<p>
</p>
<p align="center">
***</p>
<p>
</p>
<p>
Невольничьи бараки и человеческие фигуры едва проглядывали в сумеречной дымке, насыщенной влагой и запахом мокрой пыли. Звуки казались приглушенными, но их было много – куда больше, чем в прошлый раз. К лаю собак примешивались крики десятков людей и топот. Аданэй придержал коня, оглядывая эту странную суматоху. Ровван с Рэме приехали сюда в повозке – благо дорога позволяла не увязнуть даже после дождя, – и возница как раз зажег еще один фонарь. Кажется, это и привлекло наконец внимание надзирателей. Из густой пелены вынырнули двое – издерганные, мокрые, заляпанные грязью и явно испуганные. В одном из них Аданэй узнал вчерашнего, долговязого. Тот, видно, тоже узнал царя, потому что с размаху рухнул на колени, потянув за собой товарища.</p>
<p>
– Что у вас тут? – без всяких предисловий спросил Аданэй.</p>
<p>
— Великий… отвал сорвал опоры… Из-за дождя. Часть шахты завалило вместе с рабами. – Он запнулся и качнул головой на второго надсмотрщика, коренастого: – Он вот рядом был, его чудом не задело.</p>
<p>
Рэме, до сих пор молчаливо выжидавшая в повозке, теперь вылезла из нее и приблизилась, бросив Роввану, чтобы оставался внутри.</p>
<p>
– А Вильдэрин?.. – прошептала она так тихо, что только Аданэй и расслышал.</p>
<p>
– Тот раб, которого я хотел забрать, – проговорил он, глядя долговязому прямо в глаза, – где он? Приведи и отдай этой женщине. Она желает его купить.</p>
<p>
– В-великий … я не могу… он…</p>
<p>
– Что значит ты не можешь? – Он спрыгнул с коня и угрожающе надвинулся на надсмотрщика, но в груди уже похолодело от страшной догадки.</p>
<p>
– Он… он тоже был там, когда отвал… пополз. Завалило…</p>
<p>
– Давно?</p>
<p>
– Еще утром.</p>
<p>
Эти слова оглушили подобно гонгу над самым ухом. Цепенея от ярости, Аданэй прорычал:</p>
<p>
— Какого демона?! Я велел позаботиться о нем, а ты его в котлован отправил?!</p>
<p>
– Не я… Это Бару, он не знал…</p>
<p>
– Веди меня к управителю.</p>
<p>
– Он уже уехал, Великий.</p>
<p>
– Тогда веди меня туда, к завалу!</p>
<p>
Надзиратели встали с колен и с пугливой готовностью двинулись вперед, указывая путь. Рэме пошла следом, а Ровван, нахохлившись, закутавшись в плащ, остался в повозке: его не приглашали.</p>
<p>
– Где сейчас раб? Его вытащили? Он жив? – тупо спрашивал Аданэй по дороге, уже зная ответ: если бы Вильдэрин выжил, то надзиратель в первую очередь сообщил бы именно об этом. Но все-таки оставалась надежда, что о его участи еще просто ничего не известно. Может быть, его откопают живым, а не мертвым.</p>
<p>
Надежда растаяла, стоило бросить взгляд вниз, в устье шахты, осветить его выдернутым из руки надсмотрщика фонарем. Там были только вода, земля, камни и обрывки веревок. Кого не убило сразу, тот утонул в грязи. Аданэй сжал кулаки.</p>
<p>
– Где тело?</p>
<p>
Долговязый зажмурился и покачал головой.</p>
<p>
— Внутри его не найти… Никого не найти. Завал слишком глубок. Мы пытались, но…</p>
<p>
— Вы — не пытались! Вы — лгуны и предатели! — Он схватил надзирателя за грудки. — Все ваши жизни не стоят трупа этого раба! Завтра я приеду сюда с моими воинами и переверну каждый клочок этой земли, до последнего камня!</p>
<p>
Рэме коснулась пальцами его плеча, а он откинул ее руку, швырнул фонарь в грязь, так что желтый свет разлетелся брызгами, прежде чем угаснуть. Аданэй размашисто пошел прочь. Вскочил в седло и, как в прошлый раз, никого не дожидаясь, – ни всадников из охраны, ни Рэме с Ровваном – пустил коня в галоп.</p>
<p>
Тучи уже рассеялись, ярко светила луна, а ветер бил в лицо, но насыщенный влагой воздух все равно оседал на коже. Перед глазами Аданэя проносилось все, связанное с Вильдэрином. Ему никогда его не забыть. Как не забыть и доходягу Ви, в котором не осталось ничего, кроме злобы. Два разных человека. Царь убил их обоих.</p>
<p>
Когда конь, утомленный скачкой, остановился и принялся жевать траву, Аданэй спрыгнул на землю и уткнулся носом в теплый лошадиный бок. Всадники охраны остановились в разумном отдалении, а вот Рэме вылезла из повозки и приблизилась.</p>
<p>
– Поздно каяться, – беспощадно процедила она, но в ее голосе послышались слезы. – Это же из-за тебя все… Ты сам изменил нить его судьбы и оборвал. Он должен был остаться во дворце до седин, до конца жизни, учить детей… И из него вышел бы чудесный наставник, лучше тех, которые были у нас, потому что он добрый, чуткий, понимающий… был… Но теперь…</p>
<p>
Она заплакала, но почему-то Аданэю стало от этого немного легче: пусть Рэме винила его, но она же и разделяла его скорбь.</p>
<p>
– Ты права, – глухо признался он. – Но теперь я могу только отыскать его тело и расквитаться с теми надзирателями.</p>
<p>
– С надзирателями? – Рэме обошла его, встала лицом к лицу, и в ее взгляде сверкнул знакомый мстительный холод. – Это не они отправили его туда. Они всего лишь жалкие прислужники. Это Линнет Друкконен. Если хочешь с кем-то поквитаться, так поквитайся с ним.</p>
