Очень важно всегда, а особенно в наше время, иметь сердце и дух, твёрдо проникнутые великой истиной Божественной авторитетности Священного Писания и его неоспоримой богодухновенности. Необходимо быть вполне убеждённым, что оно исполняет все нужды всякой души и во всякое время. Существует два враждебных для Слова Божия внешних течения: неверие с одной стороны и суеверие или предрассудки с другой. Первое отрицает, что Бог говорил нам через Слово Своё; второе допускает, что Бог обращает Слово Своё к нам, но в то же время утверждает, что мы сами не способны понять сказанное Господом.
Многие, таким образом, с ужасом отвращаются от нечестия и дерзновенной надменности неверия, не видя, однако, при этом, что и суеверие лишает их всякой возможности пользоваться Священным Писанием. В чем, спрашиваем мы, заключается разница между людьми, отрицающими, что Бог нам говорил, и другими, отрицающими, что мы можем понять сказанное нам Слово? Не лишаемся ли мы Слова Божия как в том, так и в другом случае? Конечно, лишаемся. Если Бог не может дать мне способность уразуметь то, что Он мне говорит, если Он не может дать мне уверенность, что говорит мне именно Он, для меня это равносильно тому, как если бы Он и совсем не говорил. Если Слово Божие недостаточно ясно без пояснения человеческого, оно не есть Слово Божие. Одно из двух: или Бог совсем не говорил, или, если Он говорил, Слово Его совершенно. Третьего выхода нет: необходимо признать справедливость одного из двух. Даровал ли нам Бог откровение Своё? Неверие говорит: "Нет." Суеверие говорит: "Да, но его нельзя понять без пояснения человеческого." Таким образом, и в том, и в другом случае мы лишаемся неоценённого сокровища, заключающегося в Слове Божием; неверие и суеверие, внешне столь отличные друг от друга, сходятся в одном: оба лишают нас возможности пользоваться благословенным Божественным откровением.
Но, благодарение Богу, Он дал нам Своё откровение.
Он говорил нам, и Слово Его может достигнуть нашего сердца и стать доступным нашему пониманию. Бог силён дать уверенность, что говорит именно Он; для уразумения этого нам не нужно никакого человеческого вмешательства. Мы не имеем нужды в скудном освещении свечного огарка для того, чтобы сделаться способными видеть ослепительное сияние солнца. Лучи этого яркого светила сами по себе обладают такой световой силой, что не нуждаются в содействии какого-либо жалкого источника света. Нам необходимо только стоять на солнце, и мы убедимся, что оно сияет. Встав под навес или сойдя в подземелье, мы лишим себя действия солнечных лучей. Тоже следует сказать и относительно Писания: если мы поставим себя в зависимость от холодного и тусклого света неверия или суеверия, мы не испытаем на себе светлого и благотворного действия этого Божественного откровения.
Сделав несколько размышлений относительно всей святой Книги, мы теперь перейдём к изучению одной из её частей. В первой главе книги Числа мы находим генеалогию (родословие), во второй главе речь идёт о знамёнах колен Израилевых. "И взял Моисей и Аарон мужей сих, которые названы поимённо. И собрали они все общество в первый день второго месяца. И объявили они родословия свои (генеалогию), по родам их, по семействам их, по числу имён, от двадцати лет и выше, поголовно, как повелел Господь Моисею. И сделал он счисление им в пустыне Синайской" (гл. 1,17-19).
Обращается ли этот голос и к нам? Заключается ли в этом духовный урок и для нас? Несомненно. Прежде всего слова эти вызывают с нашей стороны вопрос: "Могу ли и я объявить мою генеалогию или моё родословие?" Приходится опасаться, что найдутся если не тысячи, то сотни людей, называющих себя христианами и, однако, неспособных это сделать. Они не могут от искреннего сердца и твёрдо заявить: "Мы теперь дети Божий" (1 Иоан. 3,2). "Все вы сыны Божий по вере во Христа Иисуса." Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово, и по обетованию наследники" (Гал. 3,26.29). "Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божий". "Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы - дети Божий" (Рим. 8,14.16).
Вот "генеалогия" или родословие христианина, и ему дано преимущество иметь возможность это родословие объявить. Он рождён свыше, получил новое рождение, рождение от воды и Духа, т.е. чрез Слово Божие и Духа Святого (ср. тщательно Иоан. 3,5; Иак. 1,18; 1 Пётр. 1,23; Еф. 5,26). Христианин ведёт своё родословие непосредственно от Христа воскресшего и вознесённого во славу. Вот христианское родословие. Когда речь заходит о нашем человеческом природном родословии, если мы дойдём до его первоначального источника и откровенно объявим его, мы должны признаться и допустить, что мы происходим от родоначальника, заражённого грехом. Наш род - род грешников; наше наследие растрачено, сама кровь наша заражена язвой греха; мы - безвозвратно погибшие грешники. Мы никогда не вернёмся в наше первобытное положение; как непорочное состояние наше, так и связанное с ним наследие утрачены для нас навеки. Человек может вести свой род от целого ряда поколений дворян, князей и царей; но если ему приходится честно объявить своё родословие, он может назвать только падшего, погибшего, изгнанного из присутствия Божия родоначальника. Чтобы узнать сущность какой-либо вещи, необходимо доискаться до её источника. Именно так смотрит на вещи и судит о них Бог; и если мы хотим иметь правильное суждение о вещах, нам следует мыслить также. Суждение Божие о людях и о всяком вопросе останется навеки непреложным. Суждение человека мимолётно - оно меняется всякий день; ввиду этого вера и здравый смысл говорят нам, что "очень мало значит, как судят... люди" (в подл, "день") (1 Кор. 4,3). Как все это малозначительно! Мы хорошо сделаем, если проникнемся глубоким убеждением в ничтожестве человеческого суждения. Это даёт нашей душе спокойную возвышенность и святое достоинство, делающие нас способными возноситься духом над окружающими нас обстоятельствами. Какое значение имеет величие земное? Что толку в родословии, которое при добросовестном и точном определении его ведётся от грешного праотца? Человек может гордиться своим происхождением, лишь пока он не помыслил о своём истинном начале: "В беззаконии зачат и во грехе рождён" (Пс. 50,7). Таково происхождение человека, таково его рождение. Кому придёт на ум гордиться таким рождением, хвалиться подобным происхождением? На это способен разве человек, ум которого ослепил князь мира сего.
Иначе обстоит дело с христианином. Его родословие - небесное. Корни его генеалогического древа питаются соками почвы обновлённого творения. Смерть не властна порвать его генеалогическую связь, потому что родословие его ведётся от воскресения. Мы не можем небрежно относиться к этому вопросу, и читателю необходимо уяснить этот знаменательный факт. Из первой главы книги Числа мы легко можем убедиться, что всякому члену общества Израилева вменялось в обязанность объявлять своё родословие. Неизвестность в этом отношении навлекла бы пагубные последствия; она внесла бы в семью израильтянина непоправимое неустройство; она повлекла бы за собою исключение одного из сынов Авраамовых из числа граждан Израиля. Трудно представить себе, чтобы израильтянин, призванный дать отчёт в своём родословии, мог давать уклончивые ответы, как это делают современные нам христиане. Мы не можем представить себе, чтобы он говорил: "Я не уверен в своём происхождении. Иногда я льщу себя надеждою принадлежать к народу Израилеву; но бывают времена, когда я начинаю серьёзно опасаться, что я не вхожу в число членов общества Божия. В этом отношении я нахожусь в полной неизвестности, в полном мраке." Понятны ли были бы нам такие речи? Конечно, нет. Ещё менее можно себе представить человека, допускающего неразумную мысль, что раньше наступления дня суда никто не может с уверенностью утверждать, принадлежит он или нет к числу истых сынов Израиля.
