— О, как все серьезно-то, — саркастически сказал Росс, осматривая посох.

В этой комнате действительно было, что охранять. За каждый предмет отсюда любой музей или коллекционеры заплатили бы столько, сколько запросили. Все, что здесь хранилось было подлинным и имело свою историю. Все! Кроме посоха. Ростислав понял это сразу, как только взял его в руки. Сначала подумал, что ошибся, крутил, вертел… и убедился, что это подделка. Удача словно выпорхнула из рук. То, что хранил, пряча от всех Беляков, было очень похоже на царский посох, который опричник видел много раз. Более того, эта копия настоящего артефакта была сделана очень давно, возможно даже в шестнадцатом веке, но это была подделка. Пустышка, которая не обладала никакой силой. Почему потомок бояр Беляковых не знал об этом было непонятно, но, тем не менее, это было так.

«Что тогда, все на что годились эти Беляковы, так это столы накрывать, когда царь пиры устраивал, да все красиво развешивать, что сейчас», — мрачно подумал Росс, возвращая подделку на ее место.

— Мало того, что трахались на столе, за которым сакральные мистерии проводят, так еще главный артефакт с его места взяли, — произнесла Виктория.

— Намоленное местечко, — сказал Ростислав, подойдя к столу, на котором сидела женщина.

— Не смешно. Кстати, я ни разу до такого состояния не доходила. Как тебе это удалось?

— Я же говорил, что заниматься любовью среди настоящего боевого оружия, это совсем другая история и тебе она понравится, — ответил Росс.

Не мог же он ей сказать, что все дело было в том, что опричник банально нашептал на коньяк заговор, разжигающий страсть, после чего стало достаточно одного глотка, чтобы превратить самую фригидную мегеру в целеустремленную озабоченную нимфоманку, теряющую рассудок и контроль над собой при одном только запахе мужского тела.

— Надо одеваться, — сказала Виктория, — минут через десять здесь будет служба безопасности. Зря ты полез за артефактом.

«А вот как раз не зря,» — подумал Ростислав, — «Охранники Белякова очень даже кстати. Как раз нужен повод побыстрее покинуть это место. Делать тут больше нечего».

Они вышли из тайной комнаты. Виктория закрыла вход, вставив книгу со стеллажа на место и, собирая разбросанную одежду, начала одеваться обдумывая, как объяснить срабатывание сигнализации. Ростислав был уже одет. Он сунул руку в карман и нащупал маленький бумажный сверток, перемотанный нитками. Это был приворотный талисман, парализующий волю ведьмы и разжигающий в ней страсть к хозяину этой колдовской штуковины. Помедлив немного, опричник поднес его к губам, прошептал пару слов и бросил в догорающий огонь камина. Талисман мгновенно вспыхнул и через минуту от него остался только рассыпающийся серый пепел. Росс оглянулся через плечо на Викторию. Действие колдовства прекратилось, и ведьма тут же поняла все.

— Как лучше выйти из дома? — спросил Ростислав, повернувшись лицом к графине.

— Через кухню. Там есть вход для прислуги, он открыт. Постарайся не столкнуться с охранниками, — ответила она, помедлив и соображая, что ей делать, и как теперь реагировать на своего любовника.

— Еще увидимся, — произнес на прощание Росс и вышел.

Графиня некоторое время молча не шевелясь смотрела на огонь камина, в котором уже растворился, обратившись в пыль, пепел от талисмана. Произошедшее логике не поддавалось.

«Что это было?» — подумала она, — " Все это было затеяно только для того, чтобы трахнуть меня, что ли?»

Росс неспешно шел по Сретенскому бульвару, наслаждаясь тишиной и красотой зимнего вечера. Снег, искрясь в свете фонарей, мягко ложился на землю, создавая уютную, почти сказочную атмосферу. Опричник вспомнил, как думал, что окажется в этом мире будущего всего на неделю, максимум две. Он был уверен, что быстро разберется с артефактом и найдет способ вернуться обратно, чтобы продолжить служить царю в самое сложное время. Но вот уже зима, а ответа на главный вопрос — где посох, так и нет. Все версии были проверены, но ни одна не привела к результату. Новых идей пока не было ни у него, ни у историка Игоря Воротынского, ни у полковника Хворостина.

— Добрый вечер, — раздался мягкий голос, прервавший его размышления.

Ростислав обернулся и увидел сидевшую на лавочке старушку. Это была княгиня Шереметева.

«Что она делает здесь?» — подумал Росс, и тут же понял, — «она же живет рядом, а здесь гуляет, также, как и я».

— Здравствуйте, — поздоровался он. — Как ваше здоровье?

— Ну, в мои-то годы только на лавочке сидеть, на снежинки медитировать, — отшутилась княгиня, — как ваши дела? Нашли то, что искали?

«А память у нее отменная», — подумал опричник и отрицательно покачал головой.

— Понятно, — понимающе произнесла княгиня, — ну, это дело такое. Люди, археологи, я имею в виду, бывает всю жизнь ищут и безрезультатно.

«Вот это точно не мой вариант», — усмехнулся про себя Росс. — «Мне здесь, конечно, нравится, но провести тут всю жизнь и не найти то, за чем сюда послали, я не могу себе позволить».

— Знаете, что, — вдруг сказала княгиня, — не отчаивайтесь. Если вы верите, что-то, что вы ищете, действительно существует, продолжайте искать. Работа исследователя она такая, как говорится в песне: кто ищет тот всегда найдет.

— В какой песне? — не понял опричник.

— Веселый ветер.

— Какой ветер?

— Веселый. А, ну вы молодежь, наверное, не знаете, а мы часто ее пели в экспедициях, в походах у костра.

— А, понятно, — кивнул Росс.

— Нашли же Трою, нашли золото Бактрии. Не сразу, но нашли, — продолжала Шереметева, — и вы найдете, если будете искать. Сама Вселенная начнет помогать вам и собирать нити событий в единую ткань. Начните сначала, начните оттуда, откуда все началось, и ответ придет.

— Хорошо, — улыбнулся Росс, — буду стараться.

— Ну вот и славно, — улыбнулась в ответ княгиня-археолог, — заболтала я вас совсем, вы ведь шли о чем-то своем думали.

— Да нет, просто гулял, и рад, что вас встретил, — ответил Ростислав.

— Да и мне пора, — Шереметева медленно встала со скамейки. — Замерзла. Старая кровь не греет, домой пойду.

— Я провожу вас, — предложил Ростислав.

— Ну, такому кавалеру я отказать не могу, — с легкой улыбкой ответила княгиня.

Они медленно побрели по переулкам к дому Елизаветы Васильевны. Снег продолжал падать, окутывая город тишиной и покоем. Ростислав чувствовал, что слова княгини задели что-то внутри него. Может и правда стоит начать все сначала? Но, что значит сначала? Где оно это начало?

***

Подходя к антикварного магазину Елены, Росс притормозил у витринного окна посмотреть, где там наружка, которая последнее время преследовала его постоянно. В отражении мелькнула и растворилась в толпе знакомая фигура. Еще двое сидели в припаркованном неподалеку пикапе.

Внутри магазина было тепло и уютно. Сергей Хворостин сидел на мягком диване в зоне кофейни и, листая журнал «Вокруг света» начала прошлого века, пил кофе. Одна стена антикварного магазина была переделана под стеллаж с книгами и старыми журналами, которые не имели антикварной ценности, но от этого менее интересными не стали. Елена что-то объясняла покупателю про дореволюционный фарфор. Еще двое неспешно прогуливались по торговому залу словно в музее, рассматривая все вокруг. Опричник, не желая отвлекать хозяйку, прошел сразу к Сергею.

— Здрав будь, — поприветствовал Росс полковника.

— День добрый, — Хворостин привстал навстречу пожимая протянутую руку.

— Все нормально пока? — спросил Росс, оглядываясь на Елену.

— Да, вроде да, — кивнул Сергей, — они себя никак не проявляют.

— Я знаю этот клан очень давно, — покачал головой Росс, — пока они живы, то не отстанут, если что-то задумали.

— Делаем, что можно, — сказал полковник, — вот кем точно интересуется кто-то, так это тобой. Слежка постоянно. Ты, конечно, лихо уходишь и от них, и даже от моих ребят, которые тебя иногда сопровождают на расстоянии. Хреново то, что помимо курбининских, которые довольно тупые в этом деле, за тобой еще следит кто-то. И непонятно, кто это тобой так интересуется.