<p>
В конце концов Элимер поддался на уговоры. Да у него и шанса не было не поддаться. Мало того, что переупрямить айсадку само по себе было сложной задачей, так Элимер еще и не больно-то в этом усердствовал: он и сам не хотел расставаться с Шейрой надолго и потому с малодушной готовностью ухватился за ее доводы.</p>
<p>
Два месяца пролетели быстро, заполненные бесконечными советами, перепиской с наместниками провинций, перепиской с Иэхтрихом Эхаскийским, которого следовало задобрить, раз его дочь, принцесса Отрейя, получила в мужья дейлара провинции Антурин вместо кхана всего Отерхейна, перепиской с опальными вельможами, в которой определялись окончательные договоренности…</p>
<p>
К отъезду кхана его приближенные, слуги и рабы готовились не одну неделю. Подбирались воины сопровождения и свита, подготавливались кони, повозка, запасная повозка, провизия и одежда, приветственные дары для иллиринских властителей и многое другое.</p>
<p>
Наконец пришла пора отправляться в путь. Было самое начало зимы, и в воздухе висела седая морось. Элимер и Шейра уселись в крытую кожаным навесом повозку, украшенную медью и бронзой, в которой крепко пахло дымом и можжевельником. Перед повозкой и позади нее выстроились сверкающие доспехами этельды, возглавляемые военачальником Ирионгом, а по обе стороны от нее распределился неизменный отряд телохранителей во главе с Видальдом. Советники Варда и Куамеф следовали во второй повозке, сразу за кханом.</p>
<p>
«Таркхина не хватает…» – толкнулась в голове Элимера предательская мысль. В душе тут же всколыхнулась привычная боль, и кхан поскорее отогнал воспоминания о былом наставнике, дал знак выдвигаться в путь.</p>
<p>
Дорога в основном вела по равнине, мимо крупных степных селений и разрозненных городов, и там кхан и его люди останавливались на ночлег и отдых. На шестой день пути каменистая степь с ее травами, с фисташковыми и тамарисковыми деревьями, сменилась оливковыми и дубовыми рощицами, а еще через три дня впереди показались бастионы Антурина. Там кхан позволил себе и свите задержаться на целые сутки, после чего продолжил путь, и уже утром отерхейнская земля закончилась. Началась земля иллиринская.</p>
<p>
Не сразу, но постепенно и все чаще встречались леса и зеленые луговины, озера и реки с прибрежными деревушками и небольшими городами, утопающими в сочной зелени. Неподалеку от границы кхана встретили иллиринские посланцы знатных кровей, заранее прибывшие на место, они же сопровождали гостей от города к городу, где градоначальники и разного рода управители рассыпались в приветственных речах и предлагали отдых и кушанья, достойные правителя.</p>
<p>
Все это – и торжественные приемы в роскошных особняках, которых не видывали в Отерхейне, и красоты иллиринской земли проносились перед Элимером, не оставляя в памяти заметного следа. Ему было не до них – мыслями он находился в Эртине, на встрече, ради которой и ехал сюда с миром. Пока что с миром... Снова и снова он представлял, кого увидит на этой встрече, как она пройдет, что они скажут друг другу. Что, если Аданэй найдет способ унизить его, а Элимер не сумеет ответить? Этот страх произрастал из детства и юности, но и по сию пору кхан не мог от него отделаться. Вот и вел мысленные беседы с братом, придумывая подходящие ответы на незаданные вопросы. От беспокойных фантазий крутило в желудке, и даже Шейра не могла отвлечь от них, он едва слушал, что она говорит.</p>
<p>
Айсадка как раз задала очередной вопрос, едва задевший краешек сознания: какие звери водятся в здешних лесах. С трудом, но Элимер все же сосредоточился на ее словах и уже собирался ответить, но тут Шейра сама забыла о собственном вопросе: ее внимание приковала вырастающая на горизонте Эртина.</p>
<p>
– Как будто горные вершины... – пробормотала айсадка, в потрясении глядя на остроконечные крыши столичных башен. – И такие белые... как снег там, наверху.</p>
<p>
Элимер, конечно, тоже их увидел. Почти приехали. Приказав остановиться, он пересел на украшенного серебряной сбруей Кречета, чтобы величественно въехать в иллиринскую столицу во главе своей свиты и воинов.</p>
<p>
В Эртине их уже встречали – глашатаи трубили в рога, стражи поднимали копья в знак приветствия и, образовав коридор, пропускали отерхейнцев, а разодетые в шелка и золото местные вельможи выступили навстречу, принося символические дары и предлагая сопроводить к дворцу правителей. Со всех сторон толпились зеваки, а ребятишки бежали следом за процессией.</p>
<p>
От обилия красок у Элимера рябило в глазах: пышная зелень вечнозеленых кипарисов вдоль широких красногранитных мостовых смешивалась с желтыми цветками зимнего жасмина, бурыми скелетами деревьев, сбросивших листья, белыми башенками домов с радужными оконными витражами, а вычурные наряды вельмож спорили в яркости с пестрой одеждой простонародья. Поразительно, откуда у черни деньги на такие ткани – красные, синие, зеленые, из хлопка и льна. В Отерхейне простолюдины не могли позволить себе так одеваться и носили шерсть скучной расцветки. Только по праздникам доставали из сундуков наряды поярче, но тоже в большинстве своем пошитые из шерсти.</p>
<p>
Кхан впервые увидел Эртину, но любовался вовсе не великолепием скульптурных композиций и чистотой улиц, не изысканностью архитектуры, не серебряным журчанием мраморных фонтанов и даже не изумительно красивыми девами и юношами в шелках, сопровождавшими вельмож. Вместо этого он с воодушевлением отмечал, что столица не обнесена стенами, окна в домах широкие и открытые, а улицы здесь просторные, прямые и ровные, а значит, по ним без труда промчится отерхейнская конница, круша все на своем пути. Раз уж древнее царство, судя по всему, еще богаче, чем Элимер думал, то оно тем более должно покориться Отерхейну. Аданэй не заслуживал владеть столь благодатным краем. А вот Элимер – да.</p>
<p>
</p>
<p align="center">
ГЛАВА 7. Иные переговоры неминуемо перерастают в свару</p>
<p>
</p>
<p>
Аданэй ожидал брата на площади перед дворцом. Вместе с ним кхана ждали Гиллара и Ниррас, Оннар, Хаттейтин и другие советники, сановники, вельможи и, конечно же, лучшие царские рабы, призванные своей красотой и облачением подчеркнуть богатство и изысканность Иллирина и его владык. Аззиры не было. И Аданэй даже себе не мог ответить, хорошо это или плохо. С одной стороны, неизвестно, как Элимер воспримет отсутствие царицы, а с другой, неясно, как Аззира выглядела бы и вела себя, явись она на приветственную встречу. Всю последнюю неделю жена снова напоминала снулую рыбину, немного оживая только рядом со своим братцем-выродком, которого Гиллара всеми силами пыталась от нее отлучить. Иногда ей даже удавалось.</p>
