– Сунем в новости Лиги Наций – надо блеснуть интеллектом и качеством. Ваш Хонка умён с избытком… Например, его слова: «Мене, текел, упарсин» – что это за колдовская формула?..

– Мы выяснили. Сцена из пророка Даниила, Валтасаров пир.

– Вот видите! Материал на уровне университета, овцы не поймут. Но мы на этом заработаем, ребята! Вся информация продаётся.

* * *

– Добро пожаловать! – раскатилась им навстречу свежая особа в теле.

Её юбки шёлково шуршали, шелестели словно дождь. В сером техно-мире От-Иньяна она выглядела райской птицей; щёки и губы её пламенели, глаза сияли, а сочные формы под шелками опровергали к чертям всю геометрию боевых машин.

– Герр Хонка, как я рада вашему визиту! Кто с вами? Познакомьте.

– Капитан Ракитин, – представился Влад, едва разжимая зубы. От мадам одуряюще пахло чем-то, чего он раньше не нюхал.

«Прямо химическое оружие. Надо было принять антидот».

– О-о, это большая честь для нас! Товарисч Ракитин, мы много о вас наслышаны. Ваши рейды, вылеты – как это мощно! Давно хотели вас увидеть. Мы ждали не напрасно! Я всецело понимаю – служба, тяжёлые бои, это постоянное напряжение… Мы со всей душой вам поможем славно отдохнуть. Девочки будут без ума от восторга. Если бы не приватная обстановка, они бы хлынули встречать, едва услышав, что вы здесь. Но у нас строго! Комфорт гостя прежде всего. Пожалуйте в нефритовую залу. Кофе, чай? Выбор очень большой.

Ощетинившийся Влад не успел глазами хлопнуть – прыткая улыбчивая пышка уболтала его и мягко увлекла в зальчик, обставленный как китайский мульт об императорах.

Со стен дружелюбно скалились весёлые драконы, на панно кланялись девушки в халатах, пучили глаза собачки (или кошечки?) и прыгали вуалевые рыбки. Из углов лилась предательская, расслабляющая музыка.

«Эге, да у них всё на мази. Только утрать бдительность, враз обольстят. Надо выстоять».

– Зелёный чай с жасмином! – Вальтер привычно плюхнулся на низенький диванчик. – Ванильных пирожных и медовых коврижек с изюмом.

Влад скованно сел рядом, держа торс и шею перпендикулярно полу. Кое-как пристроил ладони на коленях. Плохо чувствовать себя безоружным на чужой территории.

– Влад, вольно, – прошипел Вальтер. – Сосчитай до десяти и выдохни.

«Десять, девять, восемь…» – мысленно начал Влад, но осёкся, пока не дошло до «Пуск!»

– Я советую чай. Он тонизирует и освобождает. Китайцы напиваются им до экстаза. Мадам! Три льготных порции спиртного для товарища капитана.

– Виски? Джин? – Улыбка мадам липла к Владу, как варенье к тапкам. Ему представилось, что она над ним смеётся.

Когда ты растерян, атакуй!

– Водки.

– Финской? Польской?

– Столичной.

– Прекрасный выбор!.. Здесь курят, – осчастливила мадам, удаляясь будто пава.

Вальтер распахнул настольную сигаретницу и переместил пару штук в нагрудный карман кителя.

– В ларьке это стоит шестьдесят пфеннигов…

Владу пришла мысль – по возвращении протереть спиртом орденскую планку и погоны.

Зачем вообще было являться в форме? Хватило бы спортивного костюма. И потом сразу его в стирку. Но Вальтер настоял: «Камрад, секс и воинская форма неразделимы. Ты в кителе, с ремнём, она в чулочках и кружавчиках – прелесть!»

У аварийного выхода тишком толпились самые дерзновенные овцы. На беду, глазок был всего один, и в него пялились по очереди, толкая присосавшуюся под бока, чтобы скорее уступила место.

– Как он? – дышали в ухо той, что отвалилась.

– Ух! Злющий-презлющий.

– Тссс! Входят Ма с Лава-Лавой. Несут меню.

С проворной мадам вошла стройная девица – вскинув лицо, полуприкрыв чёрные очи, умело держа на кончиках точёных пальцев здоровый поднос с угощением. Серебром светился пузырёк водки, играли блеском хрустальные рюмки.

Полувоенный цвет её шальвар и блузы сгладил тревогу Влада, но его зоркий глаз приметил: под лёгкой тканью проступает гладкое, матово мерцающее тело. Еле видимо, как пар над чаем.

– Угощайтесь, господа офицеры. Знакомьтесь с нашей галереей. – Мадам беззвучно примостила перед гостями сенсорный экран в бархатной пурпурной рамке.

Влад сверкнул взглядом; черноокая едва скользнула беглым взором – и словно коснулась его острыми лучиками любопытства. Расставляя чашки, она двигалась чарующе плавно; её руки словно танцевали в воздухе.

– Прикажете каплю спиртного?

Голос тоже был со смыслом! Даже с умыслом. Каждая мелочь в Cathous’e играла в одни ворота.

– Я не пью.

– Наливай, наливай, – подбодрил Вальтер. – Сейчас я тебе покажу всю обойму. Положись на меня. Они разные, на всякий вкус. Есть тихони, есть оч-чень темпераментные.

Потея от волнения, Влад вытер лоб салфеткой, машинально сунул её в карман, потом спохватился и как можно незаметнее бросил салфетку на поднос.

Мадам растаяла в воздухе, поняв, что процесс в надёжных руках. Девица маячила поблизости, на краю поля зрения, ухитряясь в неподвижной стойке не торчать, но присутствовать зыбко, едва ощутимо.

– Вот. – Под руками Вальтера экранчик ожил, там одна за другой стали возникать девицы с номерами; они прохаживались, танцевали, поворачивались как на подиуме, нюхали цветы, играли с пушистым бортовым котом. Альбом нежно звучал девичьими голосами, называя имена, напевая и смеясь.

– Смотри, сегодня гвозди – две первые. Рома и Гугуай. Обе отличные девчонки. Море пыла, шарм и превосходные манеры. Не заметишь, как окажешься в ловушке. О, нас легко поймать!.. Сам ловился, и не сожалею.

Влад заставил себя посмотреть, кто нынче возглавляет хит-парад. Первая – овечка спортивного склада, с каштановыми волосами и лукавым, чуточку детским лицом. Другая, Гугуай, была цвета кофе со сливками; негерские черты едва видны – облагороженная помесь с Еврозоны.

– Я знаю этот тип. Метисная серия «ангола PQ20», выведена в Греции.

– Боже ты мой…

– Так я зову обеих?

– Что-то мне никто не в масть.

– Оставь сомнения. Обе с патентом младшего психолога, в общении – само очарование. Поддержат любой разговор, хоть о ракетных установках. Правда, лепетать будут как дурочки – но тем и хороши! Классно ощущать себя умником.

– Я не верю, что они настоящие. – Влад покосился на официантку; та сонно повела глазами в сторону – мол, говорите что хотите, мне до лампочки.

Вальтер наставлял: «С овцами можно всё». Тем не менее они смущали и раздражали Влада своим обманчиво человеческим видом. Будто в насмешку вывели породу – снаружи люди, внутри овцы.

– Это продукт селекции блондинок, – сердито говорил он, преодолевая стыд. – Нарочно сделаны с упором на интим, в ущерб мозгам. По-моему, они бездушные, куклы.

– А тебе надо с душой, страстями и тому подобным? Зачем?.. Это лишнее. Они – вспомогательная раса, их задача – быть нужными. Кстати, из них выходят замечательные жёны. У нас говорят: «Тот баран, кто овцу не завёл».

– Вот и родятся не дети, а ягнята.

– Напротив, дети от них крепче, устойчивы к прионам.

– И к обучению.

– Влад, ты решительно не прав! Когда овца вынашивает чью-то яйцеклетку, ребёнок получается сильнее… и умнее обычного.

– В общем, я их не желаю.

Вальтер с энтузиазмом отхватил большой кус пирожного.

– Хочешь, открою секрет?

– Валяй.

– Они вызвались сами. Таков порядок для занятий терапией. Только добровольцы! То есть они весьма охотно вступят с тобой в органические отношения.

– Как печёнка с селезёнкой. Бррр! – Влад передёрнул погонами. – Ешь быстрей, мне тут уже надоело.

– Поверь, они сделают это искусно, с душевным подъёмом. Пойми – они тебя заранее обожают! Ты – Сокол, у тебя громкая слава, им почётно спать с тобой. Наверняка была конкуренция…

– Тем более на фиг. Я не затем воюю, чтоб из-за меня шлюхи дрались.

От нарастающего гнева – и по привычке, – Влад говорил что думал. Официантка всем видом давала понять, что речи клиентов ей мимо ушей. Она держалась профессионально, с холодком бесчувственной мебели.