— Простите, — извиняюсь я, вдыхая зимний мягкий воздух.

— Прощаю, Дашка, — услышу я знакомый голос. Поднимаю глаза и перед собой вижу Полину.

— Ты что тут делаешь? — радостно спрашиваю я.

— Вообще-то пришла тебя встретить и принесла успокоительное, — она слегка поднимает два стаканчика, — но я чуть не пролила его.

— Прости.

— Перестань извиняться, — губу подруги изгибаются в легкую улыбку. — Вот держи.

— Спасибо, — я забираю протянутый стакан и сразу подношу его к губам. Теплый вкус насыщенного землистого чая с насыщенными нотками мяты и черной смородины касается моего горло. — Это вкусно.

— Еще бы, — ее подбородок гордо поднимается вверх. — У меня на все отличный вкус.

— Я не сомневалась, — делаю еще один глоток. — Вот зачем ты спрашивала, где я.

— Да. Я была неподалеку по своим делам и решила встретить тебя. Может прогуляемся? — она выставляет свой локоть. Я недоверчиво смотрю на подругу. Мне не нужно прилагать больших усилий, чтобы понять: у нее что-то стряслось.

— Конечно, — я беру Полину под локоть, и мы направляемы вдоль улицы.

Зима окончательно пришла в город, покрывая белыми хлопьями снега проезжую часть, тротуары, крыши жилых домов, общественных зданий и ветки деревьев. Проходя мимо домов, мне нравится наблюдать, как город преображается к предстоящему празднику: украшенные фасады, рисунки на окнах, гирлянды на столбах фонарей и деревьев, снежные фигуры. Зимние вечера дарят ощущения сказки.

— Что случилось? — мягко спрашиваю я, надевая перчатки. — Это из-за того парня?

— Нет, — с сухим тоном отвечает подруга.

— Полин, — ласково начинаю я, останавливаясь посреди тротуара. — Ты всегда все можешь мне рассказать, ты же знаешь это?

— Знаю, — она отводит глаза, кусая нижнюю губу. — Просто не хочу наваливать на тебя свои проблемы.

— Ничего ты не наваливаешь. Что случилось?

— Родители, — спустя короткую паузу, она наконец-то поднимает голову.

— Снова поругались?

— Да. Мать в очередной раз обвинила отца в разрушении своей жизни, и они снова устроили скандал из взаимных оскорблениях, — несколько слезинок успевают скатиться из ее глаз. — Даш, я так устала. Устала, что не могу ничего сделать.

— Иди ко мне! — Я тяну ее к себя для объятий, и она охотно подается, обнимая меня в ответ. — Перебирайся ко мне жить? Вдвоем будет веселее.

— Я не могу, — хнычет она. — Я не могу тебя смущать.

— Ты не будешь…

— Первое время нет, а потом да, — перебивает подруга. — Мне правда приятна твоя забота, Даш. Хочу, чтобы ты знала — ты самая классная подруга, которая когда-либо у меня была и именно поэтому я не хочу пользоваться твоей добротой. — Она крепче обнимает меня. — И денег тоже мне не предлагай, я не возьму.

— Но Полина, — пытаюсь возразить я.

— Никаких «Полин»! Я хочу, чтобы нас связывали только теплые и дружеские отношения, а не мои обязанности перед тобой. — Я молча киваю, гладя ее по шапке. Хорошо, что пустые стаканчики мы выкинули еще пару минут назад. — Я скопила на аренду съемной квартиры.

— Это же круто. Почему ты не съезжаешь?

— Я ищу варианты, — грустно выдыхает она. — Смотрела парочку, но ты бы видела какой это отстой. Тараканы, клопы и трещины, ужас.

— Если не секрет, то на сколько месяцев ты скопила? На один? — она отрицательно качает головой.

— Я пыталась на полгода, но пока копила рынок изменился, и те варианты, которые я смотрела меня не устраивают, поэтому думаю рассмотреть квартиры подороже и соответственно снять для начала месяца на четыре.

— Это же потрясающе, — стараюсь ее подбодрить.

— Даш, — она расцепляет объятия, смотря на меня заплаканными глазами. — Я знаю, как плохо отреагируют родители. Знаю, что дороги обратно не будет, но я хочу рискнуть и вырваться.

— Ты большая умничка. Я поддержу тебя в любом случаи и, если что, всегда готова предоставить тебе свою жилплощадь, — улыбаясь, я смахиваю слезу с ее щеки.

— Спасибо, — уголки ее губ слегка тянутся вверх. — Завидую, что у тебя адекватные родители и своя квартира.

— Ты же знаешь, что прекрасный у меня только отец, мать ушла от нас, — на удивление говорю спокойно. — А квартира, это результат папиных трудов. Сейчас я полностью обеспечиваю себя сама, спасибо работе, ну и папе, что помог на нее устроится, — я не сдерживаю улыбку, — но не буду отрицать, жизнь в своей квартире приносит одно удовольствие.

— Даш, прости, я не хотела тебя обидеть! — тараторит Полина.

— Ты и не обидела.

— Я такая дура! — она слегка бьет себя по лбу. — Я не хотела обесценить тебя. Ты самая добрая, трудолюбивая и ответственная девушка из всех, кого я знаю.

— Все нормально, — говорю я искренне. — Я не обижаюсь и не скрываю, что мне помог папа.

— Может он тебе и помог устроится на работу, но остаться на ней это полностью твоя заслуга, потому что ты умная, дисциплинированная и творческая натура. Если бы у меня была такая возможность, я схватилась за нее всеми руками и ногами.

— Приятно слышать.

— Прости меня, — Полина делает маленький шаг ко мне, обнимая.

— Тебе не за что извиняться, — я обнимаю ее в ответ.

— Прости за то, что я сейчас скажу, — она крепче стискивает меня в объятия. — Но твоя мама самая настоящая дура, что оставила такую прекрасную дочь.

— Спасибо, — выдавливаю я, смахивая предательскую слезу. — Может поедем ко мне? Закажем еды и посмотрим мелодраму или комедию?

— Уже поздно, у тебя завтра консультация.

— Ну и что? Останешься у меня? — предлагаю я в плечо подруги. — Если я правильно помню, то нам завтра обеим утром на консультацию.

— Точно, — я чувствую, как она улыбается.

— Поехали?

— Поехали.

Не успев разъединить объятия, перед нами останавливается темно-синяя машина и из опущенного окна разносится веселый голос:

— Эй, красавицы, меня ждете?

— Лукин! — стоя спиной к проезжей части, подруга узнает, кому принадлежат эти слова.

— Привет, Илья, — первая здороваюсь я, разъединяя объятия.

— Даша, мое почтении, — он снимает невидимую шляпу. — Максимова, привет.

— Привет, Лукин, — устала произносит она, не в силах игнорировать его присутствие. — Что ты здесь делаешь? Следишь за нами?

— Только за тобой, — с улыбкой бросает парень и выходит из машины, включая «аварийку». В свете уличных фонарей он выглядит еще выше и больше, чем есть на самом деле. Однако, никакого страха это не вызывает. Вступив на тротуар, Илья равняется с нами и засовывает руки в карман своей черной куртки.

— Как мило с твоей стороны.

— Все что угодно для моей спасительницы.

— Спасительницы? — ее брови сводится на переносице.

— Я сдал и защитил два реферата, — с гордостью сообщает он. — Дай пять?

— Круто, поздравляю, — Полиной на секунду овладевает неожиданная радость и она отбивает ему ладонь, но тут же принимает свое обычное состояние. — Я рада, что мои страдания не пропадают зря.

— Какая ты все же колючая, — Илья тоже замечает быструю смену настроения девушки. — Можно еще и обнять меня.

— А поцеловать тебя не надо? — она скрашивает руки на груди.

— А можно? — парень подмигивает и широко улыбается.

— Конечно, нет.

— Ну вот, — притворно обижаясь, стонет он. — Сначала обнадежила, а потом проигнорировала.

— Какая уж есть, — подруга пожимает плечами.

— Осталось написать два реферата и автомат у меня в кармане.

— То есть нам осталось всего два занятия? — от меня не ускользает еле уловимая печаль в ее голосе.

— Да и я больше не буду мозолить тебе глаза, — а вот парень ничего не замечает. — По крайней мере до Нового года.

— Рада это слышать.

— Не сомневаюсь, — Илья снова прячет руки в карман. — А если серьезно, вы чего в десять вечера стоите посреди тротуара?

— Решили пообниматься, — парирует Полина.

— Ты что плакала? — он пристально смотрит на лицо девушки, заставляя ее отвести взгляд.

— Нет, — отвечает она.