<p>
— Элимер, но я не могла! Обряд нельзя было прерывать.</p>
<p>
— Тебя так долго не было… Если бы с тобой что-то случилось… — он не договорил, помолчал, а потом добавил: — Я не простил бы себе. И никому другому. И я думал, что ты поймешь это.</p>
<p>
— Я и поняла, — ответила она как можно мягче. — Но все равно не смогла бы приехать. Мэйя-Шу как раз говорила с духами, а такие разговоры очень важно доводить до конца.</p>
<p>
Она почувствовала, как пальцы на ее плече чуть сжались. Потом ослабли. Элимер устало откинулся назад, прислонился к столбику кровати. Взглянул на спящего сына.</p>
<p>
— Иногда мне кажется, ты больше доверяешь шепоту своих шаманок, чем моей защите. Моей власти.</p>
<p>
— Если бы в Инзаре были такие же духи и обряды, я бы осталась здесь.</p>
<p>
— В Инзаре есть я, — бросил он и нахмурился. — Как всегда, я пошел у тебя на поводу… с этой твоей поездкой. Но Таерису не нужна защита айсадов. Он — кханади. Его защищаю я и боги моей земли. А вы уехали так надолго.</p>
<p>
— Но теперь я здесь. Мы оба вернулись и уже не собираемся никуда уезжать, — сказала она с легким недовольством.</p>
<p>
Он не ответил, и в комнате стало так тихо, что треск углей в жаровне вдруг показался громким.</p>
<p>
— Я скучал, — произнес Элимер спустя минуту. — На самом деле я просто скучал. С каждым днем все сильнее. И когда гонец вернулся с твоим отказом… — он снова замолчал, а потом негромко, будто стесняясь, выдавил: — Мне было больно.</p>
<p>
— Мне тоже, — прошептала Шейра и прижала ладонь к его щеке. Элимер поцеловал ее пальцы, зажмурился. — Я хотела приехать, правда. И уж точно не думала… делать тебе больно. Я просто очень хотела его защитить.</p>
<p>
— Я понимаю. Все, что ты делаешь — ты делаешь ради него, — Элимер кивнул на Ирэйху, улыбнулся уголками губ и повторил: — Понимаю.</p>
<p>
Он сжал ее пальцы в своих ладонях, долго смотрел на нее, потом коснулся губ в коротком поцелуе.</p>
<p>
— Просто… больше не заставляй меня ждать, — выдохнул он. — Не так долго. Обещай мне.</p>
<p>
И она пообещала. А потом кормилица унесла ребенка, и они остались вдвоем, и все слова показались излишними, потому что теперь говорили прикосновения, объятия и поцелуи. И все-таки Шейра чувствовала, что тень развеялась не окончательно и, возможно, еще даст о себе знать.</p>
<p>
</p>
<p align="center">
***</p>
<p>
</p>
<p>
Окно было открыто настежь, и во внешнюю комнату его покоев лился солнечный свет и залетали назойливые мухи. Элимер сидел за столом, отмахивался от них и просматривал доклады и донесения: в Антурине продолжалась отстройка домов. Палач, казнивший мятежников, куда-то исчез — подозревали, что это месть кого-то из невыявленных сообщников бунтарей. Снова произошла стычка между поселенцами и одним из дикарских племен — хвала богам, не с айсадами.</p>
<p>
В дверь постучали, и Элимер разрешил войти. Оказалось, это Калнеу. Предводитель серых с порога поклонился и широким быстрым шагом подошел на дозволенное ему расстояние — довольно близкое.</p>
<p>
— Прости, что отвлекаю, мой кхан, но известие может быть важным. Один из наших людей в Эхаскии прибыл в столицу. Я велел ему ждать за дверью.</p>
<p>
— Впусти.</p>
<p>
Разведчик вошел. Невысокий, плотный, с хищным прищуром карих глаз.</p>
<p>
— Говори, — бросил Элимер.</p>
<p>
— Мой повелитель, несколько дней назад в столицу Эхаскии приезжал царь Иллирина.</p>
<p>
— Аданэй? — уточнил Элимер, хотя знал, что других царей у Иллирина нет. К сожалению.</p>
<p>
— Он. Пробыл там сутки. Разговаривал с Иэхтрихом наедине, за закрытыми дверями. Больше никого к разговору не допустили. Даже его ближайший советник — тот, одноглазый, Хиэртис, — узнал только, что речь шла о «личной обиде».</p>
<p>
— Иэхтрих вообще ни с кем не поделился?</p>
<p>
— Нет, мой кхан. Ни с кем. А сразу после этого, ночью, отправил из столицы трех гонцов, но к кому именно — неизвестно. И неизвестно, связано ли это как-то… с царем Иллирина — или это только кажется.</p>
<p>
Элимер молчал. Пальцы медленно сжимались в кулак. «Личная обида». Он догадывался, о какой обиде могла идти речь. Только вот не знал, что именно сказал регису Аданэй. И не мог знать, поверил ли ему Иэхтрих. Но чутье, проклятое чутье подсказывало — быть беде.</p>
<p>
— Выясните, куда отправились те гонцы, — отрывисто приказал Элимер. — И с чем.</p>
<p>
— Разумеется, мой кхан. Те, кто там остался, — серый кивнул себе за спину, — уже выясняют.</p>
<p>
— Хорошо.</p>
<p>
— Будут еще приказы? — уточнил Калнеу.</p>
<p>
— Нет. Вы свободны.</p>
<p>
Когда оба вышли, Элимер откинулся на спинку кресла, прижал пальцы к вискам. Голова снова гудела. «Он опять действует. Встает на пути. Отнимает у меня союзников…»</p>
