Кажется ли все это читателю слишком преувеличенным? Думает ли он, что мы можем согласиться с отрицанием богодухновенности книг Моисеевых и в то же время верить в Божественное происхождение Псалмов, Пророков и Нового Завета? Думающий это может быть уверен, что он становится игрушкой собственного воображения. Пусть он прочтёт со вниманием изречения, подобные нижеприведённым, и пусть спросит себя, каковы их смысл и значение? Обращаясь к иудеям, наш Господь, Который, кстати говоря, не согласился бы ни с каким христианским богословом, отрицающим богодухновенность пятикнижия Моисея, говорит: "Не думайте, что Я буду обвинять вас пред Отцом: есть на вас обвинитель Моисей, на которого вы уповаете. Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне. Если же его писаниям не верите, - как поверите Моим словам?" (Иоан. 5,45-47).
Поразмысли над этими словами, читатель. Человек, не верящий писаниям Моисея, не считающий богодухновенной каждую написанную им строчку, не верит словам Христа, а, следовательно, не имеет веры Божией в Самого Христа. Из этого видно, как человеку опасно отрицать богодухновенность Пятикнижия. Нам страшно даже прислушиваться к словам отрицания или сочувствовать им. Хорошо говорить о христианской любви о христианской свободе, но прежде всего важно решить вопрос: доказываем ли мы свою христианскую любовь и свободу духа, каким бы то ни было образом поощряя действие и слова человека, подрывающего самые основы нашей веры? Факт, что подобный человек может быть в то же время служителем или учителем христианской Церкви, только увеличивает прискорбность этого явления. Нас не удивляют нападки на Библию со стороны таких людей, как Вольтер и Пэн: от них ничего другого и нельзя ожидать; но когда люди, считающие себя служителями Церкви, особыми хранителями и наставниками веры, люди, которым поручено учить и проповедовать другим о Христе Иисусе, блюсти и пасти Церковь Божию, - когда эти люди начинают сомневаться в богодухновенности Пятикнижия Моисеева, мы вынуждены задать вопрос: до чего же мы дошли? До чего дошла Церковь Божия? Возьмём ещё один пример, доказывающий ту же самую мысль, -возьмём нежный упрёк, который воскресший Спаситель обращает к двум опечаленным ученикам, шедшим в селение Еммаус: "О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу, и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании" (Лук. 24,25-27). Далее одиннадцати Апостолам и бывшем с ним Он говорит: "Вот то, о чем Я вам говорил, ещё быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом, и в пророках, и псалмах" (Лук. 24,44).
Из этих слов мы видим, что наш Господь полностью признает закон Моисеев как одну из составных частей богодухновенной Книги, устанавливая его связь со всеми главными разделами Библии, так что совершенно невозможно коснуться одного из них, не посягая в то же время на целость всей Книги. Если не верить свидетельству Моисея, нельзя доверяться и словам пророков, и псалмам: они подтверждают друг друга, или же рушатся все вместе. И это ещё не все; отрицать Божественное происхождение Пятикнижия - значит как бы утверждать, что наш благословенный Господь и Спаситель Своим авторитетом подтвердил достоверность целого ряда ложных документов, называя их "писаниями Моисеевыми", тогда как Моисей их никогда и не писал.
Вникните ещё также в слова, заключающие собою притчу о богаче и Лазаре: "Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: Нет, отче Аврааме! Но, если кто из мёртвых придёт к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: Если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто из мёртвых воскрес, не поверят" (Лук. 16,29-31).
Если ко всему этому мы ещё прибавим факт, что во время Своей борьбы с сатаной в пустыне наш Господь приводит ему в доказательство исключительно слова из писаний Моисеевых, мы получаем достаточное количество фактов, не только решительно устанавливающих богодухновенность слов Моисея, но и доказывающих, что человек, имеющий сомнение в Божественном характере пяти первых книг Библии, не имеет, в сущности, ни Библии, ни Божественного откровения, ни твёрдого основания для веры вообще. Он может именовать себя или называться другими учителем или служителем христианства; на самом же деле он только скептик, и таковым должны считать его все, верующие в истину и знающие её. Нам совершенно непонятно, как человек, в душе которого теплится хотя малейшая искра божественной жизни, может впасть в тяжкий грех, связанный с отрицанием обширной части Слова Божия, или утверждать, что наш Господь Иисус Христос мог одобрять свидетельство ложных документов.
Только что выраженные нами мысли могут показаться слишком строгими. В наши дни принято признавать христианами людей, отрицающих самые основы христианства. В наше время распространён взгляд, что религиозные верования имеют вообще мало значения; только бы человек был человеком нравственным, приветливым, общительным, добрым и сострадательным. Нам внушают, что жизнь свидетельствует о человеке больше, чем исповедуемые им догмы и убеждения; все это кажется справедливым; но читатель может быть уверен, что все подобные слова и рассуждения прямо клонятся к тому, чтобы отвергнуть Библию, отречься от Духа Святого, от Христа, от Бога, одним словом, от всего, что Библия открывает нам. Пусть он проникнется этим сознанием и постарается всеми силами держаться драгоценного Слова Божия. Да будет это Слово сокрыто в его сердце, и да изучает он его с молитвою все более и более; это предохранит его от смертоносного влияния скептицизма и неверия; его душа будет питаться "чистым словесным молоком", и все его нравственное существо будет насыщаться Божиим присутствием.
Нам приходится заканчивать наши размышления по поводу чудной главы, только что изученной нами; но прежде, чем сделать это, обратим ещё внимание на заменательные указания, относящиеся к трём городам убежища. Поверхностному читателю может показаться нескладным внезапный переход к этим городам; но это только доказывает дивную нравственную стройность всего Священного Писания, где всюду чувствуется Божественное совершенство; и если мы сразу не проникаемся сознанием наполняющих его славы и нравственной красоты, это только подчёркивает нашу слепоту и отсутствие в нас духовной чуткости.
"Тогда отделил Моисей три города по эту сторону Иордана на восток солнца, чтобы убегал туда убийца, который убьёт ближнего своего без намерения, не быв врагом ему ни вчера, ни третьего дня, и, чтобы, убежав в один из этих городов, остался жив: Бецер в пустыне, на равнине в колене Рувимовом, и Рамоф в Галааде в колене Гадовом, и Голан в Васане и колене Манассиином" (ст. 41-43).
Здесь пред нами дивно сказывается действие благости Божией, как всегда возносящейся над немощами и человеческими недостатками. Два с половиною колена, избравшие себе удел по эту сторону Иордана, оставались отчуждёнными от наследия, дарованного Богом Израилю по ту сторону реки смерти. Но, несмотря на это, Бог, по Своей великой благости, не хотел лишить убежища бедного убийцу в день бедствия. Если человек не может постичь высоту мыслей Божиих, Бог может снизойти до глубины человеческих нужд, и Он делает это с такою любовью, что два с половиной колена получили по эту сторону Иордана столько же городов убежищ, сколько их дано было девяти с половиною коленам в земле Ханаанской. В этом сказалось обилие Божией благодати: Бог действует совсем не так, как поступает человек!
Как мало это сообразовалось с действием суда или законной справедливости, которые, конечно, обратились бы в данном случае к двум с половиною коленам со следующею речью: "Если вы избираете удел свой вне границ Божиих, если вы довольствуетесь меньшим, чем Ханаан, земля Обетованная, нечего вам и рассчитывать на преимущества и благословения, связанные с пребыванием в земле Божией. Учреждения, существующие в земле Ханаанской, имеют значение исключительно для этой земли, а поэтому вашему убийце придётся попробовать перейти чрез Иордан и там поискать для себя убежища".
