— Нет, спасибо, — слегка приподнимаю уголки губ, — у меня заказ на вынос.

— Может тебя подвести?

— Что за приступы заботы, Илья?

— Не пойми меня неправильно, я может и кажусь мудаком, но на самом деле добрый и отзывчивый человек.

— А зачем ты мне это говоришь?

— Не знаю, — он пожимает плечами. — Мне кажется, что тебе сейчас нужно доверительное лицо, чтобы высказаться.

— И ты решил выступить этим лицом?

— А почему бы и нет?

— Хотя бы потому, что моя подруга тебя недолюбливает.

— От ненависти до любви один шаг, Даша, — он смотри на меня с лукавой улыбкой. Если у меня было бы настроение, то я привела бы ему обратные доводы, но я молчу. — Тебя точно не нужно проводить, а то уже поздно?

— Я живу всего в нескольких домах от сюда, — снова поворачиваюсь к столику, где сидит компания Ильи. — Тебе не кажется, что есть фастфуд в разгар игр — это неправильно?

— Это почему?

— Правильное питание, режим и все такое. Разве у хоккеистов этого нет?

— Я как капитан ничего не имею против вредной, но очень вкусной еды. Все сжигается во время тренировок и игр.

— Понятно, — до готовности моего заказа остался один номер. — А почему вы собрались не всей командой?

— У нас есть вечерние тренировки, и они обычно заканчиваются поздно, и почти не остается сил что-то готовить, поэтому мы иногда забегаем сюда и не….

— И не все любят есть на ночь, — добавляет хриплый голос сбоку от нас. Мы одновременно поворачиваемся и видим Марка. На нем черный спортивный костюм, накинута куртка такого же цвета и белые кроссовки. В следующее мгновение Илья встает со стула и собирается уходить.

— Моя миссия выполнена, — говорит он и слегка стукает друга по плечу. — Было приятно поболтать с тобой, Даша. Увидимся, — подмигивает он мне и направляется к своему столику.

— Что значит «моя миссия выполнена»? — спрашиваю я.

— Понятие не имею, — отвечает мне Марк. — Он сам себе на уме.

На табло высвечивается мой заказ в столбике «готов», и сотрудница подтверждает это, озвучив мой номер. Я молча плетусь за своей едой.

— Уже уходишь? — парень преграждает мне проход. — Я думаю, что мы можем поболтать.

— Марк, — опускаю взгляд вниз и делаю вздох. — У меня сегодня плохой день и у меня нет сил с тобой спорить. Можно я просто пойду домой?

На секунду парень теряется, но также быстро приходит в себя и помогает открыть мне дверь.

— Спасибо, — тихо говорю я.

— Давай я тебя подвезу?

— Спасибо, не нужно. Тут идти недалеко.

— Я помню, где ты живешь, но твоя еда остынет и уже не будет такой вкусной, — он смотрит на меня с искренним желанием помочь. — В машине тепло и ты можешь есть прямо там.

Мой желудок снова предательски выдает меня.

— Даже твой организм за, — смеется он, и я сдаюсь.

— Хорошо, веди меня к своей машине.

Марк открывает машину с ключа, и я сажусь в черную японскую иномарку, в которой приятно пахнет табаком и ванилью.

— У тебя душа тоже черная? — не удерживаюсь я от вопроса.

— Может быть, — парень заводит машину и включает печку. — Можешь начать есть, пока прогревается машина.

Я достаю из пакета вкусно пахнущую картошку и мой рот наполняется слюной. Уплетаю одну за другой, пока не чувствую любопытный взгляд на себе.

— Что? — проглатываю остатки, взятой картошки.

— Ты так с аппетитом ешь, что мне самому захотелось, — улыбаясь, произносит Марк. Я достаю из пакета бургер и протягиваю парню. — Нет, спасибо. Ешь сама.

— Нет, возьми, у меня еще наггетсы есть, — он молча смотрит то на меня, то на протянутый бургер. — Признаюсь, ела давно, но уверена, наемся картошкой и наггетсами, а бургер будет лишним. Держи, держи.

— Спасибо, ты настоящий друг, — Белов разворачивает упаковку, делает первый укус и приятной мурчит. — Я задержался с тренером и не успел за парнями.

— А они не могли тебя подождать?

— Даш, — он поворачивает лицо ко мне. — Ты когда-нибудь видела, чтобы голодные мужчины кого-то ждали? — В знак отрицания мотаю головой. — Вот и я нет.

Я протягиваю собеседнику салфетку и даю ему свой напиток. Он делает пару мощных глотков и ставит стакан между нами.

— Почему ты плакала? — прерывая молчания, спрашивает Марк.

— Я?

— А кто? — мягко задает вопрос парень и выезжает с парковки. — Наверное, это у меня красные и опухшие глаза.

Я отворачиваюсь к окну, в котором открывается вид на ночной город. Парень не пытается надавить на меня, он терпеливо ждет ответа.

— Почему на душе плохо, когда знаешь, что сделал все правильно? — задаю вопрос, не поворачиваясь.

— Это касается только тебя?

— Не только.

— Это и ответ. Как бы сказать правильно, — Марк барабанит большими пальцами по рулю. — Вот когда дело касается только нас, то на душе всегда будет хорошо от правильного решения и справедливости, но, когда дело коснется другого человека, с какими бы намерениями ты бы что-нибудь не делал, на душе становится плохо. Люди просто не поймут и не оценят.

— А что, если решение полностью изменит мою жизнь?

— А это плохо?

— Не знаю.

— Ты почему-то изменения сразу повернула в негативную сторону. Любые решения как-то меняют нашу жизнь. По-прежнему уже ничего не будет, да и скучно это. Я понимаю, может быть страшно, нужно начинать сначала, но это же опыт.

— Что ты имеешь в виду? — я вопросительно смотрю на парня.

— Если человек решил поменять работу на более оплачиваемую, сначала его будут одолевать сомнения: а что, если я не найду лучше? А что, если нужно будет больше работать? А что, если я не справлюсь с новыми задачами? Как отреагирует начальство на мой уход? И все в таком духе. Пока ты не попробуешь, ты не узнаешь и будешь сидеть на работе, которая тебе не нравится и терпеть начальника-идиота, но зато стабильность. Или вот, к примеру, изменил тебе партнер, да, может и не изменил, а сильно обидел, — Марк убавляет печку, — ты пытаешься простить, но у тебя не получается, и ты мучаешься в этих отношениях. Потому что некуда идти, страшно быть одному или как это: вы столько прошли, и просто взять и расстаться? Я считаю, нужно уходить и расставаться.

— Почему? — спрашиваю, и он мельком смотрит на меня, а затем обратно на дорогу.

— А смысл? Как говориться, если ты однажды задумался о расставании, то ты уже это сделал.

— Мне кажется, хотя бы один раз оба партнера задумывались о расставании, но они остались вместе, потому что каждый думал об этом в разные моменты их совместной жизни.

— А что если эти моменты повторяются и повторяются? Зачем оставаться вместе? Какой смысл быть в отношениях, если нет разговоров по душам, не проводить время вместе вне дома, не смотреть в обнимку сериалы и фильмы, а только ссориться и сидеть постоянно в своих телефонах или в разных комнатах? Нет, я не спорю, людям нужно свободное пространство и какое-то время побыть одному, но если это становится регулярным, то зачем вообще состоять в отношениях?

— Ты точно против серьезных отношения? Ты очень здраво рассуждаешь.

— Я никогда не был против отношений, — Марк улыбается. — Они просто мне не нужны, и я хочу сказать, что это нормально, когда люди принимают решение в свою пользу. Может быть эгоистично, но кто сделает лучше нам кроме нас же?

— Может быть ты и прав.

— Я всегда прав, — мы подъезжаем к моему дому и парню удается найти свободное место. — Даш, что случилось?

— Марк, я бы не хотела об этом говорить.

— Ладно, — мой ответ ему не нравится, но он не подает вида. — Если не хочешь домой, то мы можешь еще покататься?

— Почему ты стал таким добрым?

— Я всегда им был, и мы договорились, что будем друзьями, поэтому я стараюсь быть милым.

— Пожалуй, я пойду домой, — говорю я и смотрю в темно-карие глаза Марка, в которых мелькает игривость. Парень опускает взгляд на мои губы и тут же возвращается обратно к глазам. Этот маленькая деталь не остается незамеченной. В салоне машины на пару секунд возникает напряжение и также быстро пропадает, когда я пытаюсь открыть дверь. — А почему не открывается?