В конце сороковых годов или, может быть, самом начале пятидесятых Министр черной металлургии Тевосян поставил Министру судостроительной промышленности Носенко, по просьбе последнего, листовую сталь с отступлением от ГОСТа (фосфора или серы было немного больше), и каждый получил по Постановлению Совмина СССР выговор, хотя не 5 или 8 лет, ведь в статье 128-а Министры не указаны.

Сейчас упомянутый пункт из УК РСФСР исключен, предполагается, что конкуренция заставит производителей обеспечить высокое качество производимой продукции, но что делать с монополистами? И когда будет конкуренция?

Однако качество продукции продолжало оставлять желать лучшего и ровно день в день, через 7 лет после впервые введенного тюремного заключения за выпуск недоброкачественной продукции, Совет народных комиссаров СССР принимает 8 декабря 1940 года постановление: «О соблюдении технологической дисциплины на машиностроительных заводах», подписанное Сталиным.

В этом постановлении Совнарком СССР отметил, что «…на машиностроительных заводах глубоко укоренилась антигосударственная практика нарушений технологического процесса и самовольных изменений чертежей на детали машин серийного производства, что приводит к крайне отрицательным последствиям», и ввел порядок утверждения и внесения изменений в конструкции, чертежи, технологические процессы и технические условия промышленной продукции.

Отдельными пунктами запрещалось внедрение в машины серийного производства заменителей и рационализаторских предложений и изобретений без предварительной проверка их и испытаний на опытных образцах или партиях машин и без последующего утверждения в установленном порядке. Это развивало положения указа Петра.

Прихожу я как-то в министерство, и Дмитрий Васильевич Ефремов, министр, который всегда меня гонял на всякие неприятности, вызывает и говорит: «Неприятности на «Электросиле», надо туда выехать». Оформляю командировку и вечером выезжаю «Стрелой» в Ленинград. Приезжаю. Что случилось?

Подводная лодка сдается судостроительным заводом. Как всегда, конечно, конец квартала. На швартовых испытаниях выходит из строя главный двигатель. Якорь двигателя диаметром около 700 мм, длиной метра два. Двигатель постоянного тока, питается от серебряно-цинковых аккумуляторных батарей, напряжение низкое, ток большой. С большим трудом - поскольку лодка готова, все заварено, закрыто, двигатель просто так вытащить невозможно - но поскольку это случилось вчера утром, успели - разрезали какой-то борт, вытащили. Когда я приехал, якорь двигателя уже вынули. Коллектор был в нормальном состоянии, а железо якоря… На выходе из паза выгорел кусок размером с кулак, ну, небольшой кулак, скажем, детский.

Мнение директора «Электросилы»: конструкторы сделали тонкую изоляцию паза или кто-то повредил при монтаже. Говорю: «От тонкой изоляции паза ничего не случится - там практически нет напряжения. Это витковое замыкание». Он в крик - какое витковое! Я говорю: «Витковое, а между витками напряжение самое ерундовое, значит - это не пробой от напряжения, а механическое повреждение». Беру с собой работника ОТК и иду в цех, где делаются обмотки. Медь лежит, отрезают мерные куски, гнут их по шаблону в приспособлении. Вот на этом изгибе на некоторых местах иногда получаются царапины, заусенцы. Спрашиваю:

- А кто зачищает?

Говорят:

- Это та бригада, которая изолирует.

- А как вы туда передаете?

- А вот, к столбам, которые держат перекрытие цеха, ставим готовые стержни, и они забирают.

Прекрасно. Конечно, странно, зачищать на изолировке - это неправильно, проводящая пыль летит, ну, ладно, посмотрим. Иду туда - конечно, изолировщицы ничего не зачищают. Спрашиваю: «Кто зачищает?» Говорят: «Это те зачищают, которые гнут». Смотрю эти гнутые стержни, выбираю один с «хорошим» заусенцем на меди (таких там было немного, но были) и иду к директору.

У директора телефон ВЧ-связи не на столе у секретаря, и не у него в кабинете, а во второй комнате, и я слышу, как он говорит, видимо, с министром:

- Я не знаю, Ашкинази сказал, что это какое-то витковое, этого быть не может, это кто-то повредил при монтаже, и он, Ашкинази, уехал, ничего не сказав.

А, между прочим, насчет «кто-то повредил при монтаже» - так это 50-й год… конечно, не 37-й, но все-таки один из периодов «вурдалачества Большеусого» (Фазиль Искандер, «Сандро из Чегема»). Тут он поднимает глаза, видит меня и произносит:

- А, вот он еще здесь.

Видимо, министр попросил дать мне трубку, дает, и я говорю:

- Дмитрий Васильевич, это был заусенец на меди.

- Как же Вы заусенец увидели, когда там все расплавилось?

- Тот самый, который проколол витковую изоляцию, я не увидел, но увидел заусенец на следующем, на еще не заизолированном стержне.

- Привезите его мне!

- Хорошо.

С этой двухметровой медной палкой я и вернулся.

У нас всегда обращалось внимание на качество продукции. Но все-таки качество было плохое. И в связи с неприятностями на паровозном заводе «Красный профинтерн» было остановлено производство. На заводе им. Сталина из-за брака маслоотражателей конвейер простоял 2 часа.

Эти примеры приведены в постановлении Совнаркома СССР от 08.12.40, о котором я рассказал раньше. Согласно этому постановлению за выпуск некачественной продукции директор, главный инженер и начальник ОТК могли получить от 5 до 8 лет. Позже это было внесено в УК. И начальник ОТК Харьковского электромеханического и турбогенераторного завода (в то время они были объединены) говорил, что «мы работаем от 8 до 5, а сидим от 5 до 8». Правда, работали позднее, чем до 17:00.

После войны указ продолжал действовать, и однажды приходит ко мне письмо на имя зам. министра, который опекал наш главк, из прокуратуры, за подписью знаменитого Шейнина. Резолюция зам. министра - «Ашкинази», это означало, что надо зайти, и он что-то скажет. Кстати, и министр часто так направлял мне документы, минуя замов, тоже без комментариев, это значило, что он хочет что-то сказать сам и надо зайти. Захожу. Зам. министра говорит: «Прокуратура просит подобрать материал по качеству по Баранчинскому заводу. Рекламаций много, и получит его главный инженер не меньше 5, правда, не больше 8…» Я говорю: «Это же дело долгое, сразу ведь не сделаешь…» Он: «Правильно, и подбирать пока не надо; волынь самым наглым образом. Будет звонить - говори, что очень сложное дело, в министерстве материала мало, запросили у завода, почта туда-сюда, делаем. А придут ко мне, я тебя вызову и буду ругать самыми беспощадными словами. Извиняйся, клянись, что все сделаешь».

И действительно, они приставали к нам месяца три, и мы так это дело и заволынили. Впрочем, на завод мне поехать пришлось. Приехал, пошел на склад, выбрал наугад две машины, попросил провести все испытания заново при мне. Поставили их на испытательную станцию, провели испытания одной из них, подняли протоколы, сравнили - все совпадает. Включили вторую - да она даже не крутится, гудит и все.

- Покажите протоколы.

Показывают - стоят все цифры. Я:

- Мерзавцы! С потолка цифры ставили!

Я взбешен, поймал - сделали липовый протокол на неработающую машину! Девушки с испытательной станции плачут и клянутся, что все работало. Что оказалось? Машины действительно были испытаны и все нормально работали. Машины эти имели подшипники скольжения, большие асинхронные двигатели 14 или 15 габарита. Сейчас они на шариковых подшипниках, а тогда были на подшипниках скольжения. Как обычно - щель, кольцо, масло, вал крутится, кольцо тоже, масло поднимается наверх. Конечно, на все размеры всех деталей есть допуски. На длину станины, на глубину щитов, на железо статора, на вал. Короче говоря, магнитная ось статора в итоге должна совпадать с магнитной осью ротора, чтобы ротор не тянуло в одну сторону. Вал имеет заплечики. Когда собрали машину, поставили на испытательной станции, включили, пробуют - сюда надавили - ротор пошел, туда, скажем, стоит намертво. Значит, магнитная сила прижимает его в эту сторону. Сдвигают втулки-подшипники так, чтобы он ходил в обе стороны одинаково, и подшипники контрят. В этом месте в щите заготовлено отверстие с резьбой; через это отверстие засверливается ямочка во втулке и ставится винт, который стопорит втулку-подшипник. Так вот, слесарь просверлил втулку насквозь, до вала. И поставил стопор на вал. Это редкий пример ситуации, когда технология допускает возникновение брака после испытаний! Поэтому после испытаний ничего нельзя делать, лучше даже не красить, потому что можно пульверизатором задуть краску куда не надо.