– Не надо имен, – снова усмехнулся сидящий в тени. – Я же не лезу к вам в душу, словно жрец Триединого, и не выспрашиваю, как вас зовут, какую ренту оставил вам дедушка, из какого рода ведет происхождение ваша троюродная бабушка…
– Можете называть меня Примусом, – вздернул подбородок стоящий.
– О-о… Красиво. – Сидящий тронул ногтем большого пальца изящно подкрученный ус – единственную деталь, указывающую на благородное происхождение. – Примус, сиречь, Первый… Надеюсь, первый среди лучших?
– Первый среди равных, – не давая подтолкнуть себя к пустому тщеславию, отрезал Примус. – Однако мне нужно как-то к вам обращаться… Именоваться просто мэтром не для вас.
– Вы так думаете?
– Уверен.
– Что ж, – согласился сидящий, – в этом вы правы. Называйте меня… Ну, скажем, Министром.
У Примуса брови поползли на лоб, но он очень быстро взял себя в руки. Его собеседник вновь улыбнулся:
– Министр, конечно, не первый среди лучших, но равный среди первых…
– Шутите, – с уверенностью произнес мужчина в плаще.
– Само собой, – не стал спорить сидящий.
– А я думал, меня пригласили для серьезного разговора.
– Разговор никуда не убежит.
– И тем не менее, господин Министр, я бы хотел перейти ближе к делу. Вы представляете некое тайное общество, поставившее себе целью свержение имперской тирании и освобождение всех земель, стонущих под гнетом Сасандры?
Министр побарабанил пальцами по столешнице. Отдернул руку, брезгливо вытер ладонь о серый камзол, сшитый из добротного сукна.
– Что ж… Должен заметить, суть вы уловили верно, что же до мелких подробностей, то… Право слово, они несущественны. В свою очередь, желая проявить осведомленность, замечу, что вы представляете здесь некое объединение… Как правильно назвать – союз, компания, шайка…
– Круг, – с достоинством произнес Примус.
– Круг? О! Это звучит. Совсем как в древние времена. Круги чародеев и все такое…
– Мы считаем себя наследниками древнего знания!
– Древнего? Насколько же древнего?
– Господин Министр имеет представление о старинных рукописях, повествующих об основах управления силой и зарождении искусства волшбы на нашем материке?
– Представьте себе, мэтр Примус! – На краткий миг губы Министра сжались, напоминая короткий шрам от удара кинжалом. – Представьте себе, – добавил он уже мягче. – Мне известно довольно многое из истории Сасандры. А также из ее современности или, как это правильнее будет сказать, из новейшей истории. Конечно, я не претендую на исчерпывающие знания. Поэтому, если вам угодно, можете просветить неразумного.
– А зачем это вам? – недоуменно проговорил чародей. Он справлялся с эмоциями гораздо хуже, нежели его визави.
– Неожиданный союзник, – пояснил Министр. – Возникает из ниоткуда, как лесной демон из ореха. Подозрительно?
– Ну, я не…
– Не спорьте, не спорьте… Подозрительно, да еще как! Поэтому я хочу знать, чего от вас можно ждать, на что рассчитывать, хочу заранее быть готовым к возможному подвоху…
– Кажется, вы пытаетесь оскорбить меня?!
– Что вы, мэтр Примус. И в мыслях не было. Я не допускаю, что вы попытаетесь предать меня или купить благосклонность императора, перебежав на противоположную сторону. Просто, в моем представлении, волшебники – люди творческие, а следовательно, неуравновешенные, увлекающиеся, немножко восторженные, немножко рассеянные… И это не упрек, поверьте, мэтр Примус. Все перечисленное мною – довольно обыкновенные и распространенные человеческие качества, а ведь волшебники тоже люди?
– Конечно! – оторопело кивнул чародей.
– Значит, ничто человеческое им не чуждо. И я не хочу быть преданым. Пускай и не по злому умыслу или тщательно выпестованному плану, а просто в порыве чувств, по нелепой случайности. Надеюсь, вы меня правильно понимаете?
– Кажется, да, – в очередной раз кивнул волшебник.
– Вот и чудненько. Так посвятите меня в свои замыслы, в свою историю. Излейте, так сказать, посильно…
– Хорошо, – согласился Примус. Заложил кулаки за спину, сделал несколько шагов по маленькой комнатушке. Вперед, а затем назад. – Если вы читали старинные рукописи, то вам, почтенный господин Министр, должен быть известен способ получения Силы колдунами Сасандры. Не так ли?
– Конечно. Способ весьма незамысловатый. Энергия стихий. Земля, Воздух, Вода и Огонь. Каждая из стихий эманирует… Я правильно употребил термин?
– Совершенно верно.
– Спасибо. Так вот… Каждая стихия эманирует по-своему, щедро отдавая Силу в пространство, в эфир, так сказать. Человек… Да почему только человек? Великан, дроу, гоблин, кентавр, обладающие врожденными задатками чародея и обученные соответствующим образом, способны улавливать эманации стихий. Улавливать, концентрировать в себе либо в особым образом изготовленных амулетах и использовать. Собственно, сам процесс использования сил стихий и называется волшебством.
Примус кивнул:
– Да, люди склонны замечать лишь внешние проявления и оставлять без внимания гигантскую подготовительную работу.
– Я тоже так думаю. Но, к сожалению, большинство думает иначе.
– В том-то и беда нашего мира! – горько воскликнул чародей. – Иногда мне хочется уничтожить его, опрокинуть в бездну, сбросить в ледяной и огненный круги Преисподней!
– Ну, это вы зря, мэтр… – задумчиво проговорил Министр. – У нашего мира, кроме досадных недостатков, имеется еще целая куча неоспоримых достоинств.
Примус презрительно оттопырил губу:
– Обиталище черни! Презренная свалка пороков и их жалких носителей – людишек!
– Эк вас разобрало, мэтр, – покачал головой Министр. – Конечно, мир наш далек от идеала, но чтобы так… Да еще в устах волшебника. Вы меня пугаете, мэтр.
– Ах, если бы я был хоть на четверть так силен, как чародеи далекого прошлого! – провозгласил Примус, закатывая глаза.
– Вот и хвала Триединому, что не так сильны, – подытожил его собеседник. – Вы меня очень обяжете, если продолжите свою лекцию. Время – деньги.
– Отнюдь нет, – возразил волшебник. – Время – суть река, не имеющая ни истока, ни устья…
– Пусть так, – прервал его Министр. – Время бесконечно, но человек смертен. Давайте не будем устраивать бесполезные диспуты. Вы начинаете меня разочаровывать.
Примус сразу сник, затравленно огляделся.
– Хорошо, я продолжаю, – сказал он, без всякой необходимости одергивая полы плаща. – В современных книгах упускается еще один способ получения силы. От людей. В горе или в радости, в страхе или в боевом азарте человек эманирует похлеще того же огня или воды. Причем, должен признаться, и вы нигде этого не прочитаете, улавливать Силу, поступающую от толпы, гораздо легче, чем мучиться с камнями, пламенем или пытаться выцедить энергию из ветра. В особенности сильная аура возникает, когда человеку плохо. Раздолье для волшебника!
– Ближе к делу, мэтр! – усмехнулся Министр.
– Хорошо. Ближе так ближе. Как я уже говорил… – произнес чародей медленно, через силу. Даже со стороны было видно, как тяжело ему даются эти слова. – Как я уже говорил, после великого морового поветрия, когда величайшие волшебники современности погибли…
– Погибли, прошу заметить, спасая человечество, – довольно бесцеремонно перебил его Министр.
– Да… Вы правы… Мне трудно что-либо возразить. Но, если позволите, я продолжу…
– Конечно, конечно, милейший, не смущайтесь!
– Так вот. Тридцать семь лет тому назад самые сильные волшебники Сасандры добровольно ушли из жизни. А с ними их лучшие ученики. И не самые лучшие, но просто преданные ученики…
Министр, беззастенчиво пользуясь скрывающей его глаза тенью, пристально рассматривал собеседника.
Обладая недюжинным умом, он частенько предугадывал слова и поступки и более непредсказуемых людей, а потому не обольщался исходом беседы с недоучкой-колдуном. Сперва будут хвастливые речи, возможно, даже с небольшой, посильной демонстрацией возможностей, а после последует предложение о союзе, которое плавно перерастет в жалкую торговлю за привилегии и место у кормушки в новой, свободной от насквозь прогнившей императорской власти Сасандре. Что ж… Если демонстрация колдовского могущества будет достаточно убедительной, то к чародейскому Кругу придется отнестись как к уважаемым союзникам и отстегнуть им кое-что от власти и богатства в будущем. Если же нет, то взаимодействие с ними может оказаться односторонне выгодным. Поднявшись против Империи в первых рядах восставших, наравне с идеалистами из городских тайных сообществ, восторженными до одури студентами, провинциалами, потерявшими остатки разума на идеях независимости и самостоятельности, они проложат путь тем, кто будет после править новой Империей, государством, где не будет места старому и косному, где пробиться к вершинам власти смогут люди, не обладающие трехлоктевым перечнем знатных предков, где, отринув лицемерие, наконец-то признают власть единственного владыки всего сущего под Солнцем и под Луной – золота. А если колдуны полягут в борьбе со старой властью все до единого, кто будет плакать? Значит, оказались недостаточно сильны, умелы, решительны. Туда им и дорога!
