<p>
Аданэй возблагодарил богов за это открытие и ступил под сень деревьев. Все еще пошатываясь, чувствуя босыми ногами размякшую землю, пошел по широкой тропе, разумно предположив, что, раз ею часто пользуются, она должна вывести из рощи к городу.</p>
<p>
Только надо поторапливаться. Если в течение пары часов он не доберется до особняка градоправителя, то его или схватит городская стража, приняв за бродягу, или кто-нибудь на улице узнает в оборванце царя. Неизвестно, что из этого хуже. А там, в особняке, он постарается быстро дозваться кого-то из приближенных, лучше всего Аххарита, и тот незаметно проведет его в покои, где Аданэй сможет переодеться и прийти в себя.</p>
<p>
Спешить надо было еще и потому, что сейчас, при свете нового дня, вчерашний разговор на шахте казался уже не таким безнадежным. Аданэй рано отчаялся. Пусть Вильдэрин сколько угодно его ненавидит и желает отомстить – это не повод бросать несчастного юношу в том ужасном месте. Аданэй вернется на рудник сразу же, как приведет себя в порядок, и тогда заберет Вильдэрина с собой, не взирая ни на какие его возражения.</p>
<p>
Благодаря сильному дождю людей на улицах Лиаса почти не осталось, все попрятались по домам, и это играло на руку. По дороге попались только двое бедолаг, спешащих укрыться от ливня, у которых Аданэй спросил, как добраться до особняка градоначальника. Оба на ходу махнули рукой в нужную сторону и побежали дальше, но ему большего и не требовалось.</p>
<p>
Переулки сменялись улицами, а домишки простонародья домами знати, и наконец в туманной пелене проступили очертания особняка из розоватого камня. Аданэй продрог под дождем и валился с ног от усталости, но к вожделенному пристанищу едва ли не побежал.</p>
<p>
К главному входу он не сунулся: или не узнают и не пустят, приняв за бродягу, или узнают, но тогда слишком много глаз увидят царя в столь прискорбном и стыдном состоянии. Так что Аданэй проскользнул через двор для прислуги, сейчас тоже безлюдный из-за дождя, к черному входу. Потянул на себя узкую дверь. Заперто. Тогда громко постучал и прислушался, стараясь различить шаги за грохотом капель. Ничего не услышал и постучал снова, еще громче и настойчивее. Наконец на пороге возникла высокая сухощавая служанка.</p>
<p>
– Помои и милостыня после заката! – гаркнула она, пытаясь захлопнуть дверь у него перед носом.</p>
<p>
Чего-то подобного он ожидал, поэтому даже не разозлился по-настоящему, а только изобразил злость.</p>
<p>
– Не смей дерзить! И зови сюда Аххарита! Быстро!</p>
<p>
Не иначе она почуяла власть в его интонациях и растерянно заморгала, а ее голос прозвучал уже не так уверенно:</p>
<p>
– Из царской свиты? Нам нельзя… Мне нельзя к ним…</p>
<p>
– А кому можно?</p>
<p>
Прислужница застыла в нерешительности, явно раздумывая: то ли звать охрану, то ли дальше вести беседу со странным оборванцем с высокомерным, как у господина, лицом.</p>
<p>
Аданэй не стал ждать, пока она определится. Процедил:</p>
<p>
– Приведи сюда того, кто имеет право принимать решения. И быстро.</p>
<p>
Служанка кивнула, хотела закрыть дверь, но Аданэй не позволил.</p>
<p>
– Ступай. Давай-давай, живо. Я здесь подожду.</p>
<p>
Прошло, наверное, не очень много времени, но Аданэю ожидание показалось долгим. В конце концов вдалеке послышались шаги, а затем он увидел Рэме. Бывшая рабыня неторопливо и плавно приближалась, вслед за ней услужливо семенила служанка, но, повинуясь жесту госпожи, остановилась в отдалении. При взгляде на Аданэя Рэме насмешливо изогнула бровь, и это, пожалуй, была единственная эмоция, которой она позволила отразиться на своем лице.</p>
<p>
Ничего не сказав, Рэме жестом поманила его за собой, а служанку отпустила восвояси. Хорошо, что не додумалась обратиться к нему «Великий» или склониться в поклоне. Впрочем, бывшая рабыня всегда была сообразительна. Порой даже слишком.</p>
<p>
По-прежнему не говоря ни слова, она проводила Аданэя не в его покои, а в небогатую комнату неподалеку на втором этаже. Скорее всего, в одну из гостевых для не слишком важных гостей. И это было разумно.</p>
<p>
– Лучше, чтобы как можно меньше людей увидели тебя в таком виде, – пояснила Рэме, подтверждая его догадку, затем вошла вслед за ним и закрыла дверь. – Тебя все разыскивают, Великий. Хозяина трактира схватили, твоя охрана наказана. Что случилось? И что с…</p>
<p>
Она не договорила, но Аданэй и сам понял, что именно ее больше всего интересует, из-за чего она вообще так рьяно ему помогает.</p>
<p>
– С Вильдэрином? – закончил он вопрос вместо нее.</p>
<p>
Рэме кивнула.</p>
<p>
– Он меня ненавидит.</p>
<p>
– Ты удивлен?</p>
<p>
– Вообще-то нет, но…</p>
<p>
– Так что с ним? Где он? Ты его вытащил оттуда? Куда отправил? Он в порядке?</p>
<p>
– Подожди-подожди, – замахал руками Аданэй и рухнул на тахту, отстраненно отметив, что рабам после этого придется чистить обивку. – Слишком много вопросов, так с ходу на них не ответить. Дай прийти в себя, и я все…</p>
<p>
– Да. Само собой, – опомнилась Рэме, окидывая его красноречивым взглядом. – Ты будто в хлеву валялся. Разит, как из-под хвостов у стада коз.</p>
<p>
– Тебе виднее. Я ни разу не нюхал под хвостами у коз.</p>
