На Октябрьской площади пересесть на трамвай и ехать долго-долго, минут двадцать пять, до «Буревестника». Где-то к перекрестку с широкой Юго-Западной мозг начинают занимать вполне рабочие мысли. Приходится доставать блокнот и записывать. И потом главное не пропустить остановку, увлекшись.

Либо, если дело происходило по вторникам и четвергам, то общественный транспорт из уравнения нашего утра вычитался, потому что это были мои дни пользования машиной.

На работу я приходил самым первым, в начале девятого, потому что пары в универе начинались с восьми утра. И даже если мне попадался на редкость тормозной трамвай, я все равно приезжал рано. Открывал внешнюю дверь, раскладывал содержимое почтового ящика по разным кучкам. Вот это — в редакцию «Африки». Вот это — для «Ирины» и «Генератора». Вот это — почта от всяких придурков. А вот это — на подумать и поразмышлять…

Второй обычно приходила Наташа. Каждый раз, когда стрелки настенных часов начинали приближаться к девяти, я делал среди себя ставки, в каком настроении примчится сегодня Наташа. А потом я слышал ее шаги. Они могли быть стремительными, как автоматная очередь. И тогда, скорее всего, Наташа врывалась в наш офис с фразой:

— Велиал, я все поняла! Нам срочно нужно…

Либо шаги ее звучали медленно, как набат. И это означало, что когда она откроет дверь, то поздоровается не сразу. Сначала пересечет офис и сядет на подоконник, и только потом скажет:

— Это полный и законченный трындец…

Но стоило мне вывести хоть какую-то закономерность, как Наташа выкидывала что-то такое, что напрочь отбивало у меня желание эти самые закономерности выводить. Вот как сегодня, например.

Каблуки грохотали со скоростью пулемета, потом дверь распахнулась.

— Никогда больше не выйду замуж! — выпалила Наташа и зашвырнула сумку за рояль.

— Что случилось, моя королева? — поднял голову я. — Хочешь поговорить об этом?

— Нет! — выкрикнула Наташа, потом сквозь зубы процедила неразборчивое и полезла за рояль, доставать ни в чем не повинную сумку. — Вообще-то у меня было отличное настроение, и я тебе хотела признаться в бескорыстной любви до гроба, но тут мне попалось…

Наташа замолчала, сосредтоточенно пыхтя.

Тут дверь открылась, и в офис влетел Жан, размахивая свернутой в трубку газетой.

— Ты даже не представляешь, что произошло!

Но до того, как он успел что-то рассказать, пришла Света.

— И тебе тоже привет, — сказала она.

Рядовой, в общем, рабочий день. Ну, за исключением того, что сегодня после обеда у нас с Евой и Стасом запланировала «репетиция свадьбы». Ну, в смысле, мы втроем собираемся забраться на самый верх элеватора и оценить, реально вообще там что-то устроить, или оно того не стоит совсем.

Ну а пока мы работали. Со смехуечками и шуточками допиливали программу нашей с Евой свадьбы. Да-да, с билетами и спонсорами. Неожиданно успешная получилась стратегия, прямо самому не верилось.

Билеты получились чуть аляповатые, конечно. И креатив слегка сомнительный — «Скинемся молодым на подарок». Но то, с какой скоростью они внезапно разлетелись, наводило на размышления. Ну и сам этот успех вызвал среди нашего «обезьяньего» офиса волну шуточек на тему: «Ха, я знаю теперь, как отмечать днюху!»

Света, старательно все посчитавшая, сказала, что по билетам мы не то, чтобы в прибыли, но они реально покрыли примерно семьдесят процентов расходов. Ну, там, выпивка и закусон на столах, свадебный торт, вот это все.

Рекламное предложение продавалось чуть хуже. Все-таки, нужно было не настолько впопыхах сочинять коммерческое предложение. Но все равно нашлось целых пятеро спонсоров.

Пятеро, блин! Это ровно на пять больше, чем я рассчитывал. Прикольно.

В общем, проект «прибыльная свадьба» нас изрядно повеселил. Настолько, что мы задумались, а не включить ли проведение подобных мероприятий в список наших дел. Ну, как один из видов деятельности.

А что?

«Устроим из вашей днюхи мероприятие городского масштаба». И тщеславие заказчиков потешить, и прибыль получить…

— У меня в школе была подружка, — задумчиво проговорила Наташа. — Ну как, подружка… Не скажу, что мы прямо дружили. Просто она была новенькая, ее посадили рядом со мной. Ну вот и пришлось…

— В смысле, ты взяла над ней шефство? — спросила Света.

— Да ну, какое там шефство, — дернула плечом Наташа. — Вообще я не поэтому ее вспомнила. А из-за билетов.

— Каких билетов? — заинтересовался Жан.

— На ее день рождения, прикинь! — всплеснула руками Наташа. — В общем, у нас класс был не особенно дружелюбный, и когда эта новенькая пришла… Какое-то у нее имя было еще такое странное… Похожее на Веронику, но не Вероника. Ай, да неважно! Короче, нам с ней было ходить по дороге. Ну вот она меня и начала пытать про наш класс. Кто, да как, да с кем, да когда. А я не сказать, чтобы была слишком популярной девочкой. В общем, я сказала, что одноклассники все дебилы и общаться с ними я не буду. А подружка говорит, что так нельзя. И что она сейчас устроит так, что все будут вокруг хороводы водить. И еще и уговаривать дружить. Оказалось, она придумала продавать билеты на свой день рождения.

— Продавать прямо? — уточнил Жан. — Не просто вручать?

— Неа, — мотнула головой Наташа.

— Прямо по ценнику? — фыркнула Света. — Ни фига себе. У нас бы в школе ей бы за такое по ушам надавали. Тоже мне, бизнес-вумен.

— Ну, там не совсем так плохо, — Наташа задумчиво уставилась на потолок, глаза ее затуманились воспоминаниями. — Просто сейчас я как будто иначе акценты расставляю. Она пришла в школу, подняла руку, вышла в центр класса, когда училка ей разрешила. И рассказала, какой у нее будет офигительный день рождения, что там будет огромный заказной торт, будут выступать клоуны, будет лотерея с призами. И что она… Да как же ее звали-то⁈ Блин, не помню. В общем, поскольку пока мы все мало знакомы, она готова пригласить на свой день рождения любого из нас. Вот у нее тут есть билеты. И она отдаст любой в обмен на что-нибудь символическое. Типа, как знак серьезных намерений, потому что она… Черт, уже не помню точно формулировку. Но суть была как раз такая.

— И что? Билеты раскупили? — спросил я.

— Ага, — кивнула Наташа. — Где-то половина класса купили. Когда один из билетов забрала Машка Пронина. Наша принцесса-королевна. Ну и следом за ней…

— Погоди, а по сколько вам тогда было лет? — спросил Жан.

— По восемь, — ответила Наташа. — Кажется. Во втором классе дело было.

— Ну офигеть теперь! — заржал Жан. — Я думал, это уже где-то в старших классах было! Ты бы еще про детский сад вспомнила!

— А чем кончилось? — спросила Света. — Ну, у этой девочки получилось со всеми подружиться?

— Неа, — мотнула головой Наташа. — Она все наврала насчет клоунов и лотереи. Так что Пронина до ее дня рождения ходила за ней практически хвостом, дружить предлагала. А потом все пришли, а у нее дом в самом конце Промышленной, частный. Во дворе поставили стол со сладостями, но клоунов и лотереи не было. И разговор был такой неприятный, я почему-то на всю жизнь запомнила. Все посидели за столом, пожрали конфет. Родители у нее такие еще… Будто бабушка с дедушкой. Добрые, старенькие. А потом Пронина и говорит: «А где клоуны?» А эта девочка весело так отвечает, что про клоунов она все придумала, но все равно ведь было весело! А все сразу скисли. И вот стоит эта девочка, рядом с ней — родители. А мои одноклассники по очереди подходят, суют ей в руки билет и говорят: «Вруша!» Мне так стыдно было. И так ее родителей жалко. Они переглядывались так печально.

— А ты? — спросила Ирина. — Ты тоже назвала ее врушей?

— А у меня не было билета, — пожала плечами Наташа. — Она меня просто так позвала.

— Хм… Интересно, — Света подперла подбородок кулаком. — А вот интересно. Если все поступают одинаково, почему хочется сделать точно так же?

— «Какого цвета пирамидки?» — пробормотал я.

— Какие пирамидки? — встрепенулся Жан.