<p>
— Спасибо, — тихо сказал Таркхин. — Мне… нужен тот, кто поможет. Кто… знает силу.</p>
<p>
Мужчина некоторое время молчал, глядя в пол. Потом прошептал:</p>
<p>
— Саунан.</p>
<p>
Таркхин вскинул голову.</p>
<p>
— Кто?</p>
<p>
— Саунан. Не имя. Так зовут… кто говорить с духами. Кто видеть внутри.</p>
<p>
— Где он?</p>
<p>
— Не знаю точно. Не здесь. Искать надо.</p>
<p>
— Где? Где искать? – в нетерпении спросил Таркхин.</p>
<p>
— В рощах, за рекой. Далек-о-о, — старик широко и медленно махнул рукой на дверной проем, за которым синел кусочек реки. – Там, у священных развалин. Люди говорят, иногда слышать: поет ночью что-то…</p>
<p>
Таркхин кивнул и, не в силах сразу ответить, приложил руку к сердцу в знак благодарности.</p>
<p>
Говорящий с духами. Шаман. Значит, есть надежда. Хоть какая-то.</p>
<p>
Старик внимательно на него посмотрел, затем цокнул языком и качнул головой:</p>
<p>
— Ты слаб. Не найдешь сам. Сложно. Дочь мой может отвезти. На лодке.</p>
<p>
</p>
<p>
На следующий день, когда Таркхин немного пришел в себя, поел местной рыбы и напился здешних отваров, дочь травника — молчаливая, с двумя тугими косами, с лисьими глазами, в которых читалась то ли настороженность, то ли робость, — переправила его через реку. Ни разу не пыталась заговорить и вообще обращала на Таркхина не больше внимания, чем на рыболовную снасть на дне лодки. Только один раз — когда суденышко ткнулась в мшистый берег, — кивнула на тропу, что вела вглубь рощи, указала пальцем вперед, дождалась, пока Таркхин вылезет, а после оттолкнула лодку и ушла рыбачить. Недалеко. Чтобы заметить, когда он вернется.</p>
<p>
Развалины, к которым привела тропа, выглядели очень старыми, даже древними, их почти поглотил лес: лишь основание круга из выветренного камня и следы рисунков на остатках стен из местного ракушечника, да высокая плоская плита — алтарь или что-то вроде.</p>
<p>
Таркхин сел у входа в круг и вытянул ноги, тяжело дыша и прислушиваясь. Тишина здесь была глубокой и вязкой, и даже ровный гул насекомых как будто вплетался в нее, становясь ее частью.</p>
<p>
Он почти задремал, но тут уловил быстрое скользящее движение: по стволу, затем между деревьев и по каменному кругу. Змея. Она вползла на плиту, легла кольцами и замерла. Черная, почти без блеска, наверняка ядовитая, она была совсем близко, в шаге от него. Если бросится и ужалит – Таркхин не жилец. Это никак не укладывалось в голове, казалось чем-то неестественным. Хотя он и знал, как живут обычные люди и как рискуют умереть от какой-нибудь случайности каждый день, просто выходя из дома, ему не приходилось испытывать это на себе. А теперь он почувствовал. Узнал, что это такое – быть бессильным.</p>
<p>
Змея смотрела на него, он смотрел на змею. И вдруг она моргнула. У нее были веки, а стоило присмотреться получше, и он увидел ресницы. И ее взгляд… Он казался осознанным. Это не обычная змея, понял Таркхин. Возможно, одно из воплощений того, кого здесь называют саунан. Или его дух-помощник.</p>
<p>
Змея подняла голову, и воздух как будто дрогнул.</p>
<p>
— Ты — саунан? — тихо спросил Таркхин.</p>
<p>
Никакого ответа. Но мысль вспыхнула в голове. Не его мысль — чужая: «Саунан слышит. Говори».</p>
<p>
Таркхин сглотнул.</p>
<p>
— Мне нужна сила. Немного. Чтоб ступить на сумеречную тропу и вернуться на материк. Только это.</p>
<p>
Пауза. Потом снова — мысль, хлесткая, как щелчок:</p>
<p>
«Это не бесплатно».</p>
<p>
— Я знаю, — прошептал он. — Чего ты хочешь?</p>
<p>
Змея вытянулась, зашипела, но не угрожающе, а голос снова отозвался в голове:</p>
<p>
«Ты очень силен, хоть пока и исчерпан. Но в твоей памяти сила есть и сейчас. Знания. Я возьму часть».</p>
<p>
— Какую часть?</p>
<p>
«Какую смогу взять. Небольшую. Незаметную».</p>
<p>
Это было страшно — но честно. Магия, особенно чужая, редко давалась без расплаты.</p>
<p>
Таркхин кивнул, медленно и сдержанно.</p>
<p>
— Бери. Только дай то, что нужно, чтобы я смог вернуться.</p>
<p>
Змея неторопливо заскользила к нему, и лес словно затаил дыхание. Холодная чешуя проползла по руке Таркхина, раздвоенный язык коснулся его лба, и это ощущалось, будто кто-то вытягивает из него нить — не больно, но противно и пугающе. Он не понял, что именно исчезло, но что-то определенно ушло. Какая-то часть его памяти. Но в то же время кое-что вернулось: он снова мог ощущать ткань мира, а значит, и взаимодействовать с ним. Он получил часть силы, достаточную, чтобы ступить на призрачную тропу, пройти по ней и не раствориться.</p>
<p>
Змея отползла, снова моргнула – и обратилась в обычную змею. Веки и ресницы исчезли, а взгляд стал стеклянным и пустым. Дух саунан покинул ее тело.</p>
