Совершенно иначе относится человек к Богу. Вступив на путь Божий, мы готовы при первом же намёке на испытание или затруднение роптать и возмущаться; происходит это от отсутствия в нас духа благодарности и доверия к Богу. Вид одного лёгкого лишения изглаживает в нас память о тысяче полученных благодеяний. Мы получили даром "прощение грехов" (Еф. 1,7; Кол. 1,14); мы "облагодатствованы в Возлюбленном" (Еф. 1,6); мы соделались наследниками Божиими и сонаследниками Христу; мы живём в ожидании вечной славы, к тому же путь, ведущий нас чрез пустыню, усеян бесчисленными милостями; и, однако, стоит только появиться на нашем горизонте облаку, величиною не более нашей руки, облаку, которое изольёт, быть может, обилие благословений на нашу голову - и мы забываем многие милости, уже дарованные нам. Мысль эта должна бы повергать нас в глубокое смирение в присутствии Божием. Как отличался от нас в этом, как и во всех остальных отношениях, благословенный Иисус Христос, великий пример нам!
Смотрите: вот Он, истинный Израиль, в пустыне, окружённый дикими зверями; в течение сорока дней не принимает Он никакой пищи. Роптал ли Он? Жаловался ли Он на Свою долю? Желал ли Он перенестись в другие обстоятельства? Нет; Бог был частью наследия и чаши Его (Пс. 15). И потому, когда искуситель приступил к Нему, предлагая предоставить Ему земные блага, славу, отличия, почести мирские, Он отказался от всего и продолжал пребывать в положении полной зависимости от Бога и слепого повиновения Слову Его. Он не желал получить хлеб от кого-либо помимо Бога; и только от Бога Он ожидал славу.
Не то было с Израилем по плоти! Не успели сыны Израилевы почувствовать мучения голода, как они уже "возроптали в пустыне на Моисея и на Аарона". По-видимому, они забыли, что Сам Иегова освободил их, потому что говорили: "вывели вы нас в эту пустыню", и ещё: "роптал народ на Моисея, говоря: зачем ты вывел нас из Египта уморить жаждою нас, и детей наших и стада наши?" (гл. 17,3). Так при всяком удобном случае обнаруживали они раздражительность и неудовбльствие, доказывая этим, как мало ощущали они присутствие их всемогущего и милосердного Избавителя, как мало умели опираться на Его руку.
Ничто так не бесславит Бога, как ропот тех, которые ему принадлежат. Апостол Павел в духе ропота видит особенное доказательство испорченности язычников, которые "познавши Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили" (Рим. 1,21). Затем он указывает практическое последствие их греха; они "осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце". Сердце человека, не питающего чувства благодарности к Богу в своей душе, вскоре "омрачится". Так и Израиль утратил сознание, что он в руках Божиих; поэтому, как и следовало ожидать, он вовлечён был в ещё густейший мрак, и впоследствии мы услышим его безумные слова: "Для чего Господь ведёт нас в землю сию, чтобы мы пали от меча? Жены наши и дети наши достанутся в добычу врагам" (Числ. 14,3). Так падает все ниже и ниже душа, потерявшая общение с Богом. Она начинает с того, что утрачивает сознание своего пребывания в руках Божиих и благословения, с этим связанного, а кончает тем, что считает пребывание в руках Божиих несчастием для себя. Грустный результат отступления от пути Божия!
Но пока Израиль ещё пребывал предметом благодати, Бог, как нам об этом чудным образом свидетельствует эта глава, отвечает на нужды его: "И сказал Господь Моисею: Вот Я одождю вам хлеб с неба" (ст. 4). Окутанные облаком ледяного неверия, они говорили: "О, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта!" (ст. 3). Бог между тем посылает Израилю "хлеб с неба". Благословенная разница! Как не похожи "котлы с мясом" и "хлеб" египетский на манну небесную и "хлеб ангельский." Первые принадлежали земле, последний - небу.
Но эта небесная пища была пробным камнем для испытания духовного настроения Израиля, как написано: "Чтобы Мне испытать его, будет ли он поступать по закону Моему, или нет!" (ст. 4). Чтобы сердце могло довольствоваться и наслаждаться "хлебом с неба", оно должно вполне освободиться от влияний египетских. И действительно, израильтяне, как мы знаем, не оценили его, "отнеслись к нему с презрением, называя его "негодною пищею". Они мечтали о мясе, доказывая этим, как мало сердце их освободилось от Египта, как мало оно жаждало поступать по закону Господню. Сердцем они возвратились в Египет. Но вместо того, чтобы туда вернуться, они были впоследствии перенесены "далее Вавилона" (Деян. 7,39-43). В этом скрывается серьёзный урок для христиан. Если, избавленные от настоящего лукавого века, искупленные Божий не ходят пред Богом с благодарными сердцами, довольствуясь тем, что Бог для них уготовил в пустыне, они подвергаются опасности попасть в сети Вавилона. Необходимо иметь небесные стремления для того, чтобы питаться хлебом с неба. Плоть не может удовлетвориться подобной пищей; она всегда тоскует по Египту; поэтому её следует держать в подчинении и порабощении. Мы, христиане, "крестившиеся во Христа Иисуса", погребённые с Ним крещением в смерть и в Нем совоскресшие верою в силу Бога (Рим. 6,3; Кол. 2,12), мы имеем преимущество питаться Христом, как "хлебом жизни, сшедшим с небес" (Иоан. 6,48-51). Христос есть наша пища в пустыне, Христос пред нами Духом Святым предначертан в Слове Божием; духовное питие наше - Дух Святой, посланный нам Христом, за нас поражённым смертью; так вода истекала из скалы, поражённой ударом жезла. Вот наше чудное наследие в пустыне этого мира.
Но, чтобы суметь оценить это наследие, наше сердце должно отвращаться от всего, составляющего часть настоящего лукавого века, от всего, отвечающего нашим человеческим, плотским вкусам. Сердце светское, ум плотской не искали бы Христа в Писании и не удовлетворились бы Им, если бы они его там и нашли. Манна была так чиста, так нежна, что не терпела ни малейшего соприкосновения с землёй; она падала с росой (ст. 13-16; Числ. 11,9) и собирать её надлежало рано поутру, до наступления дневного зноя (ст. 21). Каждый израильтянин поэтому должен был встать рано, чтобы запастись своей насущной пищей. Так и теперь народу Божию надлежит во всякое утро собирать свежую небесную манну; вчерашняя манна не годится сегодня, а сегодняшняя - на завтра. Мы должны всякий день питаться Христом, силой, обновлённой Духом Святым, иначе наш духовный рост будет задержан. Христос, кроме того, должен составлять первый интерес нашей жизни. Мы должны искать общения с Ним "с раннего утра", пока земные посторонние интересы не завладели нашими слабыми сердцами. Многие из нас, увы! - упускают это из виду. Мы отводим Христу в нашем сердце второстепенное место, вследствие чего и бываем немощными и бесплодными; враг, всегда бодрствующий, пользуется нашим духовным нерадением, чтобы лишить нас благословения и силы, получаемых от питания Христом. Новая жизнь может в сердце верующего поддерживаться и питаться только Христом. "Как послал Меня живой Отец, и Я живу Отцом, так и ядущий Меня жить будет Мною" (Иоан. 6,57).
Благодать Господа Иисуса Христа, сошедшего с небес для того, чтобы соделаться пищею народа Своего, имеет несказанную цену для обновлённой души; но, чтобы воспользоваться всеми богатствами, сокрытыми во Христе, мы должны почувствовать, что мы находимся в пустыне, отделены для Бога силой совершенного искупления. Если я хожу с Богом в пустыне, я буду насыщен пищей, которую Он мне дарует, т.е. Христом, сошедшим с небес. "Сушёные зёрна" и "произведения земли Ханаанской" указывают на то, что мы имеем во Христе, вознёсшемся на небо и сидящем во славе. Он есть насущная пища тех, которые верою знают, что воскрешены с Ним и посажены на небесах во Христе Иисусе (Еф. 2,6). В своей жизни и повседневном своём опыте в пустыне народ Божий нуждается в манне, т.е. во Христе, сошедшем с небес. Как народ, чуждый миру сему, как странники, мы имеем нужду во Христе, чуждом этой земле; как народ, в духе уже вознесённый на небеса, мы имеем Христа, сидящего во славе на небесах. Это показывает разницу, существующую между "манной" в пустыне и "произведениями земли Ханаанской" (Кн. Иисуса Навина, гл. 5,11). Здесь идёт речь не об искуплении; мы имеем его в крови, пролитой на кресте, и нигде более. Речь идёт лишь о пище, уготованной Богом для Его народа сообразно с различными положениями, в которых этот народ находится: борется ли он в пустыне мира или же в духе вступает во владение небесным наследием - все равно.
