Отвлечься и впрямь было не на что. Экипаж потряхивало, темноту снаружи не разбавлял свет ни единого фонаря.

Поехали мы не в город, а, скорее, отправились вокруг него. В общем-то, дорогой это назвать можно было с натяжкой — просто две кривые колеи. Я привыкла к таким в деревеньке: там экипаж заменяла открытая повозка, но ощущения от поездки ничем не отличались.

Высадили нас с западной стороны столицы. Рей любезно открыл для меня дверцу и подал руку, помогая выбраться и не запутаться в проклятых юбках. Озорные огоньки в его глазах красноречиво намекали, что именно об этом он и подумал: как я навернусь прямо тут, костеря его и Марту последними словами.

Затем он вытащил из экипажа корзину, что всю дорогу мешалась у нас под ногами. Такую же, как те, что вчера брала с собой Марта, с белым платком вместо крышки.

Я задумчиво смотрела на одни из новых ворот в столицу. Трущобы, что окружали ее, отстраивали после войны, теперь огораживая не только магическим барьером, но и вполне материальной стеной. Наверное, так людям спокойнее было спать. Мне же виделся какой-то подвох. Казалось, будто всех жителей столицы решили запереть в одной мышеловке. Ворот было много, но все же недостаточно, если эвакуировать вдруг придется всех.

— Что за тяжелые мысли тебя донимают? — удивился Рей, и я поняла, что успела нахмуриться и недовольно сморщить нос.

— Не люблю тюрьмы и поводки.

— Разве это тюрьма? — удивился он.

— Людям нравится называть вещи пафосными именами, — зачем-то пояснила я, рискуя навести его на лишние догадки. — Стены охраняют одних от других, и не известно, кому выгоднее — первым или вторым. Понимаешь?

— Вероятно, — не слишком уверенно отозвался Рей.

— Так же, как поводки, — чуть тише продолжила я. — Можно держать кого-то на привязи, утверждая, что это для его же пользы, а он должен быть благодарен за оказанную честь. Но выгоду в итоге получит лишь один. Так в чьих это было интересах?

С каждым словом мой голос звучал все более нервно. Нельзя было выдавать эмоции, а я не справлялась. Хуже того: меня ведь этому учили, но с Реем не работало ничего. Если бы спросил любой другой, я бы вообще не стала продолжать разговор. Но меня распирало: так много хотелось высказать Рею в лицо. Не обходиться абстрактными примерами, а просто выплюнуть все, что накопилось.

И в то же время что-то сдерживало меня. Все, что я знала о Крайтоне, передали мне другие люди. Я составила впечатление и жила с ним, вырастив идеальный образ своего врага.

Тот, кого я видела перед собой, не походил на него. До сих пор Рей вообще не сделал ничего плохого, даже слова злого мне не сказал. И это до безумия бесило! Лучше бы он оказался последним уродом в Империи, тогда все было бы проще…

Мне хотелось, чтобы все было проще. Чтобы он только дал повод. Реальный повод…

Вместо повода Рей протянул мне руку. Легко, будто мы влюбленная парочка, что собралась искать ночных приключений на пятую точку. Он даже улыбался именно так: озорно и загадочно. Ну точно мальчишка, который что-то задумал.

Впрочем, больше всего я удивила себя, когда взяла его за руку. Видела, как поднимаю свою, как касаюсь пальцами его ладони — и ничего сделать не могла.

Платье оказалось не таким уж бесполезным, без него я бы уже начала мерзнуть. Крайтону это не грозило, его согревала огненная стихия. Его пальцы были горячее моих, мне даже показалось, что тепло от него переходит ко мне, разливается вверх по руке, медленно заполняя все тело.

— Это…

— Приятно? — усмехнулся он, подтверждая, что решил погреть меня специально.

— Странно.

— Ты всегда будешь такой серьезной?

— Я на работе.

Марта мне даже оплату выдала авансом. Видимо, решила, что так мне совесть не позволит сбежать, хотя бы пока сама служанка не встанет на ноги.

— Идем, — подмигнул мне Рей. — Не беспокойся. Сегодня никаких скучных дел. Мы отправляемся на ужин!

«Чего⁈» — только и успела подумать я.

Мы углубились в трущобы, прогуливаясь между очень скромных, но новых домишек. Возводили их быстро, а материалы использовали дешевые, и все же здесь было гораздо уютнее, чем в моих воспоминаниях. Может, когда-нибудь трущобы даже переименуют, сделав их новыми округами столицы. Но кое-что здесь оставалось неизменным — бедность жителей и количество преступников.

Рей остановился в одном из переулков и кивнул в сторону перекошенного крыльца:

— Подожди здесь, я быстро вернусь.

Я вопросительно приподняла бровь. В мои обязанности не входило задавать вопросы, но все же странно оставлять девушку в таком месте. Если, конечно, не знаешь наверняка, что она может о себе позаботиться.

Тем временем Рей поставил корзину на лавочку у крыльца, а сам зашел в дом.

Я потопталась рядом и уже было решила проверить, что мы там притащили, как из-за угла вдруг показался чумазый парнишка. Остановился, не моргая глядя на меня: он явно ожидал встретить здесь кого-то другого. Перевел взгляд на корзину, сглотнул и бросился наутек. Я дернулась за ним, но тут же притормозила себя. Не хватало еще попасть в чью-то ловушку.

Это место угнетало. Слишком много воспоминаний связывало меня с ним, здесь нередко проходила практическая часть нашей учебы. Стоит ли упоминать, что ассоциировалась она с последующей болью. Трущобы для многих были своеобразным полигоном. Даже для тех, кто здесь жил: их на прочность испытывала сама судьба.

Я поднялась на крыльцо и открыла дверь. Недовольство Рея не могло оказаться хуже, чем призраки прошлого — они пугали куда сильнее. В лицо ударил горячий воздух: внутри топили, не жалея дров. Я услышала кашель, почти такой же, как у Марты, и по спине вдруг прошла дрожь. Я быстро захлопнула дверь и спустилась с крыльца. Не выносила целителей, но здесь явно не было и их. Больница, если так можно ее назвать. Впрочем, в голове крутились и другие, куда более гадкие определения.

Что ж, хотя бы «пропавших» работниц я нашла, и они были заняты делом.

Надо отдать должное Рею, теперь я оценила его жест. Весьма предусмотрительно оставить девушку здесь. Сам бы он там чем-нибудь не заразился… И понесло же его туда.

Я сминала пальцы, поглядывая то на крыльцо, то на корзину, и искренне переживала за того, кого должна была считать своим врагом.

Затем рядом послышался топот, и я напряглась еще больше. Разве что за кинжалами не полезла, но у меня хватит сноровки, чтобы достать их очень быстро даже из-под юбки.

Из-за угла появился уже знакомый парнишка. За ним — еще один. И еще. Пока переулок не заполнился парой десятков чумазых детей. Те, что постарше, смотрели с угрюмым вызовом, помладше — с недоверием, а кое-кто — с восторгом.

— Удивительное собрание, — пробормотала я.

Парнишка указал на корзину, к которой уже тянула ручки маленькая девчонка, и я лишь смогла изобразить приглашающих жест.

— Не пойдет, — покачал головой парнишка. — Надо разделить.

Кто-то рядом с ним зашипел, другой недовольно цокнул, но все стояли на месте, ожидая моего решения. По глазам было видно, что сами поровну они не разделят. Все получат самые сильные, а угрызениями совести тут не страдают.

Я прониклась уважением к маленькому вожаку. Уверена, он тоже был не прочь забрать все себе, но стоял на своем ради других. Чуть растопырив руки, он будто готовился закрывать собой дорогу к корзине.

Усевшись на лавку, я подняла корзину себе на колени, и передо мной тут же выстроилась очередь. Дети не сговаривались, но прекрасно знали, что делать. Не удивительно, если «доставка» прибывала сюда каждый вечер…

Не прошло и пары минут, как переулок заполнился веселым смехом и чавканьем. Булки и мясо оказались не самыми свежими — видимо, Рей взял то, что Марта приготовила еще вчера, ведь сегодня меня не просили что-то сделать. Тем не менее вкус они не потеряли, да и, судя по запаху, портиться не начинали.

Я отставила заметно опустевшую корзину на лавку, и ко мне на колени тут же вскарабкалась девчонка. Та самая, что первой тянула руки. Ее любопытство явно перевешивало терпение, и это касалось не только еды, но и всего, что она замечала. Вожак недовольно посмотрел на нее, но не проронил ни слова. Только сейчас я увидела сходство между ними. Значит, чувствует ответственность за проказы сестры?