Очень важно твёрдо держаться этой истины: мы имеем доступ в присутствие Божие только как участники Божественной жизни и Божественной правды. Отец мог допустить блудного сына к Своей трапезе только в "лучшей одежде" и во всей полноте усыновления, восстановленного Им. Если бы блудный сын оставался одетым в лохмотья и получил бы место наёмника в доме, о нем никогда не пришлось бы нам услыхать трогательные слова: "Станем есть и веселиться, ибо этот сын Мой был мёртв и ожил, пропадал и нашёлся" (Лук. 15,23-24). То же случается и со всеми истинно верующими душами. Существование их ветхого человека больше не признается Богом. Бог почитает его мёртвым; так следует поступать и им самим. Ветхий человек умер для Бога, умер для веры. С ним следует обращаться как с мёртвым, отводя ему место, подобающее ему. Не улучшение нашего ветхого человека приводит нас в присутствие Божие - лишь как обладатели обновлённого человека мы получаем доступ к Богу. Не исправлением своей ветхой одежды получил блудный сын место за трапезой своего отца; нет, он сел за неё в одежде, дотоле им не виданной и о которой он прежде и не мечтал. Он не принёс с собой этой одежды из "дальней стороны"; не приобрёл он её себе также и на пути в отчий дом. Блудный сын не сделал её сам и даже не помог кому-либо приготовить её для себя; отец одел его в эту одежду и радовался, видя его так роскошно одетым. А затем уже они вместе сели за стол, чтобы есть "откормленного телёнка".
Я подхожу теперь к рассмотрению "закона о мирной жертве", в котором мы встречаем нечто новое и исполненное великого значения. Приведу целиком весь этот закон: "Вот закон о жертве мирной, которую приносят Господу. Если кто в благодарность приносит её, то при жертве благодарности он должен принести пресные хлебы, смешанные с елеем, и пресные лепёшки, помазанные елеем, и пшеничную муку, напитанную елеем, хлебы, смешанные с елеем. Кроме лепёшек пусть он приносит в приношение своё квасной хлеб, при мирной жертве благодарной. Одно что-нибудь из всего приношения своего пусть принесёт он в возношение Господу; это принадлежит священнику, кропящему кровью мирной жертвы. Мясо мирной жертвы благодарности должно съесть в день приношения её; не должно оставлять от него до утра. Если же кто приносит жертву по обету, или от усердия, то жертву его должно есть в день приношения, и на другой день оставшееся от неё есть можно. А оставшееся от жертвенного мяса к третьему дню должно сжечь на огне. Если же будут есть мясо мирной жертвы на третий день, то она не будет благоприятна. Кто её принесёт, тому ни во что не вменится; это осквернение, и кто будет есть её, тот понесёт на себе грех. Мяса сего, если оно прикоснётся к чему-либо нечистому, не должно есть, но должно сжечь его на огне, а мясо чистое может есть всякий чистый. Если же какая душа, имея на себе нечистоту, будет есть мясо мирной жертвы Господней, то истребится душа та из народа своего. И если какая душа, прикоснувшись к чему-нибудь нечистому, к нечистоте человеческой, или к нечистому скоту, или к какому-нибудь нечистому гаду, будет есть мясо мирной жертвы Господней, то истребится душа та из народа своего" (Лев. 7,11-21).
Очень важно усвоить себе разницу между грехом во плоти, и грехом на совести. Смешивая два этих понятия, мы лишаемся душевного мира и силы для служения Богу. Внимательное изучение 1 Иоан. 1,8-10 прольёт много света на этот вопрос, понять который так необходимо для составления себе ясного представления как о всем учении о мирной жертве, так и о её особенностях, рассматриваемых нами. Никто так хорошо не осознает живущего в нем греха, как человек, ходящий во свете. "Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас." В предыдущем стихе мы читаем: "Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха" (1 Иоан. 1,7-8). Здесь отмечена и установлена разница между грехом в нас и грехом на нашей совести. Предполагать, что грех ещё лежит на верующем в присутствии Божием - значит сомневаться в силе крови Иисуса и отрицать истину Слова Божия. Если кровь Иисуса Христа может полностью очищать от греха, совесть верующего полностью от него очищена. Так нам представлен этот вопрос в Слове Божием, и мы всегда должны помнить, что от Самого Бога нам надлежит познавать, какими глазами Он смотрит на верующую душу. Мы более расположены исповедовать Богу, что мы из себя представляем сами по себе, чем узнавать от Него, чем Он соделал нас во Христе. Мы, другими словами, более заняты собственными мнениями о себе, чем откровением Бога о Себе Самом. Бог основывает Своё откровение на том, что Он есть Сам по Себе и что Он совершил во Христе. Это откровение воспринимается верою и становится для души источником глубокого мира. Откровение Божие - это одно, чувства же мои относительно меня самого - нечто совсем другое.
Но то же Слово, которое говорит нам, что на нас более не лежит грех, с не меньшей силой и ясностью также говорит нам, что грех, однако, живёт в нас. "Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас." Каждый человек, имеющий "истину в себе", познает, что он имеет в себе и "грех"; потому что истина открывает все так, как оно есть на самом деле. К чему же мы призваны? В могуществе обновлённого естества мы получаем преимущество жить таким образом, чтобы грех, живущий в нас, не проявлялся в виде грехов. Положение верующего - положение победы и свободы. Он не только избавлен от вины греха, но и освобождён от преобладания греха в его жизни. "Зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху. Ибо умерший освободился от греха. Итак да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его... Грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом, но под благодатью" (Рим. 6,6-14). Грех со всем присущим ему безобразием кроется во плоти, но верующий "умер для греха". Каким образом? Он умер во Христе. По своему природному естеству он был мёртв во грехе. Благодатью он умер для греха. Какое право можно иметь на умершего? Никакого. Христос "умер однажды для греха", и верующий умер в Нем. "Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскресши из мёртвых, уже не умирает; смерть уже не имеет над Ним власти. Ибо если Он умер, то умер однажды для греха; а что живёт, то живёт для Бога" (Рим. 6^9-10). К чему же это приводит верующих? "Так и вы почитайте себя мёртвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем." Таково неизменное положение верующего в очах Божиих. Он получает, таким образом, святое преимущество господствовать над грехом и освобождаться от него, хотя грех ещё и живёт в нем.
Но что же в таком случае делать, если кто-либо согрешит? На этот вопрос богодухновенный апостол даёт самый ясный ответ, ответ несказанно благословенный: "Если (мы) исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды" (1 Иоан. 1,9). Исповедование грехов умиротворяет совесть. Апостол не говорит: "Если мы попросим прощения, Бог достаточно благ и милосерд, чтобы простить нас." Ребёнку отрадно, конечно, доверить свои нужды отцу, отрадно исповедовать ему свою немощь, признаться ему в своём безумии, в своих промахах и ошибках. Все это верно, как верно и то, что наш Отец достаточно нежен и милосерден, чтобы венчать милостью всю слабость, все неведение Своих детей; но, хотя все это так, Дух Святой устами апостола говорит нам, что "если мы исповедуем грехи наши, Бог, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши." Итак, Бог желает, чтобы мы исповедовали грехи наши. Христианин, согрешивший в мысли, слове или действии, может молиться в течение многих дней и месяцев, прося Бога простить ему его грехи, и всё-таки не иметь уверенности, о которой говорится в 1 Иоан. 1,9, что он прощён; стоит ему, однако, искренне исповедовать свой грех пред Отцом, как он верою получает удостоверение, что он всецело прощён и полностью очищен от своего греха.
