— Простите, но у меня нет денег. — смутился Эндрю.

— Ничего, это упущение я вскоре исправлю.

По телефону Александр заказал в свой номер обед на двоих и уселся у стола. Эндрю осторожно присел с другой стороны стола.

— Думаю, что скоро сюда приедет посыльный, чтобы доставить меня к важным лицам Второго Рейха. Предлагаю место рядом с собой.

— А что с Гарри? Мне просто любопытно.

— С Гарри как я и говорил: ему будут выданы деньги, скромная квартира или дом — на выбор. После войны он может вернуться в Англию, может выбрать другое место жительства. Больше я ничего не обещал, и откровенно говоря, меня его судьба абсолютно не интересует.

— Что же, более чем достойно. Что же будет со мной?

— Как договорились. Ты едешь в Россию, приступаешь к работе в конструкторском бюро, которое сформируешь сам. Помощников, которые снимут с тебя бремя текучки, предоставит администрация «Полярной звезды». Не станем загадывать слишком далеко — мир полон неожиданностей. Скажем, совсем недавно я собрался по грибы, а в результате оказался здесь с тобой.

— Да, жизнь удивительная штука.

На улице послышался грохот и звук работы нескольких моторов, потом послышались команды. Я подошел в окну, Эндрю встал за моей спиной. На маленькой площади перед гостиницей из нескольких грузовиков высыпала толпа матросов в шинелях, с винтовками в руках. Сейчас они строились, а офицеры руководили процессом.

— Что это? — испуганно прошептал Эндрю.

— Ничего особенного. Просто человек, которому доложили о моём прибытии, прекрасно отдаёт себе отчёт о значении этого визита.

Действительно моряки внизу выставили посты в ключевых местах, вот в коридоре раздался топот тяжёлых башмаков и бряканье оружия. Тут нам в номер доставили обед. Вслед за официантом в номер заглянул офицер, но не вошел, и ничего говорить не стал

Александр и Эндрю неторопливо покушали, выкурили по сигарилле у открытого окна. Вскоре примчался управляющий гостиницей, схватил гостя за пуговицу халата и оглушительно зашептал:

— Ваше сиятельство, не во гнев будь сказано, но льзя ли такому высокому вельможе как вы рядиться в такие лохмотья?

— Как вас зовут уважаемый, и что вы имеете в виду?

— Меня зовут Фриц Гензених, а говорю я о вашей одежде. Я понимаю, что вы пребывали в опаснейшем деле, чем и объясняется некоторая скромность наряда… Я могу предоставить вам пару костюмов… Ну вы понимаете, мой старший сын имеет фигуру сходную с вашей, и его платье может пригодиться на первое время.

— Очень хорошая мысль, герр Гензених. Я с удовольствием приму вашу помощь. Заодно я попрошу вас подобрать достойный костюм моему другу, Эндрю Дулиттлу.

— Следует ли одеть вашего третьего спутника?

— Это излишне. Гарри случайный человек в нашей компании. А вот мистер Дулиттл станет одним из моих ведущих конструкторов. Но не слишком ли я вас обременю?

— О нет, ваше сиятельство! Только что мне телефонировали из Сан-Суси, из канцелярии самого кайзера, поручили выполнить все ваши пожелания. Ваше сиятельство, я так счастлив: самому Его величеству кайзеру сообщили о моем существовании!

Вскоре Александр с Эндрю переоделись в отличные деловые костюмы (да, с чужого плеча, но, тем не менее, сидящие отлично). Неторопливо выпили по чашке кофе с коньяком и собирались уже заскучать, когда раздался рёв моторов и в бухту один за другим стали опускаться гидропланы. Сначала «Каравелла» — роскошная и скоростная модификация «Фрегата», а за ней поплавковые истребители. Из «Каравеллы» вышел статный офицер в морской форме и направился в гостиницу.

— Капитан цур зее Альфред фон Витцке. — представился офицер, а Александр вспомнил что его звание аналог русского каперанга.

Александр назвался и представил Эндрю.

— Конструктор? — поднял бровь фон Витцке — Меня информировали что ваши спутники простые матросы.

— Имела место обычная для Англии история с насильственным заключением контракта.

— Понимаю, что-то сходное с происками Хьюго Уэйка в отношении вашего сиятельства. — понимающе усмехнулся офицер — Однако позвольте сообщить о деле. Его императорское высочество гросс адмирал Генрих Прусский приглашает вас, князь Грумант к себе в гости. И коль скоро вы приняли мистера Дулиттла под свое покровительство, уполномочен пригласить и его.

Посетитель, на короткое время замерший у двустворчатой палисандровой двери твёрдо знал, что очень скоро ему будет крайне неприятно и обидно: хозяин кабинета славился своей сварливостью и полным неумением прощать промахи подчинённых. Наконец, под насмешливым, да что там! — под издевательски-наглым взглядом секретаря он взялся за литую бронзовую ручку и потянул на себя.

— Судя по растерянному виду демонстрируемому вами, достопочтенный сэр, порученное дело вы провалили, не так ли? — скрипучим голосом спросил толстяк, сидящий за массивным столом.

— Дело было провалено уже до того, как нами был получен приказ о его выполнении. — дерзко ответил посетитель.

— Да вы ещё и упорствуете в своих заблуждениях! — едва ли не восхитился толстяк.

— Позвольте мне изложить хронологию событий! — взмолился посетитель.

— Что же, попытайтесь. — величественно дозволил толстяк, а посетитель про себя решил: «Когда займу этот кабинет, первым долгом научусь принимать такие же величественные позы».

Вслух он произнёс:

— Ваше лордство! Отряд кораблей с десантом, отряженным на поиски Павича выдвинулся в сторону Фризских островов ещё до окончания шторма. Одновременно отмечу, что на этот раз волнение было значительно выше обычного для этого сезона. По результатам допроса лётчиков, упустивших негодяя и анализа их маршрута, штаб определил четыре острова, на которых, с наибольшей вероятностью мог находиться Павич.

Посетитель вздохнул.

— Говорите же!

— На одном из островов наши люди обнаружили убежище, землянку. В землянке три лежака и обрывки матросской одежды.

— Германской?

— Никак нет, моряков флота его величества.

— Странно. Они должны были схватить Павича… А может это были дезертиры?

— Не думаю, ваше лордство. На мой взгляд всё проще: Павич посулил им денег и выходцы из подлого сословия, не ведающие о долге перед короной и патриотизме продали свою совесть.

— Чёрт подери и Павича и всех на свете простолюдинов! Что вы молчите, сэр? Я ведь вижу, что это не всё!

— На том же острове наши люди обнаружили обломки германского гидросамолёта без поплавков. Возникло вполне обоснованное предположение, что поплавки были использованы при создании плавательного средства позволившего этой группе сбежать в Германию. Кстати ветер для них был попутным, а расстояние до ближайшего берега не превышает пяти-семи миль. — посетитель примолк подбирая слова для совсем уж неприятной новости.

— Говорите же, чёрт вас подери! — прикрикнул хозяин кабинета.

— Мне очень горько об этом говорить, но соединение подверглось атаке германских подводных сил в котором участвовало не менее дивизиона субмарин. Был тяжело повреждён ликор Лондон', два тяжёлых крейсера и несколько более лёгких кораблей. Кроме того были утоплены два из пяти транспортных судов, на которых к островам был доставлен личный состав для поиска Павича. Отряду пришлось спешно отступить.

— Сколько матросов вы бросили на этих проклятых островах?

— Около трёх тысяч матросов и офицеров, ваше лордство.

— Это катастрофа. Чем ещё огорчите?

— Пока это всё.

— В таком случае вы свободны.

Посетитель ушел, хозяин кабинета пустился в кресло и обхватил руками голову.

— Чувствовал же я, что не надо было связываться с этим проклятым Павичем, и уж тем более пытаться ему навредить. Судьба несчастного сэра Хьюго должна была многому научить, но я оказался слеп и не видел явственных знаков судьбы.

Да, этот бой проигран, причём проигран безнадёжно, без малейшей возможности отыграть потраченные фишки. Ну да ладно, спасуем в этом кону, будет новый кон, будут сдачи, и тогда либо карта привалит, либо придёт время для грандиозного блефа, а там — будь что будет.