Среди этих семидесяти изречений, которые читатель легко может проверить при помощи симфонии (алф. указат. слов и текстов Священного Писания), находятся семь изречений, в которых это слово применено к "наказанию" злых, к "судам", им предстоящим; к "огню", их ожидающему.
На основании чего, спрашивается, можно выделить из всего числа изречений именно эти семь и утверждать, что в них слова αιωξιος не обозначает понятие "вечный", признавая, однако, это его значение во всех остальных шестидесяти трёх? Мы находим, что подобный взгляд лишён всякого основания и не заслуживает внимания серьёзного ума. Мы допускаем, что, если бы Святому Духу было угодно употребить другое слово для обозначения суда, ожидающего злых, наш разум счёл бы нужным принять это в расчёт. Но, нет, Дух Святой неизменно употребляет везде одно и то же слово; поэтому, если мы отрицаем существование "вечных" мук, мы должны отрицать и жизнь "вечную", "вечную", славу, "Вечного" Духа, "Вечного" Бога, все, что "вечно". Одним словом, если наказание не вечно, то согласно этому взгляду не существует и ничего вообще вечного. Другими словами, тронуть, этот вложенный в свод Божественного откровения, камень, нельзя, не разрушив всего здания. Именно к этому направлены усилия сатаны. Мы уверены, что отрицать наличие "вечных" мук значит первый шаг на крутом обрыве, ведущем к мрачным безднам всемирного скептицизма.
2. Наша вторая мысль вытекает из истины о бессмертии души. В Быт. 2,7 мы читаем, что "создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни; и стал человек душою живою". Если бы существовало только одно это указание, то и на нем одном, как на незыблемой скале, мы полагали бы основание великой истины относительно бессмертия человеческой души. Падение человека ничего в данном случае не изменило. Пала душа или нет, невинна она или виновата, обращена к Богу или Его не знает - она должна жить вечно.
Весь вопрос в том, где она должна жить? Бог не может терпеть греха в Самом присутствии. "Чистым очам Его не свойственно глядеть на злодеяния, и смотреть на притеснение Он не может" (Авв. 1,13). Поэтому, если человек, не раскаявшись, умирает в своих грехах; если его беззакония не были омыты, не были прощены, он не сможет идти туда, где пребывает Бог; да это и последнее место, куда ему хотелось бы попасть. Его ожидает ничто иное, как бесконечная вечность в огненном озере, горящем серою.
3. Наконец, как мы полагаем, учение о вечных муках тесно связано с беспредельностью искупления Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа. Если ничто, кроме бесконечной жертвы, не могло избавить нас от последствий греха, последствия его должны быть вечны. Это соображение не будет, быть может, иметь большой цены в глазах некоторых людей, но для нас оно имеет несокрушимую силу. Мы должны измерять грех и его последствия, как мы измеряем Божественную любовь и её результаты; они не подлежат оценке человеческих чувств и человеческого разума, а измеряются только значением креста Христова.] им мы посоветуем прочесть и внимательно изучить Псалом 130-ый. "Господи! не надмевалось сердце моё, и не возносились очи мои, и я не входил в великое и для меня недосягаемое. Не смирял ли я и не успокаивал ли души моей, как дитяти, отнятого от груди матери? душа моя была во мне, как дитя, отнятое от груди" (ст. 1-2).
Затем, когда сердце вкусит всю сладость этих трогательных выражений, оно извлечёт большую пользу для себя из чтения слов Апостола в Кор. 10,4: "Оружия воинствования нашего не плотские, но сильные Богом на разрушение твердынь: ими ниспровергаем замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия, и пленяем всякое помышление в послушание Христу" (2 Кор. 10,4-5).
Философы и свободомыслящие, конечно, с презрительной насмешкой отнеслись бы к простоте, с которою мы подходим к столь важному вопросу. Но это безразлично для истинного ученика Христова. Тот же Апостол в кратких словах характеризует нам всю мудрость и всю человеческую науку: "Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сём, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: Уловляет мудрых в лукавстве их. И ещё: Господь знает умствование мудрецов, что они суетны" (1 Кор. 3,18-20). В другом месте мы читаем: "Написано: Погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну. Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость сего в безумие? Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих" (1 Кор. 1,19-20).
Вот в чем заключается нравственная сторона вопроса, человек должен признать себя безумным, должен сознаться, что вся мудрость мира сего - безумие. Унизительная, но спасительная истина! Унизительная, потому что она ставит человека на приличествующее ему место; спасительная, даже драгоценная, потому что она обнаруживает Божию мудрость. В наши дни говорится о науке, о философии, об учёности. "Не обратил бы Бог мудрость мира сего в безумие?"
Ясно ли мы понимаем смысл этих слов? Приходится опасаться, что эти слова мало поняты. Существует множество людей, которые хотели бы уверить нас, что наука пошла несравненно дальше Библии. Горе подобной науке и всем, её признающим! Если она пошла дальше Библии, то куда она пошла? Пошла ли она в сторону Бога, Христа, неба, святости, мира? Нет, совершенно в обратном направлении. И где все это кончится? Отвечаем на это с содроганием сердца: но мы должны быть верны Господу, открыто заявив, что этот путь неминуемо приведёт ко "тьме и мраку кромешному".
[Необходимо делать различие между истинной наукой и так называемой наукой. Кроме того, мы должны отличать научные факты от умозаключений учёных. Факты - это то, что Бог совершил и теперь совершает, но, когда люди начинают делать выводы на основании этих фактов, они впадают в необыкновенно серьёзные заблуждения.
Во всяком случае, отрадно знать, что существует большое количество философов и учёных, отдающих Богу подобающее Ему место и искренне любящих Господа нашего Иисуса Христа.]
"Мир своею мудростью не познал Бога". Что давала греческая философия своим ученикам? Она обращала их в невежественных поклонников "неведомому Богу" (Деян. 17,23). Одна уже эта надпись на их жертвеннике свидетельствовала пред всем миром о их невежестве и позоре.
Не позволено ли и нам спросить, принесла ли философия христианину больше пользы, чем Греции? Содействовала ли она распространению знаний об истинном Боге? Кто решится утверждать это? Существуют миллионы считающихся христианами людей, знающих истинного Бога не больше, чем его знали встреченные Апостолом Павлом в Афинах философы. Дело в том, что каждый человек, действительно знающий Бога, имеет жизнь вечную. Наш Господь совершенно ясно утверждает это в 17-ой главе Евангелия от Иоанна. "Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, Единого Истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа" (ст. 3). Знать Бога - значит иметь жизнь вечную. Как отрадно это для каждой души, милостью Божиею обретшей это познание!
Но как я могу познать Бога? Где я найду Его? Ответят ли мне на эти вопросы наука и философия? Просветили ли они хотя бы одного человека в этом отношении? Привели ли они когда-либо бедного странника на путь жизни и мира? Никогда. "Мир своею мудростию не познал Бога! Различные философские школы древности могли лишь ввергнуть человеческий ум в глубокий мрак и в полное смятение; недалёко ушли от них в этом отношении и всякого рода философские школы нашего времени. Они не могут дать ни малейшей уверенности, никакого прочного основания, никакой поддержки, ничего определённого бедной, блуждающей во мраке, душе Бесплодные мудрствования, мучительные сомнения, неясные и ни на чем не основанные теории - вот все, что человеческая философия могла во все времена и у всех народов дать человеку, серьёзно ищущему истину.
