<p>
– Она разрушительница всего старого и отжившего, – рассказывал Силь, – и созидательница нового, покровительница непривычного, поэтому так и выглядит. Ей поклоняются ученые мужи, изобретатели, сказители, художники и разного рода артисты, а она, в свою очередь, благоволит им.</p>
<p>
– Но она выглядит совсем как человек, – протянула Шейра, касаясь статуи ладонью. – А у нас, у айсадов, духи вовсе на людей не похожи, хотя иногда могут принимать их обличье, если хотят провести…</p>
<p>
– Разные народы – разные духи и боги, – скучающе бросил Видальд. – Вот у нас в холмах и вовсе вечной птице поклонялись. Ворону. А в соседних землях…</p>
<p>
– Так ты поэтому Видальд-ворон? – перебила Шейра. – В честь этого духа?</p>
<p>
– Да нет же, – отмахнулся воин. – Это уж после холмов прозвище пристало. Это мои парни, ну, из ватаги, так меня прозвали. Из-за волос, из-за глаз. Мол, черный, как ворон. Совпало просто. Они-то у меня все чуть посветлее были…</p>
<p>
– А ты? – Шейра обратилась к Силю. – Откуда так много знаешь об иллиринцах? И на их языке говоришь? Ты же отерхейнец, откуда тебе знать?</p>
<p>
– Я? – Силь ответил ей безрадостной улыбкой. – Я отерхейнский раб. Давно уже, с детства. Но по рождению иллиринец. Мы в приграничье жили, и разбойники с Высоких холмов… – он опасливо покосился на Видальда. – В общем, захватили нас с матерью и продали. Мне тогда года три было, я сам почти ничего не помню, но моя мать многое рассказывала об Иллирине.</p>
<p>
– О! Но это же… – Шейра не знала, что сказать. Печально? Несправедливо? Неправильно?</p>
<p>
У айсадов рабов не было. Были пленники, конечно, их даже заставляли что-то делать в становище наряду с племенем, но потом их всегда возвращали, обменивали на кого-нибудь из своих. Но чтобы человек всю жизнь провел рабом? Такого не случалось. Она, впрочем, знала, что в Отерхейне подобное как раз не редкость, но никак не могла к этому привыкнуть и не всегда умела отличить рабов от свободной прислуги. Вот и сейчас перепутала.</p>
<p>
Она хотела сказать Силю что-то еще, что-то доброе и утешительное, но не успела: взгляды всех троих привлекла женщина, в которой Шейра очень скоро узнала иллиринскую царицу. Только выглядела она в этот раз ярче и как будто суровее, чем вчера.</p>
<p>
Царица шла, глядя прямо перед собой, но потом скользнула по Шейре почти безразличным взглядом и что-то пробормотала. Силь перевел:</p>
<p>
– Она сказала: и где же наши с тобой мужчины? Пойду к ним.</p>
<p>
Айсадка только собиралась ответить, но царица уже не смотрела в ее сторону и вообще потеряла к ней всякий интерес. Зато остановилась напротив Видальда и слегка побледнела. А потом произнесла что-то очень тихо и словно бы почтительно. Видальд только изогнул бровь, а Силь снова перевел:</p>
<p>
– Она сказала: как бы мне хотелось с тобой побеседовать, великий. Может, хотя бы ты знаешь, когда наш круг замкнется.</p>
<p>
У воина эти слова вызвали усмешку.</p>
<p>
– Впервые слышу, чтобы телохранителя, хоть и главного, называли великим! Но мне понравилось!</p>
<p>
Царица смешалась и, больше ничего не сказав, ушла. Тонкий силуэт в алом одеянии растаял в дали галереи.</p>
<p>
– Почему она так сказала? – спросила Шейра.</p>
<p>
– Мне почем знать? С кханом, наверное, перепутала.</p>
<p>
Айсадка недоверчиво прищурилась.</p>
<p>
– А вот и нет. Она говорила, что пойдет к нашим с ней мужчинам. Выходит, знала: ты – не Элимер.</p>
<p>
– Слушай, кханне, – воин поморщился, – ты разве не заметила, что она не в себе? Может, пьяна или надышалась какими-то местными курениями. Мало ли, что у нее в голове творится.</p>
<p>
– Не знаю, – вздохнула Шейра и передернула плечами, – но она меня испугала.</p>
<p>
Видальд повернулся в сторону, где скрылась незнакомка.</p>
<p>
– Тут ты, пожалуй, права… Ее следует опасаться. Интересно, знает ли об этом наш златовласый враг?</p>
<p>
</p>
<p align="center">
***</p>
<p align="center">
</p>
<p>
– Только начинается, – повторила Аззира, и Аданэю отчего-то показалось, что она подразумевает не сегодняшнюю беседу или не только ее, а вообще все.</p>
<p>
Он понятия не имел, как реагировать на ее слова, и Элимер, кажется, тоже. Брат выглядел смущенным.</p>
<p>
– Достославная Аззира Уллейта, – все-таки выдавил он, – если ты считаешь, что разговор заканчивать рано, то я буду рад услышать твои предложения. Мы с царем пытались договориться о выходе к морю для Отерхейна, но не пришли к согласию. Увы. Тем не менее я от всей души желаю тебе и твоему супругу счастливого царствования.</p>
<p>
– Лицемер… – проворковала Аззира. – Оба вы лицемеры. Выход к морю… Тебе ведь на самом деле не он нужен… Но это неважно, все неважно, кроме одного, – она подошла к Элимеру почти вплотную и, глядя ему в глаза, прошипела: – Остановись. Я видела твою супругу, кхан Отерхейна, она ждет сына. Остановись. И все останутся живы.</p>
<p>
– Это что, угроза? – прищурился Элимер, забыв о ритуале, который до сих пор явно пытался соблюсти в беседе с ней.</p>
