— Эй, Фрэнки! Открывай! Пришёл твой лучший друг, у которого всё отлично с психикой! — постучал Брюс в дверь.

Через некоторое время за ней послышались шаги. Вскоре дверь распахнулась.

— Ну наконец-то! — радостно воскликнул доктор-психиатр. — А мы уже переживали!

— Аааа! — вскрикнул Брюс и отмахнулся от него, словно от призрака.

Доктор в тот же момент растворился в воздухе. «Ну, нифига себе! — шокировано подумал Ноллан. — Вот, это номер!».

— Док! Док, где вы там? — донёсся голос Фрэнка из квартиры.

Брюс нерешительно вошёл в прихожую.

— Фрэнки, привет! Док куда-то ушёл.

Послышались шаги.

— Брюс? — удивлённо вскинул брови друг. — Привет. А куда ты пропал тогда? И что вообще всё это значит?

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Брюс, закрывая дверь и проходя вглубь квартиры.

— Ну, во-первых, ты так улепётывал от врачей, что… я даже начал беспокоиться, может у тебя опасная болезнь, которая буйно выражается? А во-вторых, врачи, кажется, то ли заразились от тебя, то ли спятили из-за переутомления: они утверждают, что ты поднял зеркало в воздух взглядом, пробил этим зеркалом окно и убежал из больницы.

— Глупости какие, — фыркнул парень. — И ты действительно в это поверил?

— Да нет, конечно… — неуверенно прозвучал ответ. — Просто я видел видео в интернете, где ты сокрушил окно больницы, менял одежду на ходу и раздвигал руками суп.

— Хахаха, чего только наша талантливая молодёжь не наделает! — нервно хохотнул Брюс. — Ты же знаешь, в этих Тик-Токах сейчас полно всякой хрени. Но знаешь, сейчас я спокоен и здоров. А то, что я говорил ранее — всего лишь розыгрыш. Мне хотелось тебя побесить.

— И как, удачно вышло? — съязвил Фрэнк.

«Ну, я стал Богом из-за этого, — подумал Брюс. — Так что сам суди, насколько удачно».

Но вслух сказал другое:

— Ладно, я больше так не буду. Извини, друг, — повинился бывший журналист.

— Тебя даже Грейс искала! — сказал он, хлопнув по плечу Брюса с такой силой, что тот чуть не выпустил кружку с чаем из рук.

— Грейс? Ей что, Эвана мало? — с презрением ответил тот, закатывая глаза.

Услышав про Эвана, Фрэнк подошёл к другу и, серьёзно глядя в глаза, произнёс:

— Брюс, Дэбби мне уже рассказала про то, что тебе померещился Эван в твоей постели. Не волнуйся, все всё уже знают. Ты просто тогда переутомился и был слишком расстроен увольнением. Но сейчас тебе уже не надо делать вид, будто ты этого не понимаешь. Грейс уже в курсе всего произошедшего с тобой. Она за тебя очень переживает и ждёт тебя.

Брюс вздохнул и посмотрел в окно. За стеклом солнце светило так ярко, что даже тени казались радостными. Он представил себе Грейс — её улыбку и озорные глаза. Внутри него что-то затрепетало. «Неужели я и вправду сошёл с ума и Эван мне померещился? — вопросил парень. — Тогда может стоило задержаться в больнице? Да ну, бред какой-то! Нельзя настолько сойти с ума! Или можно...»

Так или иначе Брюса радовало одно — Грейс на него не злилась после того, что он устроил и к ней можно было вернуться и спокойно всё обсудить. «Так и сделаю! Но сначала навещу этого Эвана Пакостника. Спрошу его о том, о сём. Посмотрим, что он скажет».

— Хорошо, Фрэнки. Я пойду сейчас к Грейс. Спасибо, что впустил к себе, — Брюс с благодарностью пожал другу руку.

— Не за что, Брюс, — с улыбкой ответил Фрэнк.

Он вышел на улицу и с наслаждением вдохнул свежий воздух. Солнце светило так ярко, что даже облака выглядели счастливыми и пушистыми. Брюс уже готовился к встрече с Эваном, представляя себе их разговор в стиле шпионского фильма: он будет шептать свои вопросы, а Эван будет отвечать загадками, которые Брюс, конечно же, будет ловко раскалывать.

Доехав до студии, Брюс вышел из машины. «Надо появиться в кабинете у Эвана неожиданно, чтобы задать нужную волну. Хорошей идеей было бы предстать там просто из ниоткуда. А что? Можно попробовать!» — подумал он, с ухмылкой представляя, как Эван удивится его внезапному появлению.

Он подошёл к двери, закрыл глаза и начал пытаться представить кабинет Эвана в мельчайших деталях: стены, обитые ярким синим бархатом, огромный стол, где всё было чистенько и на своих местах. «Этот Бакстер просто помешан на чистоте».

Брюс всё стоял с закрытыми глазами и не двигался. Но почему-то никакого перемещения не происходило. «Да блин, в чём дело? Сколько можно вот так стоять, словно фонарный столб, и представлять себе этого придурка Эвана? Я Бог или не Бог?!» — мысли его метались, как белка в колесе. В конце концов Ноллан устал этим заниматься и открыл глаза. Он обнаружил, что стоит в пустом кабинете Эвана.

— Ух ты! — выдохнул он, осматривая помещение. — Получилось-таки!

С презрением осмотрев чистый стол, на котором аккуратненько были разложены папки, стопки бумаг и другие вещи, Брюс взобрался на него и сел в позу лотоса.

— Надо встретить Эвана в хорошей позе! — произнёс он сам себе, стараясь выглядеть как можно более внушительно.

Вдруг за дверью послышались шаги. «А вот и он!» — мелькнуло в мыслях у Брюса. Он тут же принял позу для медитации, закрыл глаза и блаженно улыбнулся, словно и вправду медитировал здесь сотни лет.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошёл Эван, с чашкой кофе в одной руке и блокнотом в другой. Он замер на месте, вскинув брови кверху, словно только что увидел призрака.

— Здравствуй, о прекраснейший из прекраснейших! — с налётом театральности поздоровался Брюс, не открывая глаз. — Что привело тебя сюда?

Эван всё ещё стоял на месте, обескураженно глядя на Брюса.

— Эм… что за…? — только и смог вымолвить он, как будто пытался переварить только что съеденный лимон.

— Я понимаю, тебе сейчас тяжело говорить красиво, ясно и без запинок, ибо твой язык устал приносить зло людям, — продолжил Брюс. — Но всё-таки я прошу тебя: соберись с мыслями и изложи свою мысль. Пусть это будет не совершенно, тупо и даже безо всякого смысла, я попытаюсь разобраться в твоём блеянье.

Когда первый шок отпустил Эвана, он вытер пот со лба и уже более жёстко спросил:

— Ты что здесь делаешь? Как ты сюда попал?

Улыбнувшись, Брюс открыл глаза и ответил:

— Самым невероятным образом, милый Эван: через дверь. Понимаю, твоё сознанье пока что не выросло до таких размеров, чтобы воспринимать подобную информацию, но всё же…

— Какого чёрта ты здесь забыл? — с нарастающей злостью перебил Эван Брюса, подходя к столу. — И по какому праву ты сидишь на моём столе своей вшивой задницей?

— Друг мой, зачем же так грубо? — Брюс с лукавой улыбкой взглянул на Бакстера. — Не надо так высказываться про мою задницу. Я конечно понимаю, что ты разбираешься в тех местах, куда время от времени попадаешь, но тем не менее… Ты бы мог сказать: пожалуйста, Брюс, убери свою попэ с моего стола, ведь мне нужно…

В этот момент Брюс слетел со стола, опрокинув половину вещей. Бумаги полетели в воздух, словно белые птицы в панике.

— Что, довыпендривался? — с издёвкой спросил Бакстер, потирая кулак.

Бывший журналист тяжело поднялся, потирая ушибленную скулу. От блаженной улыбки не осталось и следа.

— Ну и говнюк же ты, Эван, — прошипел он сквозь зубы, пытаясь сдержать вулкан эмоций, готовый извергнуться.

— Мой друг, зачем так грубо? — спросил Эван, передразнивая Брюса с нахальной улыбкой. — Не надо так высказываться про меня. Я, конечно, понимаю, что ты разбираешься в сортах говна, но всё же ты мог бы сказать: «Эван, ты не очень хорошо поступил. Не надо так делать, мне же больно!»

Казалось, ещё немного, и у Брюса сейчас повалит дым из ушей, настолько он был разозлён. Его лицо покраснело, а глаза сверкали, как у тигра перед прыжком.

— Ты спал с моей женой, засранец! — произнёс Брюс, сжимая кулаки так, что пальцы побелели. — Спал! Тебе мало баб, которые тебя окружают? Нет, ты полез ко мне!

— Да не спал я с твоей женой! — отвечал Эван, подняв руки в защитном жесте — Не спал!

— Да? А как ты объяснишь то, что я тебя застал голым в своей постели? — Брюс наклонился к Эвану так близко, что тот почувствовал его дыхание.