<p>
Что уж там им стало ясно, Элимер думал выяснить у самой Зарины. Вот ему было ясно, что задумка с заразой слишком сложная, а расследование, учиненное смотрителем замка – ненадежное. И пусть Зарина затаила обиду, но не могла же эта обида быть настолько сильна, чтобы женщина захотела погубить заодно столь многих и при этом сама рисковала быть раскрытой. Он был уверен, что все это какое-то недоразумение, что люди, как это часто бывает, просто пытаются найти виновного в своей нечаянной беде. Он не сомневался, что разговор с Зариной расставит все по своим местам, и обязательно выяснится, что она ни при чем, и все это только прискорбное совпадение.</p>
<p>
Отослав телохранителей, Элимер остался с бывшей любовницей наедине.</p>
<p>
Бледная, с искусанными губами, в простой небогатой одежде, но по-прежнему яркая и красивая, она стояла перед ним, выпрямив спину и вскинув подбородок, а в ее взгляде горела холодная, безжалостная, вызывающая ненависть. И если до сих пор Элимер не верил своим людям, что Зарина каким-то образом, еще и намеренно, умудрилась принести в крепость сизую скверну, то теперь его уверенность в том пошатнулась. Пожалуй, она могла… В изумрудных глазах бывшей наложницы сверкала такая сталь, что на миг ему почудилось, будто он смотрит в глаза собственному отражению как раз в ту минуту, когда думает об Аданэе.</p>
<p>
На всякий случай он не позволил женщине приблизиться, и она стояла в десяти шагах от него. Стараясь сохранять невозмутимость, Элимер произнес:</p>
<p>
– Зарина, тебя обвиняют в том, что ты принесла в Орлиный замок сизую скверну и что сделала это намеренно.</p>
<p>
Губы женщины искривились в презрительной усмешке.</p>
<p>
– Я знаю, в чем меня обвиняют, мой кхан, – выплюнула она.</p>
<p>
– И что же, эти обвинения справедливы?</p>
<p>
Она долго молчала, но Элимер не торопил. Уже догадывался, что ответ – «да», что бы она ни сказала, и хотел оттянуть этот момент. Слишком уж неприятно, горько даже. </p>
<p>
– Считай это моей местью, – наконец выговорила женщина, и голос ее прозвучал хрипло. – Она почти удалась. Жаль, что только «почти».</p>
<p>
Он думал, что она будет отрицать вину. Он не ждал, что она признается вот так запросто. А она призналась… Зачем?</p>
<p>
– Что? – тупо переспросил он. – Погибли двадцать семь человек, и их могло быть больше. Сотни, тысячи! И не только воины, но и женщины с детьми. Только чудо, не иначе, остановило этот мор. И все это ради того, чтобы отомстить мне?</p>
<p>
Зарина пожала плечами.</p>
<p>
– Выходит, что так. Хотя я этого не планировала. Я думала заразить кого-то, кто рядом с тобой. Видальда, например. А уж от него и ты бы тоже.... Но к нему оказалось не так просто подобраться, и он знает меня в лицо. Вот я и сделала по-другому… Но какая теперь разница? В любом случае такова плата за мое унижение.</p>
<p>
Элимер растерялся вконец. Такое чувство, будто Зарина намеренно усугубляла свою участь. Иначе почему вместо опровержения он услышал от нее признание, а вместо раскаяния, пусть даже лживого – мстительные слова?</p>
<p>
– Унижение? – переспросил он. – Разве я когда-нибудь унизил тебя? Настолько, чтобы ты захотела меня убить? И стольких людей заодно? Или кто-то из моих приближенных тебя унизил? Ты предпочла втайне покинуть замок, хотя у тебя могло быть все, чего бы ни попросила.</p>
<p>
– Я попросила бы твоей смерти! – едко рассмеялась она. – За то, что ты даже не заметил, как унизил меня, и даже не задумался, что мне вообще-то было больно. Сначала ты заставил меня поверить, будто я для тебя что-то значу, а сам превратил меня в вещь для удовлетворения своей похоти. А потом унижал меня своим пренебрежением, безразличием, презрением. Но поняла я это слишком поздно, ведь ты забрал меня из Тилирона неразумной девчонкой, которая ничего не соображала! Забрал после того, как твои воины разрушили и захватили мою страну, убили и разграбили жителей моей земли! Поэтому теперь мне совсем не жаль тех из вас, кого унесла сизая скверна! Вы это заслужили, вы все! А ты… ты лишил меня будущего! Я терпеливо ждала наших редких встреч и пила горькие настои, чтобы не понести, чтобы ты не отправил меня, брюхатую, прочь! И после всего ты дикарку из лесов поставил выше меня! А меня выбросил, будто старый хлам! Но я – не хлам! Я не из тех, от кого избавляются, – ее голос понизился до сдавленного полушепота. – Знал бы ты, какой страшной ненавистью я тебя ненавижу… Как бы я хотела увидеть твои мучения! Но, увы, я проиграла…</p>
<p>
Элимер смотрел на нее и понимал, что до сих пор ничего не знал о былой любовнице. Перед ним словно незнакомка стояла, и никак не получалось соединить в голове два образа: Зарины прежней и Зарины настоящей.</p>
<p>
– Я не увозил тебя силой, ты сама этого захотела, – наконец проронил он. – И я не хотел тебя мучить, мне жаль, если так вышло… Но теперь уже поздно что-то менять. Просто выбери свою смерть, свою казнь. Я даю тебе эту возможность.</p>
<p>
Она снова долго молчала, а потом тихо спросила:</p>
<p>
– Убьешь меня? – Голос ее прозвучал неуверенно, интонация разительно отличалась от прежней. – Ты хочешь казнить меня? Не отправить в заточение, как дикарку? Она ведь тоже убивала твоих людей. Там, в битве. И хотела убить тебя.</p>
<p>
– О, боги, – прошептал Элимер, ошеломленный. – Так вот на что ты рассчитывала?</p>
<p>
«Какая глупость», – чуть не сорвалось с языка, но кхан сдержался. Какой бы нелепой и наивной ни была надежда Зарины повторить судьбу Шейры и какой бы подлой ни была ее месть, не стоит смеяться над приговоренной. Да и не хотелось смеяться, если уж честно. Хотелось вернуться на несколько лет назад и оставить Зарину там, в Тилироне, предоставив ее судьбе. </p>
<p>
Он поднялся с кресла, приблизился к женщине и как можно спокойнее спросил:</p>
<p>
