Его снова прервали, не позволив погрузиться куда-то в теоретические дебри таинств судьбы. Все оттуда же, из дальнего угла покоев раздалась шипящая ругань альвийки.
- И-и два, и-и раз... - поспешила отвлечь ее внимание на себя Марни. - Плавнее...
- Хорошо. - кашлянул Зенар. - Еще раз. Нам, по существу, не важно нынешнее местонахождение Покровителя и фактический контроль над ним. Нужно лишь понимание последствий его деятельности. И потому мы должны изменить саму методологию работы мистиков и ясновидцев в срезе, хм-м, предсказательных практик...
Снова кашлянув, Зенар украдкой, мельком зыркнул в сторону кружившейся в простеньком танце альвийки.
И продолжил:
- Если же Константин одним лишь своим существованием делает сокрытым все, на что он даже опосредованно воздействует, мы вполне можем выявлять его влияния и последствия тому. Надо лишь работать от обратного, путем множества как хаотичных, так и проработанных ритуальных запросов к самым разным элементам, э-э, духовного мира. - тут он повел плечом в неопределенности. - Ну-у, так и наткнемся, рано или поздно, на затронутые этим феноменом сокрытия ниточки судеб.
- А там и до сужения областей ритуальных запросов недалеко. - заключил Маниш, и даже в ладоши прихлопнул. - Верно, все верно. Вы бы стали отменным теоретиком в ясновидении и мистицизме, реши вы чуть больше связать свою судьбы с данными искусствами.
Впервые с начала этого импровизированного совещания подал голос и еще один посетитель покоев принцессы, ранее сидевший тихонько:
- Интересная, однако, мысль... - это был мастре Зибаль, один из высших клиров Ярифреи, Девы Весны. - Известны частые случаи, считай, проблема постоянная, когда стандартная практика ясновидения выказывает слабину. И пускай упомянутый вами метод сложен и весьма затратен, но при должной проработке заслуживает взятия на вооружение. Сколько же, правда, придется абы на что направленных ритуалов проводить...
Он совершенно вальяжно развалился в глубоком кресле близ входа и периодически прихлебывал вино прямо из бутылки, по-свински. Ту он держал у себя промеж ног. И Марни, личная горничная принцессы, все порывалась отвлечься от танцевальных уроков и отнять бутыль у духовника - дабы вручить тому бокал и должным образом обслужить мастре Зибаля. Но тщетно...
- Вот только, если уж мы про Покровителя говорим... - поспешил продолжить Зибаль, делая просящий о минуте внимания знак Манишу, что уже хотел было чего-то сказать. - Оно нам нужно вообще, а? Почему бы вам не оставить уж его в покое? Неужели не видно, что им движет сложный и нарочно скрываемый замысел, направленный нам всем во благо и берущий свое начало, вероятно, из божественной воли самой Девы?
- Не видно. - сказал, как отрезал, Зенар. - Слежка не отменяется. Даже физическая. Принятие недеятельного подхода не означает, что мы собираемся сложа руки сидеть и ждать, как оно все само по себе разрешится. Знаете же, как первый из Покровителей говорил? Позабыли, да? - он хмыкнул. - А хорошая же фраза была, мы поминаем ее каждому пополнению Корпуса, когда читаем вступительные лекции...
- Не позабыли, отнюдь. - возразил Зибаль, но и не удивительно, все же он представитель духовенства. - Человек предполагает, но Бог располагает. Но оно же не об этом...?
- Пожалуй, но вы же меня поняли. - отмахнулся Зенар, окончательно отступая от окна и приваливаясь спиной к каменной стене. - Надо работать. Нельзя просто сидя на камне предполагать. Нужно и действовать самостоятельно, чтобы потом наши возлюбленные божества расположили все именно таким образом, как оно нам нужно.
Чувствовалось в последней фразе мужчины про божеств и что-то саркастичное, не скрывающее личного неприятия Зенара к предмету обсуждения. Даже мастре Зибаль, заслышав это, поморщился. Но лишь фыркнул чуть слышно, вновь вскидывая уже наполовину опустошенную бутыль к потолку донышком, дабы залить в себя еще сколько-то содержимого. Увидь иной обыватель царящую здесь атмосферу - в личных, казалось бы, запретных девичьих покоях самой принцессы - поразился бы такой простоте.
- Как знаете, как знаете... - тихо-тихо пробубнил Зибаль в затянувшемся молчании.
Неожиданно на средину покоев буквально выскочила Вивиэль, оторвавшись от горничной. Облаченная в одни лишь потрепанные бинты, считай, сплошь обматывающие ее стройную плоть, она привычно яростно, по-злобному воззрилась на Зенара. Принцесса что-то запричитала со своей постели про приличия и прочее, призывая альвийку хотя бы накинуть что-то, но та отмахнулась. Лишь уселась на краешек постели, продолжая неотрывно пожирать глазами главу Корпуса.
- А почему же оно так все происходит, мастре Зенар? - обратилась, наконец, она к мужчине, что устало, нескрываемо утомленно смотрел на нее сверху вниз. - Не расскажете нам?
- Виви, перестань...
Давно уж как темнело, а последние дни Зенар вообще практически не отдыхал. Лишь вздремнул пару разков по-солдатски, минутами. И оно даже не потому, что ёкайские старейшины не раз уже проехались ему по мозгам - оно еще ладно. Тогда все обошлось и зверолюди, что немыслимо, даже по-своему извинились, поблагодаривши корону и лично Корпус за временную опеку над Видящими.
Но дело ведь совсем в другом: беспокойная южная граница с хашидскими степями; противоестественно могучие шторма на Долгом Мире; невнятные, но определенно недобрые данные приходят от гномов, что столкнулись с неведомым злом в нижайших глубинах Обсидиевой Тверди; всевозможная нечисть лезет отовсюду, наконец. А про Перводракона Скверны или то же герцогство с его новоиспеченной пятеркой Героев и вовсе вспоминать не хочется, это было очень тревожно. Столь много бед насущных зреет, да времени столь мало...
Косвенно, но все же в этом повинен Зенар, что затянул с принятием должности главы Корпуса. Это было неотвратимо и неминуемо, и даже обязательно - ведь он отлично, получше прочих понимал, какая лживая и ленивая свинья занимала это место ранее. И множество неприятностей, что сейчас его мучают - это прямое следствие нежелания принять ответственность в нужное время и в нужном месте.
Потому претензии госпожи Вивиэль, надо бы признать, были крайне обоснованы. Эмоциональность же можно и простить.
- Коль не уподоблялись бы вы, дражайший мастре Зенар, бесхребетному слизняку, да не отказывались бы от своей судьбы как главы дознания, что прочили вам уже не первую зиму, так никуда бы наша пропажа и не делась. - издевалась она, и даже раскраснелась заметно, явно сильно раздраженная и озлобленная, впрочем, как оно всегда и было.
И будет.
Пышущая яростью и презрением к промашкам Зенара, она лишь усугубляла эти свои черты в последние декады, когда оказалась поистине маниакально помешана на розыске иномирца. При этом она, кажется, и сама себе не может внятно обосновать, не может четко представить, что вообще с ним будет делать. И Зенар в одно время даже озаботился этим, решивши попробовать вызнать причины тому. Пришлось ему запрячь пару давних информаторов в альвийских джунглях, но они предоставили лишь скупые и малозначимые факты. Якобы Вивиэль, например, была одной из немногих воспитанниц как раз той самой альвийки, что обручилась с Первым из Покровителей и даже без оглядки на родные традиции и мнения сородичей приняла его иномирные верования. И наличие подобного, прямо таки наставнического примера в детстве темной альвийки наталкивает на кое-какие... логичные выводы.
«А ведь та альвийка...» - подумалось Зенару между делом, пока его одними и теми же, уже осточертевшими словами распекала и поносила ушастая стерва. - «Супруга Первого, она же никуда не пропадала. И более чем здравствует...»
Но это следовало обдумать позднее, когда от него отстанет спонтанно взбеленившаяся Вивиэль.
- ...а что же сейчас? - буквально фонтанируя ядом, улыбнулась она под завершение очередной гневной тирады.
Та сейчас сильно ссутулилась на самом краю постели, поджавши колени к груди и кривя спину: острые навершия позвонков заметно натянули нездорово бледную кожу вдоль спины, придавая красноглазой альвийке - к тому же с хорошо заметными в ее приоткрытом в усмешке рту клыками - лишь большую схожесть с чем-то недобрым, хтоническим.
