<p>
Увы, долго гадать ей не пришлось. Гиллара насмешливо вскинула брови, ядовито улыбнулась, и Аданэй похолодел: он уже понял, что она сейчас скажет. Нужно было ее остановить, Лиммена имела право хотя бы умереть в уверенности, что он ее любит.</p>
<p>
– Уходи! – прорычал он и встал, буравя Гиллару свирепым взглядом.</p>
<p>
Ее не проняло. Она посмотрела на него ласково и сказала:</p>
<p>
– Игра окончена, царевич, можешь больше не притворяться.</p>
<p>
Лиммена в ужасе и недоумении посмотрела на любовника, потом на Гиллару. Та ухмыльнулась и бросила-таки роковую фразу:</p>
<p>
– Давай, кханади Аданэй, не стесняйся. Перед смертью Лиммена должна узнать, за кого на самом деле выдала мою дочь.</p>
<p>
Все. Теперь поздно. Слова прозвучали, обратного пути нет. Или есть?</p>
<p>
– Он… он же мертв, – в наивной надежде пробормотала царица, и Аданэй снова опустился на пол рядом с ее ложем, взял ее за руку.</p>
<p>
– Кхан не оставил бы его в живых, – сказал он. – Ее слова чистый бред, уверяю тебя.</p>
<p>
– Да?.. – спросила она слабым голосом и медленно потянулась пальцами к его виску, почти притронулась.</p>
<p>
Он безотчетно удержал ее руку. Тут же отпустил, но этих мгновений хватило, чтобы царица все поняла. Аданэй опоздал всего на миг, не успев сообразить, что мог бы позволить ей приподнять свои волосы – в полумраке, который она устроила в покоях, она не разглядела бы скрытый под волосами знак династии, к тому же поврежденный. А вот неосознанное движение выдало его сразу же.</p>
<p>
– – Ты... Айн... Аданэй... ты… – такие злоба и горечь прозвучали в ее шепоте, что Аданэю хотелось зажать уши.</p>
<p>
– О, я была уверена, – пропела Гиллара, сплетая перед собой тонкие морщинистые пальцы и довольно потирая их, – мы с Ниррасом оба были уверены, что ты не устоишь перед ним.</p>
<p>
Лиммена даже не посмотрела на нее, она смотрела на Аданэя.</p>
<p>
– Так ты все это время… – в ее глазах разгорелось пламя то ли нестерпимой боли, то ли ненависти. – Ничтожество.</p>
<p>
Аданэй хотел сказать, что вовсе не желал ее обманывать, что ему пришлось, и он сожалеет, но, увидев на ее лице гадливость, не посмел и рта раскрыть. Сейчас, мучимая болью, в окружении врагов и предателей, Лиммена все-таки нашла в себе силы не взвыть от горя, а окатить всех ледяным презрением.</p>
<p>
– Убирайтесь… Это приказ. Пока еще я царица… я приказываю.</p>
<p>
– Ну нет, Лиммена, – умильно сказала Гиллара, – я желаю увидеть твой последний вздох.</p>
<p>
Тут взгляд правительницы затуманился, изо рта вырвались отдельные несвязные слова. Аданэю показалось, что она вновь начала бредить, но уже в следующую минуту он убедился, что это не так.</p>
<p>
– Латтора, Латтора, моя девочка… Что вы с ней сделали?..</p>
<p>
«Так не должно быть! – злился Аданэй. – Гиллара, будь она неладна!»</p>
<p>
– Латтора в безопасности, не волнуйся. С ней все хорошо, – мягким голосом заверил он. – И будет хорошо.</p>
<p>
Гиллара хотела что-то добавить, но Аданэй так на нее глянул, что на этот раз женщина все-таки послушалась и смолчала.</p>
<p>
– Прости нас, Великая, мы уже уходим, – сказал он, обращаясь к Лиммене, но не был уверен, что она услышала: женщина снова заходилась в кашле, и из ее рта сочилась слюна с кровью.</p>
<p>
Он приблизился к Гилларе, еле сдерживая гнев, и выдавил:</p>
<p>
– Я сказал: мы уходим. Считай это первым приказом будущего повелителя.</p>
<p>
С нарочитой грубостью он развернул ее с дочерью, подтолкнул обеих к выходу и сам двинулся следом. Гиллара не стала спорить и сопротивляться: надо думать, решила не портить отношения с будущим царем, которым собиралась управлять. А вот Аззира вдруг остановилась у двери, замерла на несколько мгновений, затем обернулась и быстро прошла прямо к ложу царицы.</p>
<p>
– Радуйся, я слышу поступь смерти, – прошипела эта безумная и, очень низко склонившись над Лимменой, провела большим пальцем по ее подбородку, стирая кровь. Затем сделала то, что заставило Аданэя содрогнуться от отвращения: поднесла этот палец ко рту и медленно, как бы пробуя на вкус, слизала кровь. – Один час, – ледяным голосом произнесла она и походя перевернула песочные часы на столе.</p>
<p>
Ни на кого не глядя, смотря только перед собой, она первая вышла из комнаты, обогнув оторопевшего Аданэя.</p>
<p>
Он и Ниррас с Гилларой покинули спальные покои царицы вслед за Аззирой и, пройдя через приемную залу, вышли в пустой, а скорее, в опустевший коридор. Наверняка заговорщики позаботились, чтобы сейчас здесь не было лишних людей.</p>
<p>
На выходе из царских палат его сумасшедшая жена остановилась подле стражника, посмотрела на него долгим пристальным взглядом и сказала всего одно слово: «Пусти». Как если бы он ее куда-то не пускал. Хотя воин стоял без движения и вовсе не пытался преградить дорогу ей или кому-то еще.</p>
<p>
Сегодня коридор был темнее обычного: горели только две лампы у входа, из дальней галереи проникал утренний свет, но не достигал этого места.</p>
<p>
Аданэй схватил Гиллару за плечо и развернул к себе.</p>
