— Всё прошло просто отлично, доча, — ответила мама, мягко лизнув в макушку. — Ты попала в цель широким мазком, в том числе и по прицельным значкам.

— Наверное, это для того, чтобы покрыть максимально большую площадь тела, чтобы яд проник через глаза, пасть или рану в теле! — восторженно предложил Звёздолёт, тоже получая мамин лизь в макушку.

— И всё-то ты знаешь, Звёздочка, — ответила ему Слава, показывая клыки, те самые, что так хорошо показали свою полезность, и получая в открытую пасть кусок мяса от Глина, ибо по его мнению, переволновавшийся дракончик всегда должен поесть. Универсальный рецепт, как у Цунами поплавать.

— Просто логически выведенная догадка, — приподнял он крылья, смотря на то, как она глотает еду, а большое крыло уже подтаскивает следующий кусочек.

Мама отошла ещё раз — чтобы вытащить целый погруженный в озеро мешок. Когда его развернули, оказалось, что там очень много всяких диких ягод, что были свалены в одно большое ассорти. Дождекрылка сразу залезла в него мордочкой, чувствуя сладко-кислый запах на языке — и набрала в пасть целую горсть, пожевав и проглотив сочные ягоды с удовлетворённым мурчанием. Нет ничего лучше сладости ягод!

Их тренировка на сегодня была закончена. В этом деле ни за что нельзя переутомляться — хотя Кречет и не знала, что будет, если Слава израсходует весь свой яд (но точно ничего хорошего), но с огнедыханием опыт подсказывал, что драконята от этого могут заработать переохлаждение и даже лихорадку.

В тренировках прошло целых две недели. Каждый день драконята учились пускать огонь точнее и держать его больше. Их внутренний огонь становился больше, позволяя выдыхать без последствий дольше. Мама всегда настаивала, что они должны пока что выдыхать немного и прислушиваться к сигналам организма — и никогда не доводить себя до внутреннего истощения.

Дождекрылка не отставала. Она не могла дышать огнём — но стреляла ядом! И с каждым разом это получалось всё дальше — она вносила поправки на то, что мама назвала настильность, увеличивая дугу, отчего дальность довольно неплохо увеличилась. Правда, всё же, иногда что-то в челюсти чесалось — она уже поняла, что это означало то, что она потратила много яда, и организму надо всё быстро восстанавливать.

Они выходили на улицу каждый день. И не только, чтобы полежать на солнышке в её случае и полетать для остальных. Теперь, когда они изучили все способы защитить себя, им разрешили добывать себе еду самим! Не просто перебиваться охотой на всяких насекомых и случайно попавших в пещеру животных (или всяких пещерных рыб в случае одной морекрылки), а на настоящую добычу!

Сегодня драконята рассыпались по территории, окружающей пещеру. Мама улетела в семью, забрав сводных сиблингов с собой и оставив драконят на двух остальных стражей. Звёздолёт сидел, сливаясь с тенью большого дерева, терпеливо поджидая ходящую за водой семью шиншил. В другой стороне крадучась шёл Глин — он хотел поймать что-то покрупнее. В ручье, вздувшемся по случаю дождливых дней, плескалась Цунами. На горных склонах Слава и Солнышко «охотились» за дикими ягодами и корешками.

Пескокрылка обожала смотреть на то, как дождекрылка постоянно высовывает язычок, ища сладкие запахи в воздухе. Она была самой лучшей в этом — ни один спелый плод не сможет избежать её внимания! Сама Солнышко при этом периодически подлетала, чтобы сорвать парочку шишек с деревьев и убрать в нагрудную сумку, что дала ей мама — в них прятались семена, которые обязательно надо было попробовать.

Вдруг Слава вытянула нос, и вприприжку побежала вперёд, урчанием подзывая сестру не отставать. Это означало только одно — нашла! Солнышко побежала за ней, завидуя гибкости сестры, что с изяществом избегала висящих слишком низко веток или одним прыжком перемахивала через бревно, не показывая вообще никакой усталости. Ну конечно, она же больше и вообще джунглевая драконица!

Вскоре они увидели горный склон, полный дикой землянички. Слава сразу набросилась на неё, склонив морду к земле, срывая ягоды своим гибким языком и отправляя по одной в пасть. Солнышко не отставала, заодно найдя на полянке неподалёку какие-то корнеплоды и с удовольствием их хрумкая. Дождекрылка такое не захотела — на её вкус они были слишком пресными, по сравнению с вкусными ягодками, так что всё доставалось сестре.

«Ааааа, помогите!» — вдруг закричал не так далеко голос Глина!

И довольно панический голос! Две драконочки сразу же бросили есть, и побежали в его сторону. Слава так и вообще периодически подлетала, отталкиваясь сильными лапами от стволов деревьев и иногда прямо-таки прорываясь через иногда слишком низкие ветки, благодаря этому набрав скорость выше и оставляя Солнышко позади.

Запах ударил в нос — тяжёлый, животный, и язык его только подтвердил. Это было животное, и очень злое. Драконочки пулей выскочили на место действия, чтобы увидеть странную картинку: Глин сидел на ветке берёзы, что опасно кренилась вниз под его тяжестью, и разевал пасть, пытаясь собрать больше огня, а внизу бегал подпаленный кабан, опасно блестя бивнями — а с ним также бегало стадо из шести довольно-таки взрослых сородичей.

Для одного ещё не взрослого дракончика — ситуация довольно страшная. Одного можно поджарить — но остальные бегают рядом и готовы ударить. Драконья чешуя довольно твёрдая, но риск оказаться пропоротым бивнями, а затем затоптанным и добитым, никто не отменял. И Глин рисковать не хотел. Что ж, пора сиблингам его спасать!

Первым к кабану подбежал Звёздолёт — и выдал на него пламя, заставляя его завизжать и поменять направление в его сторону. «Я с ним разберусь, берите на себя остальных!» — закричал он, видя, как остальное стадо повернулось к нему с явным намерением помочь вожаку. Как будто бы он знал, что остальные придут и что они будут делать. А, ну да, конечно.

Солнышко выдохнула на стадо огонь, заставляя их переключить внимание на непосредственную угрозу — на неё. Славе только это и нужно было!

Распахнутые крылья. Шипение. Яд! Яд прошёлся широкой дугой, попадая на открытые ожоги и глаза. Кабанчики осоловели, их бег стал медленнее, у парочки даже заплелись ноги — то, что нужно было как раз подоспевшей на помощь морекрылке! Она с неожиданно яростным рычанием подлетела и накинулась сверху на замедленных животных, кромсая их толстую шкуру на загривках и кусая с огромной силой. Один, другой, третий — все они падали, истекая кровью и истошно визжа, пока когти окончательно не отнимали их жизнь. Глин прыгнул с дерева на четвёртого, придавливая массой своего прыжка и прокусывая шею сильными челюстями. Славе как раз остался последний кабанчик, на которого она напрыгнула — и вонзила в него длинные клыки, одним укусом перебив ему позвоночник и обездвиживая, чтобы когти закончили работу.

Не прошло даже тридцати ударов сердца, как всё было кончено. Звёздолёт разобрался с вожаком, и тот тоже упал, дёргаясь в последний раз. Пробулькали перебитые горла пары кабанчиков — и вдруг установилась неожиданная тишина. Пятеро дракончиков вышли победителями против шестерых кабанов, получив заслуженную добычу.

— Мы… мы сделали это… — несмело проговорила Солнышко — то ли от гордости за свою помощь, то ли от того, что их стая лишила жизни шестерых кабанов разом.

— Да. Сегодня у нас будет много еды, — рассудительно заметил Глин, осматривая побоище. — И даже маму угостить сможем, когда она вернётся!

— Что ж, а теперь нам это всё надо утащить в пещеру, — внёс долю жестокой реальности Звёздолёт. — И лучше сделать это до того, как нашими трудами захотят воспользоваться другие.

Дракончики обвели глазами место битвы, невольно высовывая язычки. Пахло остатком животного запаха и тяжёлым запахом крови, что всё ещё вытекала и возбуждала чувство голода.

— Мы же не сможем понести это в лапах. Эти животные не намного меньше нас. Наши крылья не поднимут двойной вес, — сказала Слава, примериваясь к одной из тушек.

— Тогда мы потащим их. Каждому по туше. — а Слава пусть летит в пещеру и возьмёт с собой воспитателей, они быстро прилетят и принесут остальные две тушки, — сразу же предложила Цунами.