Да, я дарю тебя этим полям, этим угодьям! Ты пропела красное лето, красную осень, Кали, проспала ноябрь, но теперь ты созрела для пляски! Синие ночи! — Так я кричал, отрывая головы и посыпая их пеплом. — Вот головы, посыпанные пеплом, съешь их, не бледней в бессилиях элементарных оков! С каждой съеденной головой твоя голова будет выше. Да, и кровь твоих любовников перезреет в молоко.

«Так ли это?» — Пропела красавица.

«Да, это так!»

«Позволь же мне напоить тебя молоком и кровью!»

«Нет, ты зачахнешь! Я не жаба! Ты — не женщина. Погибнешь зря.»

Калика, ненаглядная, озорная, беспечная и не знающая стыда, опустила глаза. Я видел, как сжались ее губы. Ее Обида была бесконечна и беспочвенна, ведь мы уже сливались, пока она летела вперед. Теперь она замышляла недоброе. Стены морга озарились таинственными инфернальными всполохами ее намерений, этих языков, которые в действительности были зародышами.

Огонь, огонь, огонь, остуди мою грудь! Разгорячи мою плоть! Обезглавь Дракона, что тлеет в ночи, и не видим мне! — Это было извивом вопля Кали.

«Калика! Ты репрезентируешь силы природы, слепые силы. — Я решил обратиться к ней на языке человека. — Но у тебя есть царь в голове, только ты об этом пока не подозреваешь. Ты — трехглаза. И у тебя есть две ноги. Это понятно тебе, дорогая?»

«Да!» — Прокричала она.

«Так веди же меня дальше — к трупам, и не думай о последствиях!» — Я прижался к ней, она обвилась, подобно лиане, и мы полетели.

Мы двинулись дальше — ниже, ниже, ниже, тоньше делались извивы несущего нас хвоста. Острее становились углы. Вот мы миновали сторожевую башню. На башне некое существо в серой одежде выбросило руку вверх, провозглашая приветствия по форме. Не стоило обращать внимания на реминисценцию данного существа. Внутри Зеницы Неба — от начала и до конца все это было мгновением.

«Калика! Мы на месте! Остановись! Здесь я теряю мое нуклеарное оперение.» — Сказав так, я ослабил хватку и богиня освободилась. Только пуповина не позволяла ей покинуть своего родителя. Заметив это, она опять завращалась и нанесла по нити удар, которого было бы достаточно для уничтожения одной отдельно взятой вселенной, но нить выдержала удар.

«Что ж, — злобно прошипела она, — тогда досвидания. Я привела тебя к трупам, как ты просил, и теперь могу уйти. Нить, насколько я понимаю, эластична?»

«Да.»

Калика спросила, какую из пятидесяти четырех имеющихся у нее рук я предпочитаю пожать на прощание. Я ответил, что мне все равно, лишь бы рука принадлежала ей, после чего резко схватил ту руку, которая сжимала красивую чашу, притянул ее к себе, нанес стремительный поцелуй и выжал в чашу три капли ядовитой, пьянящей, полынной воды из Зуба.

«Спасибо.» — Обиженным тоном молвила Калика. Я пожал плечами. Ей предстояло услышать еще кое-что.

«Ты нужна была мне не в качестве проводницы. Ведь здесь, в Морге, я работаю святым и человечным Прозектором, и у меня есть ключи от всех дверей. Ты была мне и вовсе не нужна. Я выполнял поручение, в награду за которое мне будет дарована только боль и больше ничего. Ты — Звезда, горящая в Зенице Неба, и умерев с тобою, я возвращаю Звезде ее поцелуи, себе — ее Бесконечность. Теперь ступай к людям и убивай их. Распределяй те три капли ядовитой, пьянящей, полынной воды, которые в твоей чаше, но при этом не будь справедлива. Ты свободна.»

- > Ave Kali < —

- > Dakshina Kalika < —

«Калика испустила вопль, подобный воплю раненной богини, развела руки в стороны и, на мгновение вспыхнув свастикой, просияв львицей, прикрыв третий глаз пленкой, протанцевала в один из боковых проходов. Я аккуратно закрепил нить на мизинце и двинулся в прозекторскую.»

И прочитав это, я тогда поняла: вот что такое настоящая любовь!

Про настоящую любовь писал ЕП. Я чувствовала это.

Примерно такого рода новости он публиковал почти что ежедневно. Человек 6–7 из подписчиков его листа ждали каждой новой с нетерпением. Мне казалось, что эти новости объясняют всё на свете, и я воспринимала их как руководство к действию, некие шифровки, которые требуют изучения и проработки, для того чтобы получить сообщение. АЧ меня поддерживал в этом убеждении, так как с большим пиететом отзывался о текстах ЕП и о нем самом. Одновременно мне очень хотелось верить в то, что ЕП — это на самом деле тот бешеный, стеснительный юноша, фотография которого опубликована в его галерее. Я чувствовала его любовь в том, что он писал, и это получилось само собой, что раз я ее чувствую, значит знаю, что он любит — меня. Я никак не могла понять, что он любит вовсе не меня, совсем не меня, вообще никакую из человеческих женщин, тут же ясно написано.

Но мне нельзя было это понимать тогда, или бы разрушился такой сильный кайф — я просто купалась в этой любви, которая исходила от него, как жар от прожектора.

Почувствуйте это, вот ещё один его крайне эротический текст, о невыносимом желании и дисциплине, для тех, кто понимает:

Внимание! Эту книгу можно истолковать неправильно. Люди, не считающие себя готовыми к посвящению в ЗПК РоСД(ТМ) и не обладающие достаточным уровнем нравственной непоколебимости, должны сразу закрыть эту книгу. Ее прочтение может привести к необратимым изменениям в психике неподготовленного человека.

Данная книга поведет вас к высшим достижениям. Результаты описанных практик определяют устранение отделенности существования Свободного Адепта от остальной Вселенной и раскрывают его отношение к Вселенной посредством языка.

Среди инструментов, искусное владение которыми считается обязательным для каждого ЗПК, наиважнейшим является язык. Язык — это физический нарост, расположенный во рту каждого человека и каждого млекопитающего, за исключением случаев, когда язык хирургически удален.

Своим языком адепт должен владеть как пальцами рук. Мускулистый, гибкий, извивчивый, молниеносный язык — хорош. Грубый, толстый, малоподвижный — плох.

В момент поцелуя язык должен беспрепятственно проникать вовнутрь партнера. Развитый язык должен проникать вплоть до желудка и далее. Меняя направление, язык должен проникать в легкие и, нежно притрагиваясь к альвеолам, доставлять организму неописуемое наслаждение, в котором вся Сила.

Язык должно содержать в чистоте. Несмотря на то, что человек, который на правах партнера позволит адепту проникать языком вглубь тела, своим языком при этом обвивая стан адепта, несомненно чужд брезгливости, все же наличие на языке болезнетворных микроорганизмов следует считать дурным знаком. Облизывая альвеолы, пораженный микроорганизмами язык способен занести в легкие инфекцию.

Тренировать язык следует в три этапа.

1. Подготовительный этап. Работа в одиночестве.

1.1. Приобретите в хозяйственном магазине металлический штырь. Уединитесь в затемненном, хорошо проветриваемом помещении. Снимите с себя одежду и сядьте за стол таким образом, чтобы ваш рот находился на уровне поверхности стола. Положите штырь на поверхность в пяти сантиметрах от края. Попытайтесь дотянуться языком до штыря.

Во время этого упражнения вас может бросить в пот. Ни в коем случае не вытирайте его! Но если вы все-таки вытерли пот полотенцем, то плотно закройте окна и сожгите это полотенце, а дымом окурите помещение. Ни при каких обстоятельствах не выносите полотенце из комнаты и тем более не пытайтесь сдать его в прачечную. Это может привести к уходу Силы.

1.2. В том же затемненном помещении сядьте на пол, под углом сорок пять градусов к зеркалу. Возьмите штырь в правую руку и поднесите к губам. Выпустите язык изо рта на пять сантиметров (чему вы научились ранее, см. п. 1.1) и опустите штырь на поверхность как можно ближе к основанию. Пальцами левой руки осторожно накрутите язык на штырь. Затаив дыхание, медленно повернитесь к зеркалу и посмотрите себе в глаза. Картина может в первый момент смутить вас, но это следует преодолеть. Спустя пять минут разверните язык. Повторяйте упражнение до тех пор, пока для сворачивания и разворачивания языка не перестанет требоваться дополнительная помощь руки.