оставляя свой силуэт, чуть слизистый, но сияющий удивительной белизной.

Это не Лич, не вампир, не зомби и не «поднятый».

Это – «экзекутор».

Он не разбирается в том, что ему сказали, он следует приказу.

У аграфов есть легенда, что клан «Синей воды», вырезанный по приказу тогдашнего Императора за то, что не поделился секретами, призвал «экзекутора» и аграфам пришлось выбирать не только нового Императора, но и новый императорский клан!

Хорошо быть «Библиотекарем»!

Правда и у призыва «экзекутора» есть оборотная сторона медали.

Я встал на ноги и подошел к двери.

Потянул за ручку и отпрыгнул – тяжелая дверь, обитая несколькими слоями кобыльей кожи, простеганная овечьей шерстью и укрепленная листами стали, упала внутрь комнаты, едва не отдавив мне босую ногу.

Судя по кучке оружия, Пидрон подмогу собрал.

Жаль, его самого тут нет.

Но, так даже лучше – чем дольше будет жить основной виновник, тем дольше будет существовать «Экзекутор», стирая из реальности всех, кого хоть так или иначе, но коснется приказ, создавшего его.

И чем дольше протянет «Экзекутор», тем…

Я усмехнулся.

Сдается мне, я только что создал комиссара Каттани, только не того, который честный и милосердный, а его анти копию, которая, судя по крикам, сейчас хозяйничает у меня над головой, «нажирая» себе опыт и адаптируясь к окружающему.

Прошлепав босыми ногами по лестнице, выбрался из подвала в комнатку, за дверью которой открывался прекрасный вид на католическую церковь, заполненную запахом мирры и ладана, запахом воска, драгоценного черного дерева и…

Страха!

Подождав, для верности, пару минут, прошел по залу усыпанному разномастной, но жутко дорогой одеждой, драгоценностями и шуршащими купюрами, словно кто-то пытался откупиться от «Экзекутора» презренным металлом или хрустящими купюрами.

Здесь это так не работает!

Пройдя мимо комнаты священника, примерил его барахло, порадовавшись, что человек не только вел духовную, полную страданий и ограничений, жизнь, но и вполне себе светскую, с хорошими костюмами моего размера и кожаной обувью, в которой его святейшеству теперь уже никогда не будет нужды.

«Что нам стоит дом построить? Нарисуем – будем жить!»

Я печально смотрел на душераздирающее зрелище постройки усадьбы, тоскуя о строительных дронах, которые бы тут все сделали за двое-трое суток!

А сейчас…

Я высунул нос из-под капюшона и мысленно ругнулся на серые и хмарные небеса, разбрасывающие дождь.

Мелкий, занудный, унылый, надоедливый и тянущийся уже три дня!

Что могли сделать, работяги сделали, но правила ТБ запрещают работу на улице, под осадками, без укрытия.

Блин, все-таки, не вовремя «Фиатик» рванул!

Да и я уехал зря, попав под раздачу в столице с одной стороны, а с другой, долбанный кадавр настучал в Совет по реликвиям и нас четыре дня конопатили, выясняя, а не был ли взрыв авто злым умыслом, с целью разрушения исторической ценности?!

Вздрючили меня, вздрючили строителей, вздрючили Франческу, сперва как мэра, потом как владельца авто, последней досталось студентке, мимоходом и просто так, исключительно «за молодость».

Правда, нет худа без добра, дрючивший нас глава комиссии признал объект «не имеющим исторического значения и сам, собственноручно, разбил кувалдой последний ряд «старинных» стеновых камней, давая разрешение на изменение проекта.

За который, с жаром взялась моя студентка, даже не заикнувшись о стоимости работы.

Понятно, что я ее не обижу – девчонка реально талантлива, хотя и с сумасшедшинкой, но…

«Сумасшедшинка» это стезя всех архитекторов и дизайнеров, тут главное чтобы сумасшествие было адекватно-контролируемым, а не вспышкой ядерного взрыва!

Проект Анна-Стелла лишь слегка переработала, поставив на месте третьей стены застекленную веранду-террасу, на которой можно будет и рассвет встретить, и закат проводить, а вообще – выходящую на север, с его равномерным освещением.

Пришлось снова ехать в Рим, «переутверждать», платить и выслушивать претензии чиновников, отчего это я сразу не вызвал проверяющих историков и теперь верчу нервы занятым людям.

Учитывая заполненность коридоров и девственную чистоту мозга некоторых «жителей кабинетов», предпочел лишь виновато разводить руками и пялиться в пол, делая вид, что мне очень жаль отрывать занятых людей от решения государственных проблем.

Тем более что проблемы в государстве реально появились.

И появились по моей вине.

Задавая граничные условия «Экзекутору», я как-то не задумался, насколько, на самом деле, глубоко проникает преступность во властные структуры!

Нет бы мне верхнюю репу почесать, вспоминая лихие девяностые, нет бы мне подумать верхним отростком, но…