— Смотри кого привел, это братья Сохатые. Тьфу ты, мать твою! Братья Лосевы.

— Очень рады встрече, Ваше Высочество. — вышел вперед тот, который выглядел старше всех. — Я Граф Лосев Дмитрий Ильич, нынешний глава рода Лосевых. Это мои братья. Павел, Владимир, Артем и Анатолий.

— Так это вы были на снегоходах? — приветственно кивнув, спросил я у парней.

— На снегоходах были мои люди. — коротко кивнул в ответ, вышедший вперед Павел.

— Красиво сработано. Служили в армии?

— Так точно, Ваше Высочество, служил.

— Парни, давайте сразу расставим все точки над И. Я не воспитан в среде, где ко мне обращаются в подобной манере. Прошу вас, если мы с вами общаемся не на публике, называйте меня просто по имени, ну или по прозвищу Батя. Так будет даже привычней. Юрий, тебя это тоже касается.

— Позвольте обратиться, Ваше Величество? — сильно картавя, заговорил Артем.

— Ну вот опять, обращайся конечно. — вскинул я руками.

— Я обратил внимание на то, как вы проводили взглядом нашу любимую сестру, Светлану Ильиничну. При всем уважении, смею вас попросить не строить планы на ее счет. Светлана обещана в супруги, младшему сыну Князя Вострикова.

— Ничего подобного и в мыслях моих не было.

Парень кивнул и отступил назад.

— Короче, Ваше Выс…. — начал говорить Лихачев, но вовремя исправился. — Ярослав Петрович, не буду скрывать, но мне довелось услышать вашу беседу с тем невоспитанным дворецким и не дожидаясь твоего одобрения, я решил сразу приступить к делу.

— Ты про моих братьев? — оживился я, резко вскочив с койки. И тут же застонал от разлившейся боли в ребрах.

— Не стоит делать резких движения, Ярослав Петрович. Делом ваших братьев уже занимаются компетентные люди. — холодно произнес тот, кого представили Владимиром.

— И каковы шансы, что их выпустят на волю?

— Если все пройдет гладко, то уже к завтрашнему утру ваши братья будут дома.

— Отлично. Спасибо большое. — ощущая внезапно вернувшуюся слабость, прохрипел я.

— Кажется нашему Князю вновь понадобится помощь Светланы. — заявил Анатолий, который все это время стоял молча и наблюдал за нашей беседой.

В голову ударила резкая боль, безжалостно проносясь по всему телу, от макушки и до самых пяток. В глазах поплыла картинка, а живот сковал приступ сухой рвоты. Я ощутил как падаю вниз и мое тело тут же подхватывают сразу несколько пар рук. Они дергают меня за одежду, тянут в разные стороны, царапают и щипают, будто желая разорвать на части. Не имея ни малейшего представления о происходящем, я сорвался и позволил животному ужасу овладеть своим сознанием. Руки стали вести себя агрессивнее. Теперь они не просто царапали, а буквально срывали с меня лоскуты кожи.

— Прочь! — раздается голос из тьмы.

Море рук начинает бурление. Словно ошпаренные кипятком черви, они содрогаются и извиваются, постепенно ослабляя хватку. Но на смену им приходит жуткий, беспрерывно гомонящий фон.

— Семен! Сёма! — звучит в темноте голос Сапога, на фоне усиливающихся людских стонов.

— Семен! — зовет меня Севара, звонко хохоча.

— Сём! — басом раздается голос Чифира.

Галдеж, стоны, вопли, крики, взвизги и рыдания. Эти звуки поселились во тьме, с каждой секундой становясь громче и отчетливее. Пробирающий до костей ужас, заставляет трястись и биться в конвульсиях мое изувеченное тело. Адский хор набирает темп. Крики и вопли усиливаются, а в моей голове вновь раздаются голоса близких мне людей.

— Семен! Сёма!

— Семен!

— Сём!

— Ярослав! — разрывает тьму новый голос. — Ярослав очнись!

Я открываю глаза и вижу перед собой… Чего? Отец?

— Папа? — задыхаясь от ужаса, ошарашено спрашиваю я.

— Сынок! Как же ты меня напугал! — крепко сжимает меня отец и я отчетливо улавливаю от него аромат мужского, чересчур сладкого парфюма.

— Что случилось отец? Где я? — словно по детски задаю вопрос.

— Ты дома мой мальчик, ты дома.

— Божечки ты мой! — хватается за лицо вошедшая в комнату мать.

— Мама? Мама!

Сам не ожидая от себя подобного, я подскочил с кровати и рванул в расставленные руки матери. Не в силах сдержать рвущиеся изнутри эмоции, я разревелся навзрыд, выпуская все то, что копилось в душе долгие годы.

— Плачь, мой малыш. Плачь. Дай всем своим печалям вырваться наружу. — шептала мне на ухо мать, нежно проводя руками по моей голове.

Вжимаясь в теплые объятья матери и ощущая от нее нежный аромат роз, я к своему удивлению заметил довольно значительную разницу в росте. Моя голова была примерно на уровне ее груди, а ведь судя по фото, моя родная мать была не такого уж и высокого роста.

— Сыночек мой. — продолжала всхлипывать мать, часто водя рукой по моей спине.

Я перевел взгляд на зеркало, стоящее в углу комнате и от увиденного, мое тело вновь проняла дрожь. В слегка замутненном отражении я видел себя и обнимающую меня, истекающую вязкой слизью нежить. В том же отражении был и отец. Вот только я бы не назвал его нежитью. Выглядел он как обычно, вполне естественно для обычного человека.

Резкая боль впилась в затылок и я рухнул на колени под истерические вопли той твари, что выдавала себя за мою мать. Отец так же подбежал ко мне, аккуратно прикладывая руку к моему лбу, заставляя свои ладони светиться синим, холодным светом.

— Теперь ты видел. — издевательски хихикает мой же голос в голове.

Разряд электрического тока вырывает меня из видения. Я открываю глаза и сразу же замечаю, суетсящихся вокруг меня братьев.

— Парни! Кажется он пришел в сознание. — заявил Док, остановив на мне ошарашенный взгляд.

— Что происходит? — прохрипел я, пытаясь найти силы для полноценного вдоха.

— Если в общих чертах, то твориться самый настоящий п****ц. — выпалил подошедший ко мне Рамзи.

— Мальчики, вашему брату нужен отдых и покой. — заявила Светлана Ильинична, пытаясь отогнать Стаса от кровати.

— Ага, я вижу какой покой вы ему обеспечили. Если бы не мы, то вы могли бы и не заметить, что он перестал дышать. — запротестовал Мажор, наперекор молодой графине.

— А для чего вы ему вкололи эту гадость? — спросил Док, доставая из мусорки ампулу от инъекционного препарата.

— Это успокоительное, вашему брату было просто необходимо расслабиться. — как-то холодно и безразлично ответила девушка, убирая в чехол портативный дефибриллятор.

— Слушай милочка, я прекрасно знаю для чего людям колят галоперидол. Не надо делать из меня дурака! Вы его на иглу посадить решили? Сделать своей послушной куклой? — вспыхнул яростью Паша, подавая Мажору условный знак.

— Не знаю что вы задумали, но лучше бы вам отказаться от этой идеи. — заявил появившийся из ниоткуда Дмитрий Лосев и направил в нашу сторону укороченный автомат.

— Брат, да у тебя талант вступать в невыгодные союзы. — пятясь задом к кровати, сказал Стас.

— Я думал, что освободив вас, мы заслужим доверие молодого князя. Кто же знал, что вы отличаетесь от обычной чер… — начал свою речь Лосев, но закончить не успел.

Одномоментно с треском стекла, из затылка Дмитрия Лосева вылетел кровавый сгусток, с головы до ног покрывая собой, стоящую позади Светлану. Тело громко падает на пол и спустя долю секунды, разлетается кровавыми ошметками голова самой девушки.

— На пол! — кричу я, резко кувыркнувшись с кушетки и больно ударяясь многострадальными ребрами о жесткую плитку.

Где-то на улице застрекотали автоматные очереди, а спустя несколько секунд, к ним подключились оглушающие раскаты взрывов. По стенам застучал свинцовый дождь, заставляя стекла из окон сыпаться на пол.

— Парни! Нужно валить отсюда, как можно быстрее! — прижимаясь к полу, прокричал Стас.

— Дуйте к выходу, я вас прикрою. — подхватывая автомат Лосева, кричит Мажор.

— Да пошел ты! Если валить, то только вместе. — превозмогая вернувшуюся боль, перекрикиваю выстрелы я.

— Сема! Идти сможешь? — подползает ко мне Док.