— Увы, — лицо бывшего майора совсем опечалилось. — Армия предполагает стоящее за ней государство и присягу, а какое тут у вас государство? — Он грустно усмехнулся. — И в нашем случае получится лишь банда дезертиров. — Хоть меня и лишили звания, но отнять офицерскую честь так и не смогли. Извини, Бёрш, но тогда уже действительно похлопочи за нас перед красными, — обозвал он долговцев за их отличительные цветные нашивки на экипировки.

— Почему же сразу банда дезертиров? — Возразил я, мне хотелось развить хорошую идею. — Кто будет направлять ваших бойцов? Кто выстроит должный распорядок? Да и за местностью там кому-то нужно приглядывать. Сидорович сидит сиднем в своём бункере, в деревне новичков собираются деклассированные элементы, а наши все или здесь на болотах при стойках, да ещё где ошиваются подальше от этих мест. И вы там вполне органично впишитесь. Для начала выделим вам в помощь пяток наших молодых бойцов. Оденем их в новенькую американскую форму, оружия хорошего подкинем. Нужно показать серьёзные намерения, прочно застолбив за собой удачное место. И просто выступать для нас ушами и глазами, дабы в случае обострения вовремя подошло подкрепление. А там, глядишь, заблудшее государство про вас снова вспомнит, вернув отобранное и одарив моральной компенсацией, — я постарался говорить убедительно, даже немного ментально надавил.

Признаться — мне не очень-то хотелось оставлять бывших вояк при нашем лагере. Да и сватать их 'Долгу' тоже. Вроде бы они остались почти теми же, как я их помнил, но всё же едва заметно изменились. Ломка не прошла для них даром. Да и очередной попытки внедрения к нам шпионов или агентов влияния нельзя исключить.

Стоило бы отвлечь Ларису, она бы быстро разобралась, вытянув даже хорошо замаскированное внушение, но она сейчас занята наукой в бункере на 'Дикой территории' и лучше решить вопрос самостоятельно.

Моя же идея позволит взглянуть на них издалека, узнать скрытые намерения, да и тайные контакты пробить, вдруг те действительно имеются. Уж очень всё это 'освобождение' заключённых походит на спецоперацию. А вдруг я сейчас просто излишне мнителен, так всё равно за деревней новичков нужно поглядывать.

— От этого государства дождёшься моральных компенсаций… — Сидорчук скептически усмехнулся. — Ладно, ваш интерес мне более-менее понятен. Нужно обеспечить контроль ключевой точки, а подготовленных бойцов у вас мало. Погляжу — у вас тут вообще с охраной территории всё плохо. Отдали всё на откуп красным? — Он снова усмехнулся, теперь с хорошо видимой ехидцей.

И действительно наши бойцы предпочитают заявлять о себе только тогда, когда нужно решительно применить силу. Или сидят в секретах, контролируя дальние подступы к нашим болотам. Мы сделали упор на скрытность.

Зато направленные к нам генералом Ворониным долговцы просто обожают красоваться на публике в боевых экзоскелетах и с мощным оружием в руках. Чистое позёрство, конечно, зато сразу привлекают к себе внимание. Даже бывшие военные уверились, что именно 'Долг' прикрывает наши тылы. Остальные же так, сбоку-припёку.

— Вот сам посуди, майор, ты товарищ опытный и весьма компетентный в организационных вопросах… — я решил малость польстить бывшему вояке. — Чтобы всё это обеспечить, — я широко раскинул руки, как бы охватывая ими окружающую нас действительность наполненной живой суетой деревни Грязево, — кто-то на регулярной основе должен таскать из гиблых мест артефакты, другой производить оружие и экипировку, кому-то приходится обеспечивать всех продовольствием. И если при этом кто-то посторонний взвалил на себя заботу о нашей безопасности, то мы готовы выразить ему за то преогромную благодарность, — естественно, выдавать воякам актуальный расклад я постеснялся.

— Только лишь одну благодарность? — Фыркнул Сидорчук, расплываясь широкой улыбкой. — В целом, учитывая открывшиеся перед нами обстоятельства, мы готовы рассмотреть вариант заключения с твоей группировкой временного контракта. Обговорим список задач, прикинем потребные средства. Да и содержание нам тоже нужно, я-то холостяк, а у ребят есть семьи… — он переглянулся со своими бывшими замами. — Хотите прибрать старый блокпост? Обеспечим. Подойдут новые бойцы или кто из дезертиров — попробуем пристроить к службе. Но идею получить за наш счёт полноценное армейское подразделение лучше сразу выбросить в трясину. Его вы просто сейчас и в ближайшем будущем точно не потянете, уж прости меня за мою прямоту! — Резко рубанул он.

И, признаться — мне понравился его настрой. Согласись он 'служить за еду', я бы серьёзно напрягся. Зато честная сделка со всех сторон выглядит привлекательно.

К тому же нельзя исключить и перспектив образования нового канала сбыта артефактов за внешний периметр. Международные силы изоляции слишком уж плотно контролируются собственной безопасностью, потому строго придерживаются политики сдерживания. Попробуй, выменяй у них на ценный артефакт пачку патронов или банку тушенки. Да и деньги хрен получишь. Только стройматериалы, их пока ещё можно. Зато про каналы поставок майора Сидорчука кому надо было хорошо известно. И его демонстративное скидывание нам может оказаться своеобразным предложением продолжить плодотворное сотрудничество.

Потому-то мне он и нужен именно на блокпосте, а не здесь, в деревне. Меньше видит — крепче спит. Про большой сталкерский лагерь здесь все уже знают, зато могут лишь догадываться о том, что скрывается под ним. Тут и про второй бункер под заливом мало кто вообще слышал. Наверняка весть о том, что приличная часть народа от нас недавно куда-то откочевала вглубь Зоны, тоже благополучно разошлась. Места здесь всё-таки маловато.

По результату, мы с бывшими вояками договорились, составив скелет будущего контракта. Завтра они вернутся в хорошо знакомые им места, оценят фронт работ и пришлют дополнения. Средствами устойчивой связи я их обеспечил.

Наверное, моим самым любимым временем года здесь стала поздняя осень или даже предзимье. А ведь когда-то больше любил лето. А всё почему? Именно поздней осенью Зона максимально раскрывается в своей чарующей и опасной красоте. Травы давно выцвели, порывистый ветер волнами пробегает по торчащим из земли сухим стеблям. Иногда забрасывая в лицо пригоршни колючих снежинок.

Наконец-то у нас похолодало, крепкий морозец сковал раскисшую глину, снега пока ещё нет, лишь мелкая крупа изредка сыпется горстями с небес. Кое-где земля забелела отдельными пятнами, куда гуляка ветер намёл чуть больше снежной крупы.

По такой хмурой ветреной погоде прекрасно видны любые аномалии, причём, даже обычному человеку. Гравитационные аномалии порой колышутся в такт порывам ветра, редкие 'электры' ярко вспыхивают искрами разрядов, висящие над землёй почти невидимые в солнечную погоду 'душегубки' сейчас напоминают большие рои мелких насекомых. И лишь противно зудящее ментальное давление совершенно безразлично к капризам погоды. Оно либо есть, либо его нет.

Когда-то весьма оживлённая 'Тёмная долина' всё так же тиха и безжизненна. Сквозь лёгкую снежную пелену видно мерное синеватое свечение огромного каменного столба, ныне притянувшего к себе большую часть энергии аномалий с окружающего пространства. Потому-то остальные проявления Зоны здесь весьма слабые. Однако сохранившиеся к настоящему времени скопления до сих пор остаются весьма урожайными.

Эх, помню, как я тайком, прячась от всех и вся, лазал сюда к полю аномалий электрической природы. Благодаря рождаемым им артефактам выстроил на закрытом пространственной аномалии острове свой домик, чужими руками, понятно. Большое достижение — смело заявлю. Мало кто решался на аналогичный подвиг и его реально потянул.

Теперь же мой путь лежит к 'гиблым оврагам', где в ужасном жару и агрессивнейшей химии рождаются редчайшие аномальные материалы. Я назвал то скопление 'реактором', название полностью раскрывает его суть. Идти тут близко, я пробрался в 'Тёмную долину' напрямик от своего дома, выйдя там, где заканчивается тропа со 'Старого кордона', освоив очередной 'короткий путь'.