В большой мусорный пакет летят осколки вазы, подарка Эдика, который он мне сделал на день рожденья. Дорогая, красивая, тонкая работа, он выбирал её тщательно, гордился своим вложением. Теперь ей место на свалке.

Диван. Большой, из светлой кожи, мягкий и любимый, уютный и такой родной… Нет, продавать не буду, отмою и переставлю, чтобы не вспоминать каждый раз. Что ещё тут можно передвинуть?

Голодное урчание желудка направляет меня на кухню. Открываю холодильник и вижу совсем нетронутую кастрюлю борща. Лицемер, говорил, что я очень вкусно готовлю, а сам не съел и ложки. Выливаю в унитаз, недельный суп я есть точно не буду.

Нахожу яйца, сыр, ветчину, делаю сытную яичницу, параллельно подогревая чайник и насыпая в заварочный чай с бергамотом. Слюноотделение пошло. Хлеб на полке успел заплесневеть, значит Эдик здесь не питался, по ресторанам бегал, мог себе позволить, любил жить красиво, не понятно только зачем мне пыль в глаза бросал, пытаясь сделать из меня хозяюшку.

Нашла непочатую пачку хлебцов, с удовольствием откусила и захрустела вздутыми зёрнами пшеницы. Яйца почти готовы, за свистом чайника кипяток заваривает крупные чаинки, и кухня наполняется утром. Хорошо.

Ну не то, чтобы очень хорошо, но мне реально уже заметно лучше. Я однажды уже проходила измену, тогда у меня вообще башню снесло, ревела неделю, сейчас уже даже и не хочется, хотя обидно, очень обидно.

Стараясь не думать о бывшем, накладываю в тарелку свою стряпню, ставлю рядом чашку чая, хлебцы и беру в руки телефон. О, я же его вчера отключила. Жду, когда мой гаджет проснётся и вижу кучу пропущенных от Ирки и Эдика. Захожу в мессенджер, чтобы отписаться подруге, но глаз цепляется за оборванную фразу начала сообщения от бывшего: «Я забыл у тебя…». Чтобы прочитать до конца, нужно открыть. Не хочу, не сейчас, забыл – сам виноват.

Пишу Ирке, аппетитно жую свой горячий завтрак, вспоминаю о том, что у этого козла есть ключи от моей квартиры. Тоже поправимо, позвоню мастеру, личина меняется быстро, опять же знаю из прошлого опыта.

Чёрт, едкая волна отчаяния начинает захлёстывать напускное спокойствие. Я прохожу через эту мерзость уже второй раз. Второй! Да, этот мне даётся легче, но это только потому, что я уже знаю как. Блин…

Проглатываю то, что во рту, запиваю чаем, но легче не становится. Это эмоции, нужно их выпустить. Встаю с табурета и подхожу к посудному шкафчику. На глаза попадается любимая кружка Эда, без раздумий хватаю и со всей силы бросаю на кафельную плитку, вдребезги, но мало.

Бокалы? Один, второй, третий, четвёртый… Внутри появляется облегчение. Кухня вся в осколках, а я улыбаюсь, выдыхаю, отступило. Что там у нас следующее? Громкая любимая музыка и физическая работа. Отлично, завтрак закончен, можно приступать к уборке.

Надеваю на голову наушники, выбираю любимый плэйлист, и вот уже щётка ритмично метёт кафель на кухне. Как бы мусорный пакет не порвался от всех этих осколков.

Мою посуду, плиту, стол, шкафчик, подоконник, оконное стекло… Откуда столько сил, Маша? Выпускаю агрессию, перегоняю энергию обиды в полезное русло, пританцовываю и перемещаюсь в гостиную, закончив с кухней.

На фига мне клининг, сама справлюсь, отпуск ещё неделю, погружаться в отчёты ещё рано, буду драить все поверхности.

Освобождаю место у стены для дивана, упираясь ногами в пол, двигаю его по ламинату, переставляю журнальный столик, этажерку с цветами, собираю ненужные журналы, газеты, тапки Эда завалявшиеся под диваном, весь ненужный хлам летит в мусорный пакет.

Следующая спальня. Постельное без сожаления в мусор, матрас пылесошу и переворачиваю другой стороной, открываю шкаф и провожу ревизию полок, скидывая ненужное на пол.

В ушах грохочет музыка, в голове только последовательность дел, глаза устремлены полку с вещами, которые планирую разобрать. Вдруг моего плеча касается чья-то рука.

Вскрикиваю от неожиданности, сдёргиваю с себя наушники и резко оборачиваюсь.

Передо мной стоит Эдик.

- Какого хрена припёрся? – упираю кулаки в бока, чтобы выглядеть более угрожающей, но внутри всё щемит от осознания, что этот козёл только вчера отжигал здесь с какой-то блондинкой.

- Маш, если бы ты брала трубку или хотя бы читала смс, знала бы, - смотрит на меня осуждающим взглядом, пытаясь перетянуть одеяло на свою сторону. – Я забыл свою флэшку, на ней нужная информация, в своих вещах я её не нашёл, значит она у тебя.

- Твоих вещей здесь больше нет, ты вчера все забрал, что не забрал, я уже выбросила, иди в контейнерах поковыряйся, может ещё не увезли, - я натягиваю на лицо язвительную улыбку и изо всех сил желаю, чтобы он поскорее убрался из моей квартиры.

- Не будь стервой, тебе не идёт, - смотрит в шкаф, потом на сваленные возле моих ног шмотки, выковыривает из кучи свои штаны, проверяет карманы, хмурится, идёт в гостиную.

- Эд, уже не смешно, вали отсюда, сказала, не имеешь права хозяйничать там, где больше не живёшь!

Меня пробивает мелкая дрожь, голос начинает дрожать, и я вовремя замолкаю, чтобы он не заметил того, что я нервничаю. Иду за ним в гостиную, со злобной ухмылкой слежу, как он проверяет ящики комода, полки и шкаф в прихожей.

- Чёрт, ты точно её никуда не прятала? Маш, там инфа рабочая, я без неё как без рук, понимаешь? Ну скажи правду, где флэшка? – делает умоляющий вид, а я равнодушно пожимаю плечами и жестом указываю на дверь. – Ну ты и гадина, не зря про тебя слухи ходят, а я повёлся, думал, врут, но оказывается нет. Дура!

Разворачивается и со злобным видом уходит.

- Кобель! – бросаю ему в спину.

Хлопок входной двери сотрясает стены, и моё с таким трудом выстроенное спокойствие разлетается на куски. Блин! Ну почему так? Почему ещё больно? Это я его выгнала, это он козёл, это ему должно быть хреново!

Пинаю кучу вещей сваленных из шкафа на пол ногой, стараясь выместить на них всю злость. Но у меня похоже вторая стадия, гнев прошёл, внутри леденящая тоска и робкий голос сомнения. Нет-нет, только не это, это самое сложное и ужасное для меня. Начинаются торги.

Так, что там говорила Лида, мой бывший психолог, за курс консультаций которой я отвалила почти сотню тысяч. Я её ни в коем случае не виню, если бы не она, я бы тогда не вывезла и свалилась в жёсткую депрессию. Молодец девочка, особенно понравился её спокойный и уверенный голос. Напрягаю память, и в голове звучат слова: «делим лист бумаги пополам жирной чертой, и с одной стороны пишем плюсы, а с другой минусы».

Бросаю уборку, ищу лист бумаги, маркер и ручку, сажусь на кухне и сразу начинаю. Это как терапия ОРВИ, чем быстрее начнёшь, тем быстрее вылечишь.

Плюсы: …

Зависаю, в голову абсолютно ничего не лезет, ладно, начнём с минусов! Тут рука пускается в безудержный пляс по отведённой колонке, выписывая всевозможные ругательства и оскорбления, я припоминаю мелкие бесячие привычки, его неряшливость, высокомерие, любовь к обсуждению людей за спиной, чавканье, кудри, вечную щетину, которую он гордо называет бородой. Пишу ровным текстом, через запятую, уверенно заполняя пространство в правой стороне листа.

Когда упираюсь в кромку, заставляю себя закончить, хватит, достаточно.

Смотрю на левую сторону листа и туплю в чистое пространство. Красивый? Да нет, не очень. Хороший любовник? Тоже так себе. Приятный собеседник? Только когда ему что-то от кого-то нужно.

Блин, зачем я с ним вообще жила?

Приклеиваю лист магнитами на холодильник, как напоминание о том, что торг здесь неуместен. Робкие сомнения внутри съёживаются и перестают подавать голоса. Отпустило. Заставляю себя ещё несколько раз перечитать написанное, принять, понять и отпустить.

Всё, Эдик, ещё одно очко в моей корзине. Снова возвращаюсь в спальню к вещам, надо с этим закончить.

Беру в охапку тряпьё и собираюсь пополнить мусорный пакет, но на пол с глухим ударом падает металлическая флэшка. Вот так сюрприз. Она же была ему так нужна, он специально за ней возвращался и не нашёл. Обозвал меня дурой и твердил про какие-то слухи обо мне. Сейчас посмотрим, что там такого важного у него в файлах.