– Вьеты помещаются – значит, немцы тоже влезут. Зови, всех зови! В загул! пусть небу жарко станет! Ударим вечеринкой по сетевому маркетингу.

– Влад, я тебе очень благодарен. – Растроганный Вальтер не знал, как выразить командиру признательность. – Но я обязан предупредить. Мои друзья, они большие патриоты, а когда выпьют… они начнут петь марши старого царства. Вы эти песни не приветствуете.

– Если твоих развезёт не в меру, мы найдём симметричный ответ, – утешил Влад. – В нашем луче есть любители попить и поорать. Они все придут.

В жилой блок соратники ввалились за полночь. Нгоки и Суаны (по именам их различать не легче, чем по лицам), дисциплинированные, словно воинский отряд, давно залегли на свои трёхэтажные койки. Они сдержанно шуршали за занавесками и переговаривались каким-то шипением, прислушиваясь к тому, как русский и немец бубнят вполголоса и временами похохатывают.

Сна не было ни в одном глазу. Влада обуревали свежие идеи. Подогретый впечатлениями, он засел за комп и принялся давить клавиатуру, довольно щурясь и посмеиваясь себе под нос.

Испытывал подъём и Вальтер. Его воображением владела Рома – пламенная, страстная. А сперва-то изображала недотрогу!..

«Возможно, на неё влияли афродизиаки, – рассуждал Вальтер, томно глядя в низкий потолок. – Райт напустил дурмана в помещение. Все ополоумели! Но в таком состоянии возникают прочные чувственные связи… Хочу ли я дружить с ней? Несомненно! Она умненькая, острая на язычок… на язычок, о-о-о… и очень искушённая в дао любви. Могу ли я позволить себе выкупить овцу у Министерства обороны?.. или я сам надышался, поэтому блажь накатила?»

Вопросы не решались, в голове бродила дурь. Вальтер постучался к командиру.

– Что-то не спится! Непрерывно думаю. Позволь тебя стеснить? Я заварю кофе.

– Ага, садись! – Влад вдохновенно жал на сенсоры, уставившись в экран. – Кофейники вы, дойчи. Хорошо ли, плохо – наливай!..

– А вы, русские, путаете день с ночью и работу с отдыхом. Дедушка рассказывал, как студенты в Москве ночь напролёт резались в карты, а днём отсыпались.

– У нас есть понятие «охота». Не путать с промыслом! Если охота, горы свернём. Если неохота, с места не поднимемся, хоть в лоб стреляй. Когда была охота, мы скрутили мир в бараний рог и вымыли сапоги в Персидском заливе…

– Да-а, мы с вами сильно потрудились в ту войну. – Вальтер счёл уместным намекнуть о вкладе Германии в Пятую Мировую. – Но тогда мы не подозревали о грядущем нападении из космоса.

– Что ты там принёс? – мельком взглянул Влад.

Вальтер немного смутился.

– А?.. ничего, валентинка. У меня запас таких открыток.

– Ты влюбился.

– Просто увлечение!

– Где их продают?

– Влад, неужели…

– Кстати, я никогда от этого не зарекался.

– Кто она? где встретились – на Иньяне, верно? А как её зовут?.. Ладно, молчу. Это твоё личное дело. Лучше всего – валентинки ручной работы, с неповторимым дизайном. Кажется, вьетки искусно вырезают из бумаги. Думаю, за пять-шесть марок они сделают шикарную открытку.

– Меня милый не целует… – напевал Влад, вбивая буковки в экран.

– Ты пишешь ей?

– Всем. Посвящение флайнг-офицеру Райту от неизвестного поклонника. Надо же поблагодарить за вечеринку. Тем более бутерброд слопал ты…

– Я накормил им девушку.

– Бедняжка была голодна?

– …а твоим виски – кстати, спасибо тебе! – угостил чёрного Смита.

– Добрый ты, как попадья. Всем нищим по кусочку – и голяк на кухне…

– А что ты посвятил рыжему?

– Взгляни! – Влад отодвинулся от компа.

Меня милый не целует,

Говорит: «Потом, потом!»

Я гляжу, а он на печке

Тренируется с котом

– Чистая правда. – Вальтер широко ухмыльнулся. – В семье у Райта не поймёшь, кто главный – он или Бармаглот. Представь, кот сидит на столе и смотрит, что пишет хозяин.

– Счастья им с котом, большого и светлого. А вот по поводу другого котика…

– Влад! – воскликнул Вальтер, считав текст. – Разве можно?.. Он тебя на дуэль вызовет!

– Лады. Я выбираю бой на истребителях – и он покойник, как скажет Алим. Но сперва пусть догадается, откуда почта. Брошу это в помойку Живой Сети. Западники там днюют и ночуют, вмиг найдут.

– Тебя раз-вез-ло – я верно говорю? – после смехотерапии. Раньше ты так не шутил. Это какой-то вид народного искусства?

– Поднимай выше – древняя традиция юродства! Особенно процветает в военных училищах. Мы такие дополнения к Уставу сочиняли – начальство особистов привлекало, чтобы автора найти…

Посомневавшись насчёт успеха сего предприятия, Вальтер сосредоточился над валентинкой. На ум приходили пустые, ничего не значащие фразы. Утомившись вымучивать из себя любовные признания, он пошёл другим путём – залез с телефона в ту же помойку Сети и тотчас нашёл обширнейший ресурс платонических и эротических посланий на все случаи жизни.

«Отправить пневмопочтой?.. какая пошлость! Следует поступить по-военному, подчеркнуть свой статус».

* * *

Пилотские снотворные, строго вырубавшие на триста минут, позволили гулякам вскочить бодрыми, как огурцы с грядки. Товарищ Ле Куанг Шон ожидал их – свежий-свежий, зарядившийся БАДами, он только что не искрился.

– Настойчиво рекомендую попробовать с утра экстракт фу ты. Подъём сил, ясность рассудка, очищение каналов организма от застрявших шлаков… и выдающееся мужское здоровье, – почему-то Шон пристально посмотрел на Вальтера. – Я готов немедля подарить вам по таблетке для пробы.

– Фу ты, ну ты, ножки гнуты… – Влад оправил манжеты лётного костюма. – Можете обе вручить обер-лейтенанту.

– Тогда я предложу вам спирулину, – загадочно молвил Шон, извлекая очередной презент от фирмы. Овальная пилюля была крупной, с пуговицу – сине-зелёная, тёмная почти до черноты. Она пахла морем и сушёными грибами. Все продукты Шона пахли натурально – тмином, анисом, имбирём, укропом.

– Одна порция содержит сухие белки и витамины на сутки.

– Вроде космического рациона? – Влад обожал полезные мелочи пилотского быта, средства выживания, компактное оружие и другие практичные фишки.

– Лучше рациона, – подчеркнул Шон. – Это водоросль из заветных озёр Дайвьета, дарующая жизнь. Самое чистое, что могут дать вода и земля. У нас озёра спирулины охраняются на сорок километров вокруг. Ни капли загрязнений.

– Попробую, – прельстился Влад вьетской диковинкой. – А жиры и прочее?

– Жиров в человеке хватает на месяц. – Младший капитан опять поглядел на Вальтера. – Вода в комплект не входит. Углеводы – это сахар, он доступен. Что касается клетчатки, «Хонг Дьеу» выпускает чудесный…

– Тронулись, машины ждут, – прервал Влад его рекламную кампанию. Спирулина провалилась в пищевод и затаилась. Ракитин решил отследить, как проглот пилюли скажется на самочувствии.

Перед тем, как надеть скафандр, Влад вручил своему механику бело-жёлтый осколок – подарок франкона:

– Обточи и просверли под цепочку. Чур, зеркальную грань не царапать.

– Видали мы такие сплавы, – понимающе кивнул механик. – Придётся повозиться, материал твёрдый…

– Будет брелок на счастье.

– Так точно, товарищ капитан. Как кабаний клык!

– Мы ж охотники, – подмигнул Влад. – Зверя валим.

«Сокол», «Вектор» и «Либра» слаженно вылетели из пусковых камер. Влад успел убедиться, что вьетский пилот водит умело – пусть без огонька, зато вполне грамотно, чётко, и работать в команде привык. Правда, вьеты явно предпочитали ходить и атаковать звеном, как трезубцем, перестраиваясь в полёте, но не размыкая строй.

«Это надо изживать. У сириан строй переменный, кристаллический. Пять «синих линз» зажмут и спалят тройку вьетов; азиаты ахнуть не успеют. Дай бог, чтобы хватило времени на выучку – я покажу ему, как разрубать их строй, а самим ходить врозь на связи, разбегаться и смыкаться. Должен понять. Алим – и тот усвоил… Даже здорово усвоил. По крайней мере, за него не стыдно. Где-то он сейчас летает?.. Ха! пожалуй, ещё хвастает: «У Сокола учился!» Или про свои подвиги кукарекает…»